Роберт Дилтс - Стратегии гениев. Том 2. Альберт Эйнштейн
Этот принцип отразился и в социальных взглядах Эйнштейна, стремившегося гармонизировать отношения между личностью и обществом.
“Индивидуум, оставленный в одиночестве с рождения, был бы примитивным и звероподобным в своих мыслях и чувствах до такой степени, которую нам едва ли можно представить. Индивидуальность является только самой собой, и значимость ее состоит не столько в личной добродетели, сколько в принадлежности к великому человеческому сообществу, которое определяет её материальное и духовное существование от колыбели до могилы.
…Ценность человека для сообщества зависит преимущественно от того, насколько его чувства, мысли и поступки направлены во благо его соплеменникам. И в соответствии с этим мы нарекаем человека хорошим или плохим. Как будто наша оценка полностью определяется только значением личности для общества.
…И все-таки подобное отношение может быть неверным. Ясно, что все ценности, которые нам дает общество, будь они материальными, духовными или нравственными, своим происхождением обязаны затерянным в веках творческим индивидуальностям. Пользование огнем, разведение съедобных растений, паровой двигатель – за каждым изобретением стоит отдельный человек.
Таким образом, только индивидуальность может творчески мыслить и созидать новые реалии для общества – более того, даже устанавливать новые нормы нравственности, которым подчиняется его жизнь. Без творческих, независимо думающих личностей дальнейшее развитие общества так же немыслимо, как и развитие индивидуальной личности без питательной почвы общества”.
Итак, подобно вере и знанию, или религии и науке, общество и индивидуальность функционируют на разных уровнях (находясь при этом в позитивной взаимосвязи). Общество функционирует на “тестовой” фазе, а индивидуальность выполняет творческие “операции”, с помощью которых достигаются цели высшего уровня.
Для Эйнштейна личное воображение, любознательность и творчество были – основываясь на сенсорном опыте – первостепенными средствами для достижения цели. Созидательность и воображение, возможно, самые главные черты гения. Воображение переносит нас в реальность, недоступную восприятию органами чувств. И когда этот процесс служил на благо всему человечеству, человек достигал своей собственной высшей цели.
“Высшие принципы наших устремлений и суждений даны были еврейско-христианской религиозной традицией… Если снять с их принципов облачения религиозной формы и взглянуть на чисто мирскую человеческую сторону, то, возможно, ясным будет следующее: только свободно и ответственно развивающая личность добровольно и радостно отдает все свои силы на служение человечеству.
И здесь не обожествляется только одна нация или класс, let alone of an indivilual!. Все мы – не дети ли одного Отца, как гласит религия?”
Итак, Эйнштейн с уважением относился к воззрениям отдельной личности, но определенные результаты конкретных действий – насилие и войны – он не мог оправдать ни с одной позиции восприятия. Целью ученого было осознание процессов упорядоченных, гармоничных и созидательных, а не разрушительных. Эйнштейн непреклонно заявлял:
“Войны не могут быть человечными. Их можно только уничтожить как факт”.
“Атомная энергия создала новый мир, в котором все политическое балансирование стало совершенно бессмысленным. Человечество в атомном веке должно отказаться от войн. На карту поставлена жизнь или смерть всего сообщества”.
Но, по иронии, собственные открытия Эйнштейна привели к созданию одного из наиболее мощных и смертоносных видов оружия, когда-либо существовавших, – атомной бомбы.
Конечно, есть искушение задать вопрос: “Как вообще можно жить и действовать в мире, в котором ничего неизвестно наверняка?” В мире, который должен отражать гармонию “Божественной мысли”, но способен порождать болезни, преступления, пытки и разрушение Хиросимы? Если реальность в самом деле “относительна”, как оставаться в безопасности, в здравом разуме и контролировать что-либо?”
Существует история об Эйнштейне, перекликающаяся с некоторыми из этих вопросов. Однажды к Эйнштейну подошел корреспондент и, желая получить эффектное интервью, задал такой вопрос: “Вы признаны во всем мире истинным гением нашего столетия и, может быть, всей истории человечества. Ваш разум способен охватить всю Вселенную – от крохотного атома до космоса. Вы видели, как ваши открытия обогащали мир, но в то же время калечили и разрушали человеческую жизнь, так высоко Вами ценимую. Скажите, какой самый важный вопрос стоит сегодня перед человечеством?”
