Александр Моховиков - Суицидология: Прошлое и настоящее: Проблема самоубийства в трудах философов, социологов, психотерапевтов и в художественных текстах
Религиозное отношение к земной любви, семейному благополучию, воспитанию детей, уходу за домашними животными, вождению автотранспорта — ересь и тягчайшее заблуждение. Но члены этой всемирной секты относительно реже будут клиентами психолога, чем те, кто проник в экзистенциальную проблематику и кто практикует подлинно религиозную жизнь. Напряженность работ русских философов XX века Франкла, Трубецкого ясно показывает, насколько эти, несомненно, обретшие личную веру и упование на Христа люди ощущали остроту бессмысленности земной жизни. Трубецкой сравнивает обыденный ход жизни с горизонталью, а мучительный порыв ввысь, к Богу, к абсолютному смыслу бытия — с вертикалью. На пересечении этих линий, на этом «экзистенциальном кресте» испытывается человеческая душа, человеческая жизнь (на древнееврейском языке душа и жизнь — одно и то же слово — нэфэш).
Виктор Франки, крупнейший экзистенциальный психолог, писал, что человек — больше чем психика, это еще и дух. Франкл, называвший диалог психологом-консультантом «светской исповедью», был одним из первых в XX веке, кто использовал слова религиозного утешения в процессе психотерапии. Полемизируя с К. Г. Юнгом, автором концепции «архетипов», Франкл утверждал, что несомненный факт понимания людьми того, что есть Бог, может говорить не о существовании «архетипа», но о существовании самого Бога. Франкл приводит в пример элементарные арифметические действия, которые верны не потому, что существуют числовые архетипы, а просто потому, что они верны76.
Приведем пушкинские строки:
Далекий, вожделенный брег!
Туда б, сказав, прости ущелью,
Подняться к вольной вышине,
Туда б, в заоблачную келью,
В соседство Бога скрыться мне!..
Путь к Богу — действенное «лекарство» от экзистенциального голода (блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся!), но на это лекарство не выписывают рецептов и его не продают в «аптеках», увенчанных куполами. Это лекарство создает Христос в нашей душе, подготовленной для Спасения, как добрая почва. Совет «Иди к Богу» из уст консультанта-психолога означает не упование на Всевышнего, но небрежение своим нравственным и профессиональным долгом.
И последнее. Недостаточно пережить разочарование в жизни для того чтобы выбрать «радикальное решение» экзистенциальной проблемы — самоубийство. Ощущение бессмысленности печально, но не располагает к действиям. В конце концов самоубийство — такой же бессмысленный поступок. Иные чувства владеют человеком, желающим свести счеты с жизнью. Жизнь — его враг. И смысл — его враг. Каждый «микросмысл» в каждой ситуации предал, исчез, оставив человека в космической пустоте.
Увы диалог с человеком, находящимся в состоянии экзистенциального кризиса, не может быть «уроком», вдалбливанием и втолковыванием того, что его жизнь неповторима и осмысленна. Диалог — это только одна из ситуаций, вносящих изменение в жизнь и, следовательно в переживание экзистенциальной проблемы. Не более, но и не менее. И вполне вероятно, мы будем стараться возвратить человека в колею «ситуационных» микросмылов, мы вернем его от абстракции к конкретности, мы снизим уровень понимания нашим собеседником катастрофичности и двойственности человеческого бытия Довольно с нас и того, что его жизнь продлится еще на некоторое время, что корабль его души будет продолжать плыть по «житейскому морю, воздвигаемому напастей бурею». Удержав человека на краю бездны, мы оставляем ему возможность диалога и с иным Собеседником...
