Протоиерей А. Маляревский - Энциклопедия семейного воспитания и обучения
Да, эти благочестивые матери ошибаются. И они совершают две ошибки. Первая ошибка—это их уроки. Уроки, даже самые простые, говорят разуму. Что такое урок, даже самый простой? Это есть изложение, рассуждение, объяснение. А все зто может быть понято только одним разумом. Но у дитяти разум отсутствует, потому едва ли возможно, чтоб дети понимали уроки. Можно буквально сказать, что эти матери говорят глухим, глухим умам, которые, при всем желании быть просвещенными и наставленными, попросту только скучают.
Вторая ошибка их состоит в том, что они не различают вещей простых от вещей сложных, предметов ясных от темных, неопределенных от точно определенных, для того, чтобы выбирать те из них, которые доступны каждому возрасту и сообразовать обучение их с силами и развитием дитяти. Относясь к нему, как к равному, как к взрослому, они его утомляют, запутывают, притупляют, и, что еще хуже, рискуют развить в нем нерасположение к жизни веры и благочестия.
Совершенно верные мысли высказывает по занимающему нас вопросу В. Г. Белинский.
«Не говорите детям, что такое Бог: они не поймут конечных и отвлеченных определений бесконечного существа, но заставьте детей любить Его, этого Бога, Который, является им и в ясной лазури неба, и в ослепительном блеске солнца, и в торжественном великолепии восстающего дня, и в грустном величии наступающей ночи, и в реве бури, и в раскатах грома, и в цветах радуги, и в зелени лесов, и во всем, что есть в природе живого, так безмолвно и вместе с тем так красноречиво говорящего душе юной и свежей, и, наконец, во всяком благородном порыве, во всяком чистом движении их младенческого сердца. Не рассуждайте с детьми о том, какое наказание налагает Бог за такой-то грех, не показывайте им Бога, как грозного, карающего судью, но учите их смотреть на Него без трепета и страха, как на отца, бесконечно любящего своих детей, которых Он создал для блаженства и которых блаженство Он искупил мучениями на кресте. Внушайте детям страх Божий, как начало премудрости, но делайте так, чтобы этот страх вытекал из любви же и чтобы не боязнь наказания, а боязнь оскорбить Отца благого, любящего, а не грозного и мстящего, производила этот страх. Обращайте ваше внимание не на истребление недостатков и пороков в детях, но на наполнение их животворящей любовью: будет любовь—не будет пороков. Истребление дурного без наполнения хорошим бесплодно, оно производит пустоту, а пустота беспрестанно наполняется пустотою же: выгоните одну, явится другая. Любви, бесконечной любви, — все остальное призрачно и ничтожно! «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге и Бог в нем». Это — цель воспитания».
Молитва домашняя и церковная.
Главная забота воспитателя заключается теперь в том, чтобы результаты, добытые беседами в виде той или иной религиозной мысли и чувства, закрепить в душе ребенка, сделать их достоянием слабой детской воли. Для этой цели весьма пригодны краткие молитвословия, которыми так богато наше Богослужение и священные книги. Являясь вполне доступными детям по содержанию, имея в тоже время принятую у нас молитвенную форму, молитвословия эти легко детьми запоминаются; повторяемые же по тем или другим поводам часто, приобретают господствующее положение среди других их мыслей и в состоянии придать всей жизни известное направление[8]. Кроме того, они служат прекрасным средством для приучения и упражнения детей в молитве.
Ничто так не способствует, уверяет наш великий молитвенник, приснопамятный епископ Феофан, собиранию внимания пред лице Божие, как эти коротенькие молитвы. Молитва настоящая та есть, которая прямо из сердца исходит и к Богу восходит. И никакая другая молитва не есть молитва, если она не такова. Об этом и должна быть вся у нас забота в деле молитвы. Но обычно ум наш загроможден множеством не божеских помышлений, воля—многими житейскими заботами, сердце — сочувствиями и услаждениями земными; почему тотчас спросонку к Богу возноситься для нас то же, что из трясины выкарабкиваться. Маленькие молитовки — очень пригодное к тому средство или пособие. Они приучают ум держаться на одном; понемногу сочувствие на свою сторону перетягивают, и от забот отвлекают.
Приводить образцы таких кратких молитв мы не будем, равно как указывать дидактические приемы разучивания детьми молитв воздержимся. Ограничимся самыми общими замечаниями касательно приучения детей к домашней молитве.
