Валерий Лейбин - Психоанализ: учебное пособие
Чтобы выйти из тупика, Фрейд попытался найти какую-то иную возможность перевода внутренних процессов в сферу, где открывался простор для их осознания. Такая возможность представилась ему в связи с найденным решением, аналогичным тому, о котором в свое время говорил еще Гегель. Немецкий философ высказал как-то остроумную мысль, согласно которой ответы на вопросы, остающиеся без ответа, заключаются в том, что должны быть иначе поставлены сами вопросы. Не ссылаясь на Гегеля, Фрейд именно так и поступил. Он переформулировал вопрос, каким образом что-либо становится сознательным. Более целесообразным для него становится постановка вопроса, каким образом что-либо может стать предсознательным.
Фрейд соотносил предсознательное со словесным выражением бессознательных представлений. Поэтому ответ на переформулированный вопрос не вызывал каких-либо затруднений. Он звучал таким образом, в соответствии с которым нечто становится предсознательным посредством соединения с соответствующими словесными представлениями. Теперь необходимо было ответить только на вопрос, как вытесненное может стать предсознательным. Но здесь на передний план выдвигалась непосредственная аналитическая работа, с помощью которой создавались необходимые условия для возникновения опосредующих звеньев, способствующих переходу от вытесненного бессознательного к предсознательному.
В целом, Фрейд попытался по-своему ответить на каверзный вопрос о возможностях осознания бессознательного. Для него сознательные, пред сознательные и бессознательные представления не являлись «записями» одного и того же содержания в различных психических системах. Первые включали в себя предметные представления, оформленные соответствующим словесным образом. Вторые – возможность вступления в связь предметных представлений со словесными. Третьи – материал, остающийся неизвестным, то есть непознанным, и состоящий из одних предметных представлений. Исходя из этого процесс познания бессознательного в психоанализе переносится из сферы сознания в область предсознательного.
Фактически речь идет о переводе вытесненного бессознательного не в сознание, а в предсознательное. Осуществление этого перевода происходит при помощи специально разработанных психоаналитических приемов, когда сознание человека как бы остается на своем месте, бессознательное не поднимается непосредственно на ступень сознательного, а наиболее активной становится система предсознательного, в рамках которой появляется реальная возможность превращения вытесненного бессознательного в предсознательное.
Таким образом, в классическом психоанализе Фрейда познание бессознательного соотносится с возможностями встречи предметных представлений с языковыми конструкциями, выраженными в словесной форме. Отсюда то важное значение в теории и практике психоанализа, которое придается роли языка и лингвистических построений в раскрытии содержательных характеристик бессознательного. В процессе психоаналитического сеанса происходит диалог между аналитиком и пациентом, где языковые обороты и речевые конструкции служат основанием для проникновения в глубины бессознательного.
Однако здесь возникают специфические трудности, обусловленные тем, что бессознательное имеет не только иную, инаковую, отличную от сознания логику, но и свой собственный язык. Бессознательное вещает на языке, который непонятен для непосвященных. Без знания этого «иностранного» языка бессознательного не приходится рассчитывать на познание бессознательного психического. Особенно ярко специфический язык бессознательного проявляется в сновидениях человека, где различные образы и сюжеты пронизаны символикой. Этот символический язык бессознательного требует своей расшифровки, что является не столь простой задачей, реализация которой предполагает знакомство человека с древней культурой, где язык символов был важной составной частью жизни людей.
Осознавая трудности с познанием бессознательного, Фрейд уделял значительное внимание как раскрытию символического языка бессознательного, так и осмыслению возможностей перевода вытесненного бессознательного в сферу пред сознательного. Он предложил такое специфическое толкование природы словесных представлений, благодаря которому им допускалась логическая возможность осознания бессознательного через предсознательные опосредствующие звенья.
