Джон-Роджер - Жизнь 101
Что Вы видите, когда смотрите в глаза ребенка? Мы вгляделись в глаза нескольких детей и так и не увидели изначальное зло. В них -- чистота, радость, живость, благородство, искры, счастье -- то есть добро.
Дети, как губки: они впитывают все. К тому времени, когда им исполняется два года, они наблюдали уже более 10 000 часов жизни хорошее, плохое, безобразное -- плюс то, что показывают по телевизору.
Когда они начинают действовать с учетом этих наблюдений, они знают -иногда в расплывчатой форме -- что такое-то поведение является "хорошим", а такое-то "плохим", и "здесь" мы не можем быть плохими, мы только делаем добро.
Что мы подразумеваем под злом? Зло не является необходимым жизненным опытом. Все, что нам необходимо для того, чтобы получить урок, -- это жизнь, даже если она не похожа на развлечение. Когда "неразвлечение" продолжается и после того, как урок получен, это зло. Отрубить собаке хвост (если это необходимо) -- это жизнь. Делать это постепенно, по одному сантиметру, -это зло.
Сначала ребенок сталкивается с трудной задачкой понимания того, почему одни вещи "правильны", а другие в то же время "неправильны". Но постепенно ребенок учится -- с разной степенью успеха -- компенсировать плохое хорошим, неправильное правильным.
Зло они постигают, наблюдая за окружением, а добру они учатся, учась прятать это зло. Мы учимся притворяться добрыми, и когда мы позволяем притворству соскользнуть, под ним обнаруживается зло. Неудивительно тогда, что многие люди считают себя внутри плохими. Борьба за поддержание "активного добра" подобна "никогда не прекращающейся битве за правду, справедливость и Американскую мечту".
Когда у людей хватает терпения (и смелости) углубиться в себя ниже уровня "внутреннего зла", они неизменно обнаруживают океан мира, спокойствия и радости. Там они достигают своего "внутреннего добра", которое и является их истинной натурой.
Как это ни смешно, "внутреннее добро" часто удивительно напоминает "хорошую оболочку", созданную для них родителями. Различие здесь в том, что, находясь в этом центре, люди творят добро, потому что добро является чем-то, что и нужно творить, а не потому, что они должны соответствовать представлениям о них как о людях добрых, или потому, что их могли бы наказать, если бы они не стали делать добро.
Ваши друзья могут подумать, что Вы, скажем, счастливый человек. Вы, должно быть, подумаете: "Откуда им знать? Если бы они только знали, как несчастен я внутренне. Я только притворяюсь счастливым, и они попались на удочку. Что за друзья такие?" Правда заключается в том, что под несчастьем находится подлинное счастье, и, возможно, счастье, которое видят Ваши друзья, это подлинное счастье, а не притворство, которое Вы используете как маску. Может быть, Ваши друзья обладают даром всегда видеть подлинное счастье.
Это справедливо для любых "добрых" эмоций, мыслей или поступков: любви, радости, благодарности, энтузиазма, сострадания, великодушия, нежности, храбрости, чистоплотности, почтительности и т.д.
Мы еще поговорим о том, как найти в себе этот источник внутренней доброты (это, между прочим, одна из главных целей этой книги). А пока, пожалуйста, учтите следующее: если вам кажется, что Вы дурачите людей тем, что творите добро, если Вы думаете, что Вы на самом деле вовсе не так хороши, может быть, единственный, кого Вы дурачите,-- это Вы сами.
Выбирая одно зло из двух, я всегда выбираю то, которое я никогда раньше не пробовал.
Май Вест
5. * ЧАСТЬ 2 *
Инструменты для усердных учеников
Жизнь -- это не что иное, как настойчивый учитель. Она будет повторять урок снова и снова (и снова, и снова), пока он не будет выучен. Как жизнь узнает, что мы его выучили? Это произойдет тогда, когда мы изменим свое поведение (или изменимся внутренне, или и то и другое). До этого момента, даже если мы своим умом "узнали" что-то, мы все же на самом деле не выучили этого. И уроки познания продолжаются.
Хорошая новость заключается в том, что в конце концов мы все же узнаем все, что нам нужно знать. Плохая новость: уроки будут продолжаться до тех пор, пока мы их не выучим.
Для некоторых, однако, "в конце концов" -- это не слишком быстро. Если есть что-то, что они могут узнать и что в конце концов сделает их жизнь счастливее, здоровее и продуктивнее, почему не узнать этого сейчас? Это принесет нам счастье, здоровье и продуктивность гораздо быстрее и избавит нас от необходимости сидеть на многих уроках (возможно болезненных). В этом есть смысл.
