Ричард Бендлер - Беседы Свобода - это Все, Любовь - это Все Остальное
Многие люди соглашаются. Когда я был в Ирландии, в то время там было совсем не много евреев, и люди часто задавали мне смешные вопросы. Они были очень смущены. Один 30-илетний мужчина задал мне вопрос. Он спросил: «Правда ли, что евреи не верят в Иисуса?». Я ответил: «Мы все еще ожидаем Мессию. Мы слышали об Иисусе, но он нас не убедил». Люди ожидают многого, что должно произойти по пришествии Мессии, и этого не произошло при Иисусе, поэтому мы не считаем его Мессией. Но это нисколько не означает, что этот мужчина не должен в него верить. Я это говорю к тому, что, рассказывая о своей религии, ее приверженцы даже не считают нужным рассказывать о других религиях, чтобы люди могли уважать другие верования.
Меня спросили, как же я тогда могу праздновать Рождество. Я ответил, что не праздную Рождество. Этот день является выходным, и я с радостью принимаю лишний выходной. Мне это нравится. В Ирландии и Великобритании есть целые серии выходных, которые называют банковскими каникулами. Когда я впервые об этом узнал, я спросил: «И что же вы празднуете? Что отмечаете? У нас в США должно быть обоснование для праздника, например, день рождения Абраама Линкольна. И даже в этом случае мы сдвигаем праздник на день окончания войны. У нас всегда должно быть обоснование, например, день появления профсоюзов».
ОФ:
Учитывая, как ведут себя мировые лидеры и сколько войн сейчас идет в мире, мы скоро каждый день можем сделать выходным и отмечать окончание войны.
РБ:
Эти лидеры, похоже, никогда не закончат войны. Наоборот, у них слишком хорошо получается начинать их. Они считают, что наводят порядок в том, что было сделано до них. Люди же на планете пытались это сделать. Я согласен, что автономия и независимость -это хорошо. Но мы не должны позволять некоторым странам вести себя бесчеловечно. Да и знание того, что у многих из этих стран достаточно страшного оружия, не помогает.
Это не шутка. Откуда мы знаем, что в Ираке было опасное оружие? Потому что мы сами его им продали. Немцы поставили в Ирак оборудование для химических заводов. А сколько времени потребовалось, чтобы запретить производство противопехотных мин во всем мире? Чем это отличается от толпы подростков с автоматами, которые убивают всех подряд в Африке и именуют себя повстанцами?
Я имею в виду, что люди будут продолжать все это делать, пока им не покажут, чем они могут заниматься вместо этого. Лично я уверен, что в Ираке со временем все станет намного лучше, чем было раньше. На это может уйти немало времени, но лет через 20 у детей и взрослых в Ираке будет намного больше возможностей. В Афганистане все дети смогут пойти в школу учиться, чего там никогда не было. В то же время я против бомбардировок, потому что страдают от этого и невиновные. Если бы я был президентом, я бы узаконил уничтожение всех плохих людей, понимая, что они также могут нанять наемных убийц, чтобы уничтожить меня.
Вот почему в США есть закон, запрещающий убивать губернаторов и других лиц власти. Такие законы нужны, чтобы люди перестали желать убить президента. В Рональда Рейгана стреляли, а он даже не знал об этом. Очень важно, чтобы люди понимали, что по всей стране и по всему миру происходят ужасные вещи.
Когда я бывал в психиатрических лечебницах в США, я каждый раз испытывал шок. Там к людям относятся хуже, чем к преступникам в тюрьмах. Их кормят чудовищными препаратами и подвергают лечению электрошоком. К сожалению, несложно получить иммунитет к подобному. Голливуд и СМИ активно в этом помогают. Ведь первое место во всех новостях отдается перестрелкам и т.п. И не важно, кто и в кого стрелял. Вокруг происходит очень много всего интересного и прекрасного, но для СМИ важней рейтинги, поэтому они словно заставляют людей ожидать репортажа о новом убийстве или преступлении.
Ты обратил внимание, что почти все новости сейчас начинаются с информации о том, сколько сегодня людей погибло в Ираке? Они не говорят о том, сколько школ открылось. Они не говорят, сколько было выпущено политических заключенных. Они не говорят, сколько несчастных было похоронено в массовых могилах в Боснии.