Эйнштейн помедлил, глядя куда-то в бескрайность пространства, затем перевел взгляд вниз и, наконец, взглянув на репортера, произнес: “Думаю, самый важный вопрос: “Дружественная ли среда – наша Вселенная? ”
Это самый важный вопрос, на который каждый должен ответить себе. Ибо если мы ответим отрицательно, то вся наша технология, все научные открытия и природные ресурсы будут брошены на обеспечение спасительной безопасности – строительство еще больших стен – защиту от этой враждебности и создание еще более мощного оружия разрушения, и я убежден, что, продолжая в этом духе, мы придем к такой технологии, что сможем полностью изолироваться от внешнего мира, равно как и уничтожить самих себя.
Если мы решим, что Вселенная вообще безразлична к нам и что Господь Бог на самом деле просто играет в кости со Вселенной, то мы лишь жертвы случайного жребия и жизнь наша бесцельна и бессмысленна.
Но если считать Вселенную дружественной, то все технологические, научные открытия, природные ресурсы послужат созданию способов и моделей ее познания. Ибо сила и безопасность приходят через понимание ее действий и побуждений”.
Эйнштейн очень любил высказывание: “Бог неуловим, но не злонамерен”.
Комментарий Эйнштейна о дружелюбии или враждебности Вселенной перекликается с глубинным принципом НЛП о “позитивном намерении” (на некоем уровне все способы поведения имеют позитивную направленность). Это значит, что все способы поведения (с точки зрения “действующего лица”) воспринимались или воспринимаются как приемлемые или необходимые в определенной для этого человека модели мира. Люди, в соответствии с данными им возможностями и способностями, делают самый лучший выбор, доступный в их модели мира. Любое поведение, неважно, сколь дурным, безумным или причудливым оно кажется, воспринимается осуществляющим его человеком как лучший в данный момент выбор.
В своей первой книге “Структура Магии” создатели НЛП Ричард Бэндлер и Джон Гриндер указывали:
“Те, кто реагируют творчески и сотрудничают эффективно, – это люди, обладающие достаточно полным представлением о происходящем, о модели любой возникшей ситуации, что позволяет им действовать, исходя из огромного потенциала выборов. У иных чаще всего только несколько вариантов выбора, ни один из которых их не привлекает… Что же мы обнаружили? Мир – слишком ограниченное пространство, и выбирать не из чего? Нет, такие люди перекрывают себе доступ к возможностям и выбору, потому что те не “вписываются” в их модели мира и потому остаются для них “невидимыми”28.
Люди совершают дурные поступки не оттого, что они с рождения злодеи, но, скорее, из-за своего узкого или ограниченного восприятия мира. Сказано уже давно: “Никогда не приписывайте злым умыслам то, что гораздо легче объяснимо глупостью”. Эйнштейн смеялся: “Только две вещи безграничны: Вселенная и человеческая глупость, и насчет первой я не уверен”. Если человек с самыми добрыми намерениями хочет изменить что-нибудь к лучшему, но убежден, что единственный путь к этому – насилие, тогда именно этим насилием и обернутся добрые помыслы.
Целью НЛП является выявление позитивных намерений людей и постоянное расширение и обогащение их моделей мира. Это позволит им реализовать свои намерения.
Я задумал эту книгу и решился моделировать Эйнштейна, потому что, наверное, Альберт Эйнштейн более чем кто-либо другой из живших в двадцатом столетии способствовал расширению нашего взгляда на мир и Вселенную.
Возможно, лучший способ подытожить этот разговор об эпистемологии Эйнштейна – процитировать следующее высказывание самого гения:
“Человеческое существо – часть целого, названного нами “Вселенной”… часть, ограниченная временем и пространством. Оно переживает свои мысли и чувства изолированно от всего остального, подобно оптической иллюзии сознания. Эта иллюзия – подобие тюрьмы, ограничивающей нас только личными желаниями и привязанностью к очень немногим окружающим людям. И наша задача – освободиться от этого заключения, расширить круг своего сочувствия и объять все живущие создания и всю природу в ее красоте”.
Итак, наша миссия состоит в освобождении самих себя из застенков собственных ограниченных моделей мира, и осуществить это возможно, только обогащая наши карты новым пространственным видением мира. Эйнштейн предполагал, что Вселенная подобна “голограмме” – трехмерному изображению, в каждом отдельном отрезке которого содержится вся картина. Если вы разделите голограмму пополам, сначала покажется, что часть изображения утрачена. Но если изменить угол зрения и наклонить голограмму, то обнаружится, что все изображение на месте. Чтобы это увидеть, надо просто изменить угол зрения. Можно продолжать рассекать голограмму на мельчайшие кусочки и, наклоняя их под нужным углом, по-прежнему видеть все изображение.
