Эдуард Костандов - Психофизиология сознания и бессознательного
Наиболее ярко значение функционального состояния субъекта в проявлении действия на его организм неосознаваемых стимулов видно в ситуации с эмоциями. Психиатрам и психологам хорошо известны наступающие под влиянием сильных эмоций у эмоционально мобильных людей своеобразные изменения сознания, обозначаемые термином «сужение сознания». В этих случаях происходит сосредоточение субъекта на узком круге эмоциональных переживаний с выключением из сознания ряда явлений окружающей среды. Расстраивается способность правильно оценивать обстановку, хотя человек может совершать вполне координированные действия, реагировать на часть раздражителей внешнего мира.
Впоследствии такой индивидуум нередко утверждает, что не помнит вовсе или помнит «как в тумане» происшедшее, что находился в «бессознательном состоянии», «не в себе», хотя окружающие не всегда отмечают у него какие-либо видимые расстройства сознания. В ряде случаев это даже дает повод обвинить человека в лживости -все видели, что он «не терял сознания». На самом деле во время аффекта порог восприятия многих стимулов окружающей среды может значительно повыситься и человек временно перестает их осознавать, а реакции его организма определяются в значительной мере действием неосознаваемых сигналов. Стороннему лицу нередко кажется, что он действует, как автомат.
В экспериментах, в проведении которых принимают участие люди, возможно смоделировать влияние отрицательной эмоции на восприятие внешних сигналов (Костандов, 1977). В серии исследований было установлено, что стимуляция в течение 10 с яркими световыми вспышками вызывает отрицательную эмоцию (испуг, тревога, «было неприятно», «в следующий раз предупреждайте»). Приблизительно у половины испытуемых в течение какого-то времени после фотостимуляции порог обнаружения звуковых стимулов явно повышался. В этих случаях начинали регистрироваться вегетативные и биоэлектрические реакции на неосознаваемые звуки, которые до этого никаких реакций не вызывали. Длительность эффекта фотостимуляции была неодинаковой у разных людей: у здоровых лиц относительно небольшой — не более 2 мин, у эмоционально неустойчивых, возбудимых людей или перенесших в прошлом черепно-мозговую травму — до 10-15 мин.
Отчетливое влияние на пороги обнаружения (осознания) звуковых стимулов было показано также в исследованиях, где использовались эмоционально значимые слова. Опыт проводился таким образом: измерялся порог обнаружения звукового сигнала; затем через динамик предъявлялось какое-либо нейтральное слово («трава», «кресло» и т.д.) и вновь измерялся порог обнаружения; затем снова давалось другое нейтральное слово и измерялся порог. Эту процедуру продолжали до тех пор, пока не убеждались, что предъявление нейтрального слона не меняет величины порога слухового ощущения. Потом предъявлялось эмоционально значимое слово, и затем также измерялся порог обнаружения звукового стимула. Эмоционально значимые слова подбирались индивидуально и были связаны с конкретной конфликтной жизненной ситуацией испытуемого; например, слово «измена» предназначалось для ревнивого человека, «теща» — для того, у кого были семейные неприятности, и т.д. Две трети испытуемых продемонстрировали, что после предъявления эмоционального слова порог осознания звуковых стимулов существенно повышался и начинали регистрироваться вегетативные и биоэлектрические реакции на неощущаемые звуки, которые до этого не вызывали никаких реакций.
Исследования, в которых принимали участие здоровые люди, эмоционально возбудимые личности и больные, перенесшие в прошлом черепно-мозговую травму, показали, что при эмоциональном возбуждении человек может перестать осознавать некоторые до того воспринимавшиеся объекты окружающего мира. Однако эти стимулы не всегда для него безразличны, они могут оказывать влияние на центральную нервную систему, но уже на бессознательном уровне. Более того, слабые внешние раздражения, которые в спокойном состоянии не осознаются и никак не действуют на человека, на фоне эмоционального возбуждения способны изменить те или иные функции организма (в наших опытах это были вегетативные и биоэлектрические реакции), хотя и продолжают оставаться неосознанными.