По всему миру в войнах гибнет огромное количество людей. Попробую немного упростить. Они умирают, потому что есть много тех, кто боится других людей, чем-то от них отличающихся. Мы превратили мир в такое место, в котором различия кажутся опасными, а схожесть считается самым лучшим. Поэтому мы изобретаем оружие, чтобы уничтожать тех, кто «не такой, как мы», или защищаться от тех, кто «не такие, как мы». В нашем цивилизованном мире мы постоянно совершенствуем способы убийства других людей. Принятая теория эволюции утверждает, что выживает сильнейший. У меня по этому поводу возникает вопрос: почему мы все не можем стать сильными и помочь друг другу выжить? Превратить соперничество в сотрудничество? Я уже слышу возражения о «бесполезном идеализме», но я верю в то, что мир можно сделать лучше.
Я не раз слышал, как многие известные и уважаемые люди -журналисты и политики, писатели и ученые - рассуждают о причинах проблем в мире. Я слышал их обвинения в адрес политических систем, СМИ или отдельных политиков. Я слышал, как они винили в этом окружающую среду или человеческую расу в целом.
Мне всегда подобные обвинения казались бесполезными. Я считаю, что наиболее важно осознать эти проблемы и найти пути их решения. Обвинения и жалобы иногда в этом помогают, но в большинстве случаев -нет. Я считаю, что намного полезней обвинений осмысление того, что есть сейчас, и того, что мы хотим увидеть в будущем. Именно таким образом мы сможем придумать новые и более эффективные способы решения насущных проблем. Вместо того, чтобы зацикливаться на обвинении кого-то в том, что в мире так много проблем, лучше сфокусироваться на том, как сделать, чтобы проблем стало меньше. Наш подход, наша фокусировка определяют результат. И мы можем его изменить.
Как говорит Ричард, изменения начинаются с самого человека. Важно, чтобы люди уважали различия между людьми, СМИ начали бы фокусироваться на позитивных и хороших событиях, а не только на негативном. Есть старая поговорка о том, что вы получаете то, что хотите, если сильно этого хотите. Поэтому и неудивительно, что, фокусируясь на трагедиях, мы словно ожидаем новых. Надо начать открывать глаза и находить в мире хорошее. Тогда, может быть, однажды мы проснемся и начнем понимать эти простые вещи. Безусловно, в жизни всегда будут трагедии и неприятности и не всегда для них есть быстрые решения. Мне стало интересно мнение Ричарда по этому поводу.
Глава 52. Под страхом смерти. Сложные Вещи и Времена в Жизни.
Безусловно, самым тяжелым и жестоким опытом в нашей жизни может быть потеря того, кого мы любим. Горечь от потери близкого и любимого человека причиняет огромную боль. Но, к сожалению, мы все рано или поздно сталкиваемся с подобными трагедиями. Я решил поднять эту тему в разговоре с Ричардом.
ОФ:
Ричард, что ты можешь посоветовать людям, которые переживают подобные трагедии в своей жизни? Что им сделать, чтобы справиться с потерей и с болью от переживаний?
РБ:
Продолжить жить своей жизнью... Так быстро, насколько это возможно. Чем быстрее вы пойдете вперед, перестанете оглядываться в прошлое и начнете смотреть в будущее, тем скорее вы сможете пережить что-то новое и хорошее. Конечно, тяжело пережить смерть любимого человека, и правда в том, что вы вряд ли когда-нибудь забудете об этом. Но чем скорее вы вернетесь к нормальной жизни, тем легче вам будет принять свершившееся как факт.
Некоторые вещи представляют собой просто факты. Со мной происходило немало тяжелых вещей, и я принимал их как свершившиеся факты. Я хотел бы, чтобы подобного не случалось, но надо было принять происшедшее. Если в одной руке у меня позитивные эмоции, а в другой грязь, то как вы думаете, что пристанет, если я шлепну себя по лицу? Я не раз говорил подобное своим клиентам, и они воспринимали это как метафору. Я говорил: «Мы можем это сделать взаправду, а не вербально, как мы делаем это сейчас. Вы же поступаете так с собой не просто словесно, а физически». Вы берете грязь и бросаете ее себе в лицо каждый день, а потом удивляетесь, почему ваша жизнь так плохо пахнет.
Я понимаю, что если умирает ваш ребенок, то вы не можете не чувствовать себя ужасно. Недавно у меня была клиента, у которой умер 16-летний сын. Объяснимо, что она переживала в тот момент, но прошло уже 3 года, а она продолжала каждый день чувствовать себя плохо. Это уже слишком. Должен был настать момент замены ее внутренних образов, и она должна была бы принять свершившееся. Я задал ей вопрос: «Было бы для вас лучше, если бы он вообще не жил? Что для вас было лучше - 16 лет вместе с ним или если бы его вообще не существовало?»