Потребность молиться у детей является сама собой, под влиянием примера. Дитя видит окружающих его лиц молящимися, положим, утром или при начале и окончании дела и ему так хочется подражать взрослым, — самому молиться. Непростительно оставлять без надлежащего удовлетворения пробуждающиеся даже в этом виде потребности детского духа. Так, дитя собирается встать с постели, или отправляется гулять, старшие помогают ребенку в том и другом, но предварительно заставляют его, перекрестившись, повторить слова: «Господи, благослови», или дитя затрудняется сделать какое-либо дело, чувствует свое бессилие, исполняя какое-либо данное ему поручение, боится, например; темноты, чтобы принести какую-нибудь вещь из соседней комнаты, отчего напрасно беспокоится; как старшему не подсказать здесь ребенку, у Кого и взрослому человеку искать себе помощи, как не заставить его повторить молитву: «Господи, помоги». Или кто-нибудь в семье занемог, отчего дитя не может говорить со взрослыми: «врачу недугующих, посети, исцели и спаси нас». Так и случайно возникающие религиозные потребности детской души будут удовлетворены, отчего самые потребности, как и процесс удовлетворения их от времени будут крепнуть в воспримчивой детской душе, пока не превратятся в разумные навыки.
Конечно, подметить и проследить настроение духа в детской душе не всегда легкое дело, тем неослабнее родители должны заботиться о привитии детям доброго обычая молиться Богу в известный час утром и вечером. Не следует опасаться того, что, строго соблюдая это правило, мы будем заниматься только религиозной выправкой и заслужим упрек в том, что учим детей лицемерию. Важно, пишет один высокочтимый отец, повторяя весьма распространенное мнение нашего образованного общества, чтоб религия явилась ребенку не иначе, как в виде добровольного чувства… Не должно вынуждать благоговейного настроения, не следует суровыми мерами требовать религиозного поклонения, а оно должно быть соединено с искренним, добрым расположением.
Отнюдь не проявлением власти приведете вы детей своих к вере, говорит Е. Прессансэ. Душа отвращается от того, кто ее насилует, и она права. Отцовский авторитет не идет так далеко, чтобы производить в детях убеждения по своей команде. Убеждения эти родятся и развиваются при соприкосновении с истинным и последовательным благочестием.
Особенно же молитва не должна быть вынужденной при помощи средств суровых или мягких. Случается, что ребенка, который не хочет молиться в положенное время, накажут сначала, а потом, когда у него слезы в три ручья льются по лицу, а в сердце гнездится обида к наказавшему, заставляют читать молитву. Такое богомолье не приносит пользы религиозному развитию ребенка… А то случается, что молитву делают предметом хвастовства и просто превращают в какое то представление. Маленький ребенок, например, выучил большую и трудную молитву. Родители и хвастают этим пред посторонними, заставляя ребенка читать молитву, как только в доме явится кто-нибудь чужой. В письмах Бэмэ приводится такой случай: В дом приходит гость, и молодая мать в разговоре с ним заявляет, что ее очень маленький сын отлично читает «Отче Наш». Сейчас же зовет она сына, ставит пред образом и заставляет прочитать молитву. Тот в недоумении и мыслей собрать не может, — он играл, когда его позвали, и не молитва у него на уме. Помолчав немного, однако он отвечает: «не хочу» — «Да прочитай же, я тебя прошу, и вот дядя послушает, как ты читаешь». «Не хочу», говорит ребенок. — «Ну, прочитай, я тебе апельсин дам». «Давай сначала апельсин». Мать приносит апельсин, ребенок кладет его в карман и нехотя, торопливо прочитывает молитву. Понятно, что это уж не молитва, а профанация, представление какое-то, и она уже не средство развития религиозного чувства, а средство получения апельсинов. Необходимо, чтобы, прежде чем ребенок стал на молитву, в душе его возбуждено было какое-либо из религиозных чувствований, например, чувство благодарности к Богу, благоговения, смирения перед Ним и т. п. или хотя одно простое желание молиться. Как достигнуть этого, путем ли соответствующей беседы или при посредстве примера—это дело воспитательского такта родителей. Главное здесь в том, чтобы родители не думали, что молитвенное настроение у ребенка будет появляться само собой, нет, в большей части случаев его нужно вызвать в душе дитяти.
