Боб Боденхамер - Полный курс НЛП
3. Соберите информацию при помощи вопросов метамодели.
4. Используйте языковые паттерны Милтон-модели для того, чтобы:
а) наводить транс;
б) ориентировать язык на результат;
в) отдавать встроенные команды, приводящие к результату.
Вопросы для размышления
1. Что мы понимаем под «Милтон-моделью»?
2. Опишите, что означает фраза «искусная неопределенность»?
3. Каким образом Милтон-модель функционирует противоположно метамодели?
4. Какие отличительные признаки Милтон-модели уже входят в ваш языковой репертуар?
5. Какие отличительные признаки вы бы хотели использовать по-настоящему квалифицированно? Почему?
Глава 11
Гипноз. Часть III
Истории, метафоры, аналогии (написано на основе Hall & Bodenhamer, 1997D)
Что можно узнать из этой главы:
Роль «истории» или метафоры как гипнотического паттерна
Как использовать рассказы для наведения транса
Способность метафор вызывать изменения
Как изменять свою личную историю
Роберт Дилтс (Dilts, 1976) определил «метафору» как «риторический прием, когда о чем-либо говорится так, как если бы это было чем-то другим». Слово «метафора» само по себе буквально означает «переносить». Таким образом, при помощи метафоры мы переносим сообщение в сознание другого человека. Слушатель интерпретирует структуру метафоры в системе отсчета своего собственного опыта.
Роберт Дилтс (Dilts, 1976) определил «метафору» как «риторический прием, когда о чем-либо говорится так, как если бы это было чем-то другим».
Однако из-за того что мы помещаем сообщение в рамки не связанной с ним истории, оно обычно минует сознание и, таким образом, это позволяет подсознанию получить сообщение. Хорошо сконструированная метафора как набор направлений мысли, который изменяет убеждения в процессе разговора, должна обладать структурой, похожей на опыт человека. Это сходство на структурном уровне, фактически, побуждает подсознание интерпретировать метафору в связи с собственными потребностями и описывается термином «изоморфизм».
Как коммуникативные механизмы, история, метафора и рассказ являются намного более надежным способом вызова изменений, чем прямой совет.
Как коммуникативные механизмы, история, метафора и рассказ являются намного более надежным способом вызова изменений, чем прямой совет. Как это объяснить? Частично это обусловлено тем, что в метафоре подразумеваемое сообщение замаскировано.
Кроме того, так как история имеет многоуровневую структуру, мы можем использовать ее для одновременной коммуникации на многих уровнях. Милтон Эриксон был очень талантлив в этом. Он использовал метафоры для одновременной коммуникации и с сознанием, и с подсознанием. При этом, посылая сознанию шутливое и занимательное сообщение, он в то же время при помощи структуры истории затрагивал более глубокие интересы человека. Сначала поверхностная история занимала сознание, а затем при помощи содержащихся в истории аналогий в подсознание «перемещалось» сообщение более глубокой (или высокой) структуры. Соответственно, при гипнозе мы главным образом используем истории и метафоры.
Теоретически, с точки зрения метамодели языка, способ работы метафоры заключается в представлении поверхностной структуры значения при помощи поверхностных высказываний, составляющих содержание истории. На этом уровне мы просто слышим историю. Но в то же время глубинная структура значения активирует трансдеривационный поиск в нашей библиотеке ссылок, который затем связывает нас с историей на этом уровне. Главным образом, это происходит вне сознательной осведомленности. Мы устанавливаем связи неосознанно.
Иногда этот процесс может дать хороший лечебный эффект на бессознательных уровнях. При таком лечении мы занимаемся «перекрестным отображением субмодальностей». Истории функционируют как метауровень по отношению к обработке более низкого уровня, осуществляемой автономной нервной системой.