Основатель психоанализа выдвинул постулат о словесных представлениях как неких следах воспоминаний. В его понимании, любое слово является в конечном счете не чем иным, как остатком воспоминания ранее услышанного слова. В соответствии с этим классический психоанализ основывался на признании наличия в человеке такого знания, которое в общем-то у него есть, но о котором самому ему ничего не известно. Обладая определенным знанием, индивид тем не менее не осознает его до тех пор, пока не будет восстановлена цепь воспоминаний о реальных событиях и переживаниях прошлого, некогда случившихся в жизни отдельного человека или в истории развития человеческого рода.
С точки зрения Фрейда, сознательным может стать лишь то, что некогда уже было сознательно воспринято. Очевидно, что при таком понимании познание бессознательного становится, по сути дела, припоминанием, восстановлением в памяти человека ранее существовавшего знания. Процесс познания бессознательного оказывается своего рода воскрешением знания-воспоминания, отрывочные составляющие которого находятся в предсознательном. Однако глубинное содержание этого вытеснено в силу нежелания или неумения человека распознать за символическим языком бессознательного его стремления и желания, которые нередко ассоциируются с какими-то скрытыми демоническими силами, чуждыми индивиду как социальному и культурно-нравственному существу.
В своих размышлениях о необходимости восстановления в памяти человека предшествующих воспоминаний Фрейд приближается к воспроизведению платоновской концепции об «анамнесисе». И это действительно так, поскольку в трактовке этого вопроса наблюдаются поразительные сходства между психоаналитическими гипотезами Фрейда и философскими идеями Платона.
Как известно, древнегреческий мыслитель считал, что в душе человека заложено смутное знание, которое нужно только припомнить, сделав его объектом сознания. На этом строилась его концепция познания человеком окружающего мира. Для Платона познавать что-либо прежде всего означало припоминать, восстанавливать принадлежащее человеку знание. Аналогичных взглядов придерживался и Фрейд, полагавший, что познание возможно благодаря следам воспоминаний. Платон исходил из того, что у человека, который не знает чего-либо, имеется верное мнение относительно того, чего он не знает. Фрейд почти дословно воспроизводил ту же самую мысль. Во всяком случае, он подчеркивал, что хотя человек далеко не всегда знает о явлениях, содержащихся в глубинах его психики, тем не менее они, в сущности, ему известны.
Концепция познания Платона основывалась на припоминании знания, существовавшего в виде априорно заданных идей. В классическом психоанализе Фрейда познание бессознательного соотносилось с филогенетическим наследием человечества, с филогенетически унаследованными схемами, под влиянием которых жизненные явления выстраивались в определенный порядок. Как в том, так и в другом случае речь шла о весьма сходных, если не сказать больше, однотипных позициях. Другое дело, что эти позиции не были идентичны друг другу. Между ними существовали и некоторые различия. Так, Платон исходил из предпосылки существования объективной мировой души, вещный мир которой отражен в человеческой душе в идеальных образах. Фрейд же сделал акцент на предметных представлениях, выраженных на символическом языке бессознательного, за которым скрывались филогенетические структурные образования, возникшие в процессе эволюционного развития человеческого рода.
Топическое, динамическое и структурное рассмотрение бессознательного психического привело, с одной стороны, к углубленному пониманию взаимоотношений между сознанием и бессознательным, а с другой – к многозначности используемого в психоанализе термина «бессознательное». Размышления Фрейда о возможности познания бессознательного отчасти прояснили вопрос о том, как в принципе осуществляется переход от вытесненного бессознательного через пред-сознательное в сферу сознания, и в то же время внесли свою лепту в многозначность толкования бессознательного психического. И это именно так, поскольку само бессознательное стало соотноситься не только с онтогенезом (развитием человека), но и с филогенезом (развитием человеческого рода). Такое понимание бессознательного нашло свое отражение в работе Фрейда «Тотем и табу» (1913), где были показаны сходства между психологией первобытного человека, подверженного стадным инстинктам, и психологией невротика, находящегося во власти собственных влечений и желаний.