Итак, диссоциация порогов осознания (обнаружения) внешнего сигнала и физиологических (вегетативных и биоэлектрических) реакций на него при эмоциональном возбуждении происходит в основном из-за повышения порога осознания сигнала. При эмоциональном возбуждении выделение полезных сигналов из шумов, очевидно, может происходить на разных структурнофункциональных уровнях центральной нервной системы независимо друг от друга, неодинаково и не однолинейно. В целом можно говорить, что характер изменения восприятия внешних сигналов (повышение или понижение порога их осознания и выявление физиологических реакций на неосознаваемые стимулы, происходящие на фоне отрицательного эмоционального переживания) определяется сложным взаимодействием многих внешних и внутренних факторов, которые влияют на функциональное состояние коры головного мозга и подкорковых структур.
То, что пороги осознания внешнего сигнала и неосознаваемые реакции зависят от состояния функциональных взаимоотношений различных отделов головного мозга, было показано с помощью введения человеку различных нейрофармакологических средств, действующих преимущественно на определенные структуры. Так, например, кофеин, возбуждающе действующий на кору головного мозга, улучшает функцию осознания звукового сигнала и тем самым уменьшает зону его неосознаваемого действия. На фоне воздействия препаратов (галантамин) при определенных условиях, угнетающих активность коры и усиливающих возбудимость некоторых подкорковых структур, а также с повышением порога обнаружения звукового сигнала начинают регистрироваться вегетативные и биоэлектрические реакции на неосознаваемые звуковые стимулы.
При некоторых патологических состояниях центральной нервной системы человека увеличивается число раздражителей внешней среды, которые им не осознаются, но вызывают у него те или иные реакции. Так, большая подпороговая зона обнаруживается у тугоухих людей при функциональных, истерических нарушениях зрительной, кожной или слуховой чувствительности. В пределах этой зоны соответствующие неощущаемые раздражения могут вызывать биоэлектрические, вегетативные и непроизвольные мышечные реакции. В одних случаях, например у слепых, реакции на неосознаваемые звуковые раздражения могут играть важную компенсаторную роль при ориентации в пространстве. В других случаях, как у больных с последствиями травмы головного мозга, реакции на неосознаваемые внешние стимулы могут составить основу так называемых беспричинных эмоциональных проявлений или поступков, в тяжелых случаях становящихся своеобразным дисфорическим синдромом, когда причина напряженного, нередко злобного настроения неясна самому субъекту.
Значительный интерес у психологов вызывает проблема влияния различных слов, которые по тем или иным причинам не осознаются, на мотивацию поведения человека, оценку предъявляемых в последующем тест-объектов, содержание представлений, образов, фантазий, мнемонические способности. Так, накоплено множество данных, свидетельствующих о том, что эмоционально окрашенные неосознаваемые слова влияют на впечатление и представление субъекта о последующих сознательно воспринятых изображениях. Например, проводится такой опыт: на экране предъявляется хорошо осознаваемый портрет мужчины с нейтральным выражением лица; в паузах между этими предъявлениями на том же экране на очень короткое время (от 4 до 20 мс) даются слова «сердитый» или «счастливый». Перерыв в демонстрации картины и факт экспозиции слова испытуемый воспринимает только как некоторое колебание в изображении картины. Оказывается, что подобное — полностью неосознаваемое — предъявление слова влияет на оценку «нейтрального» лица: его воспринимают и описывают как более приятное при слове «счастливый» и неприятное после слова «сердитый». Действие этих слов на неосознаваемом уровне может менять не только первоначальное впечатление о «нейтральном» образе, но и скрытый период словесной оценки (при слове «сердитый» скрытый период увеличивается), а также содержание фантазий при просьбе интерпретировать изображение лица.
Психологи обнаружили интересное явление: влияние неосознаваемых слов не усиливалось с увеличением времени их экспозиции. Это дало основание предположить, что «уменьшение сознания» увеличивает эффективность «подсознательного» стимула; чем меньше он доходит до сознания, тем более эффективен, так как субъект не устанавливает связи между ним и «нейтральным» лицом. При этом смысл неосознаваемого слова ассимилируется в реакции субъекта на «лицо». Это, по сути психоаналитическое, объяснение, как можно видеть, не опирается на научные факты.