Как и в случае других паттернов рефрейминга, о которых мы упоминали, метафоры функционируют непосредственно в наших внутренних репрезентациях. С помощью метафор мы переводим новые стратегии, значения, состояния, понятия и т. д. на более низкий уровень. Различие заключается только в том, что метафоры функционируют вне сознательной осведомленности. В данном случае мы используем историю и рассказ для опробования новых значений в формате «как если бы».
Подозревали ли вы, что история, метафора, рассказ, поэзия и т. д. могут быть связаны с такими глубокими и сложными процессами? На поверхности история кажется такой простой. Но преобразующая сила истории лежит не на поверхности, а под ней.
Природа и процесс повествования включают три основных компонента:1) трансдеривационный поиск;
2) замену референтных индексов (символизм);
3) изоморфизм.
Трансдеривационный поиск
Трансдеривационный поиск – это тот нейролингвистический процесс, посредством которого мы, услышав символы (слова, язык и т. д.), заходим в банки памяти, библиотеку ссылок и получаем доступ к внутренним ссылкам для наделения символов значениями. Этот поиск мы осуществляем внутри себя. (Представьте трансдеривационный поиск как путешествие в своем внутреннем мире.)
Когда мы описываем опыт, мы перемещаемся от фактического опыта к описанию опыта. Мы перемещаемся с территории на нашу «карту» «территории». Теперь наш язык, являясь описанием или символической вербальной репрезентацией опыта, перемещает нас в нейросемантическое измерение реальности. На этом уровне опыт существует только как внутренняя ментальная репрезентация. Она не содержит в себе внешней реальности. Она существует только как наша внутренняя парадигма или модель мира.
Язык всегда располагается на метауровне по отношению к опыту.
Это означает, что язык всегда располагается на метауровне по отношению к опыту. Язык функционирует на более высоком уровне абстракции, чем внутренняя репрезентация, на которую он ссылается. Поэтому для того чтобы язык «работал», он должен вызывать внутри нас сенсорные репрезентации. Мы понимаем язык, когда слова (в качестве символов) заставляют нас видеть, слышать, ощущать, обонять и т. д. объекты ссылки на экране нашего разума.
Что вызывает слово «автомобиль» в терминах сенсорных репрезентаций? Вызывает ли оно у вас образ черного «Понтиака», как у меня (Б. Б.)? Наверное, нет. Эта ссылка является результатом моего трансдеривационного поиска. Куда привел вас ваш трансдеривационный поиск? Ну конечно, к «Тойоте» (М. Х.)!
Что вызывает слово «собака»? Куда приводит вас ваш трансдеривационный поиск? У меня вызывается внутренняя репрезентация черного коккер-спаниеля. Какую породу собак в своей библиотеке ссылок нашли вы?
Так мы наделяем язык смыслом. Мы «понимаем» посредством поиска среди усвоенных и сохраненных визуальных, аудиальных, кинестетических, обонятельных и/или вкусовых ощущений, соответствующих языковым символам, которые мы используем и слышим. Поэтому мы говорим, что язык (весь язык) функционирует метафорическим образом.
Весь язык функционирует метафорически.
Процесс установления связи между слышимым языком и внутренними репрезентациями мы называем «трансдеривационным поиском». Когда мы совершаем переход от поверхностной структуры метафорического языка к его глубинной структуре, мы осуществляем внутренний поиск. Так, когда мы слушаем историю или метафору, наш мозг и наша нервная система осуществляют неосознанный трансдеривационный поиск для соединения метафоры и нашей модели мира. Метафора помогает нам в этом. Истории активируют у слушателей поиск в их «банках памяти» для наделения услышанного смыслом в контексте их собственных моделей мира.
Замена референтных индексов
Очевидно, что работа с историями/повествованиями и метафорами связана с символизмом. Символы – это любые объекты, ситуации или люди, которые становятся якорями определенных реакций. Многие повседневные метафоры имеют вид «Когда-то я знал человека, который…» Что здесь является символом? Слово «человек». Дальнейшие связи возникнут на основе сходств, имеющихся в истории. Такие символические связи иллюстрируют понятие «замена референтных индексов».