Другие не согласны учиться только тому, что им "нужно" знать. Им хочется большего. Они, как и мы, относятся к числу "нетерпеливых учеников", которые читают книги с такими названиями, как ЖИЗНЬ 101.
Кто-то однажды сказал, что есть только две вещи, движущие просветленным человеком, -- это любовь и любопытство. Мы не можем говорить об уровне нашего просветления, но мы можем сказать, что, учитывая уровень нашего любопытства, нам повезло, что мы не кошки.
Как указывал более сотни лет назад Анатоль Франс, "искусство обучения заключается в пробуждении природного любопытства молодых умов с целью их дальнейшего удовлетворения".
Но что, если нас интересуют вопросы, на которые нет ответов? Попав в такое затруднительное положение, мы обычно успокаиваем себя мыслью Эмерсона: "Несомненно, у нас нет вопросов, на которые нельзя было бы найти ответов. Мы должны настолько доверять совершенству создания, чтобы верить, что, какое бы любопытство ни было пробуждено существующим порядком вещей в нашем мозгу, порядок вещей сможет его удовлетворить".
"Жизнь была задумана для того, чтобы ее жить, -- написала в своей автобиографии Элеонора Рузвельт, -- и любопытство должно постоянно поддерживаться живым. Какой бы ни была причина, никогда нельзя поворачиваться к жизни спиной".
В этой части книги Вы найдете набор инструментов, предназначенных для того, чтобы поддерживать Ваше любопытство живым. Эти же инструменты можно использовать для того, чтобы находить удовлетворяющие вас ответы на явления, которые могут вызвать Ваше любопытство. Это -- техники для ускорения процесса познания.
Кстати, Вы можете выбрать любое из этих инструментов. Никому не нужно знать или использовать их все, чтобы усвоить необходимые уроки жизни. И поскольку это так, нет нужды бороться, думая, что если Вы не овладели ими, ваша жизнь не удастся. Относитесь к этим техникам легко. Экспериментируйте. Играйте с ними. Получайте удовольствие.
В то же время, нет нужды передавать знания об этих инструментах другим, а тем более настаивать, чтобы люди относились к вам так, будто бы они уже овладели ими. В школе жизни такой опыт обретается по выбору каждого. Если Вы захотите воспользоваться некоторыми или всеми инструментами для своего ускоренного развития, это прекрасно; но, пожалуйста, не надейтесь -- и тем более не требуйте, -- чтобы и другие тоже ускоряли свое развитие.
Прежде чем мы начнем, давайте попробуем понять, почему люди тратят так много времени на борьбу против познания; почему мы как биологический вид так настроены против открытия нового.
Вы никогда не задавали себе этих вопросов?
Почему мы сопротивляемся познанию?
Если мы здесь для того, чтобы учиться, и если мы имеем это встроенное в нас желание учиться любознательности, почему мы так сильно сопротивляемся познанию? Например, так, как обычно бывает в знакомом всем споре: "Послушай меня!" -- "Нет, это ты послушай меня!" -- "Нет, это ты послушай меня!" И так далее.
Похоже, где-то в восемнадцатилетнем возрасте (прибавьте или отнимите 10 лет) что-то внутри нас решает: "Ну вот, теперь я созрел. Я знаю все, что мне нужно знать, и больше этого знать не собираюсь". Почему? Давайте снова обратимся к концепции маленького ребенка, которого учат жизни его родители.
Итак, родители -- большие! Они в четыре или пять раз больше детей. Представляете, какое уважение (благоговение? страх?) Вы испытывали бы к индивидууму четырех-шестиметрового роста, весящему 300-400 килограммов.
Представьте себе ребенка (двух, трех), играющего в комнате. Родители читают, дети играют, все прекрасненько. А примерно через час -- бабах! Ребенок налетает на стол и опрокидывает лампу.
И там, где только что не было и намека на контакт с родителями, возникли сразу несколько точек соприкосновения -- и почти все негативные. "Сколько раз мы говорили тебе! Ты можешь хоть что-нибудь делать нормально? Что с тобой происходит? Это была моя любимая лампа! Как тебе не стыдно, паршивец!" Словесная тирада может быть подкреплена физическим наказанием.
Что будет помнить ребенок о вечере, проведенном с родителями? Запомнит ли он спокойные часы мирной игры (то есть когда ничего не разбивается), пока мамочка и папочка читают, или он запомнит 10 минут, наполненные криками "гадкий", "мерзкий", "стыдись"?
Естественно, он запомнит негативное. Это было громко и страшно: представьте себе пару богов ростом четыре-пять метров и весом по 400 килограммов, кричащих на вас. Чаще всего это единственный контакт, который ребенок имел с "богами" за весь вечер. (Особенно если частью наказания стала ранняя ссылка в кроватку.)