Раздел 2
Клинико-психологический
Введение к клинико-психологическому разделу
Первым исследователем, заложившим краеугольный камень в здание современной суицидологии, был французский социолог Эмиль Дюркгейм (1858-1917). В фундаментальном исследовании «Самоубийство» (1897), фрагментом которого открывается настоящий раздел, он утверждал, что аутоагрессивное поведение следует объяснять, учитывая внешние обстоятельства, прежде всего особенности общества. В соответствии с его взглядами существует три основных вида суицидов. Многие акты аутоагрессии являются эгоистическими, и саморазрушение в этих случаях обусловлено тем, что индивид чувствует себя отчужденным и изолированным от общества, семьи и друзей. Нередко встречаются аномические самоубийства, являющиеся следствием неудач в приспособлении человека к изменениям в обществе, приводящим к нарушению взаимной связи личности и социальной группы. Они резко учащаются во время общественно-экономических кризисов, но сохраняются и в периоды социального процветания, когда у быстро приобретающих большие материальные блага людей. Возникает необходимость адаптации к новым, отличным от прежних условиям жизни. Последний вид аутоагрессии Э. Дюркгейм называл альтруистическим. Это суицид, который совершается человеком, если авторитет социума или группы подавляет его собственную эго-идентичность, и он жертвует собой во благо общества, ради какой-либо социальной, религиозной или философской идеи.
Монография Э. Дюркгейма, носящая по воле автора скромный подзаголовок «Социологический этюд», на самом деле представляет собой фундаментальный труд. Хотя со времени ее появления на свет Прошло более столетия, тем не менее большинство современных западных изданий в области суицидологии не обходится без упоминания, цитирования или прямого использования классификационных подходов французского ученого, что свидетельствует об актуальности и жизнестойкости его научного наследия. Знакомство русской аудитории с этой работой состоялось вскоре после ее опубликования во Франции: в 1912 году (заметим, в пору серебряного века, ибо таковым было это время не только для литературы, музыки и живописи в России, но и для изучения проблем добровольного ухода из жизни) в Санкт-Петербурге был опубликован полный перевод «Самоубийства». Его идеи широко пропагандировались известным русским социологом Питиримом Сорокиным в самый разгар очередной эпидемии самоубийств в стране (1910-1914). Затем ввиду известных исторических событий социально-психологическое направление не получило распространения в России. Работы Э. Дюркгейма и его школы ожидало более чем восьмидесятилетнее забвение: только в 90-е годы появились два переиздания его основополагающего труда (1994,1998), к сожалению, лишенные исторического комментария. Оправданность настоящей публикации обусловлена желанием дать читателю наиболее значимые выдержки из монографии Э. Дюркгейма, подчеркнув ее актуальность для современной суицидологии.
В начале XX века аутоагрессивное поведение стало пристально изучаться представителями психоанализа. Перу его основателя Зигмунда Фрейда (1856-1939) принадлежит статья «Печаль и меланхолия» (1910). Ее появление по времени совпадает со знаменитым заседанием Венского психоаналитического общества, на котором впервые обсуждалась проблема суицидального поведения с участием А. Адлера, К. Г. Юнга, В. Штекеля и др. В своей работе 3. Фрейд анализирует суицид на основании представлений о существовании в человеке двух основных влечений: Эроса — инстинкта жизни и Танатоса — инстинкта смерти. Континуум человеческой жизни является полем битвы между ними. Человек не только хочет жить, быть любимым и продолжить себя в своих детях — бывают периоды или состояния души, когда желанной оказывается смерть. С возрастом сила Эроса убывает, а Танатос становится все более сильным, напористым и реализует себя полностью, лишь приведя человека к смерти. По Фрейду, суицид и убийство являются проявлениями разрушительного влияния Танатоса, то есть агрессией. Различие состоит в ее направленности на себя или на других. Совершая аутоагрессивный поступок, человек убивает в себе интроецированный объект любви, к которому испытывает амбивалентные чувства. Господство Танатоса вместе с тем почти никогда не бывает абсолютным, что открывает возможность предотвращения самоубийства.
Судьба «Печали и меланхолии» в отечественном научном обиходе также непроста, но относительно благоприятна: переведенная известным психоаналитиком Моисеем Вульфом и опубликованная в 1923 году в составе «Психологической и психоаналитической библиотеки» профессора И. Д. Ермакова, эта работа Фрейда, хоть и стала библиографическим раритетом, но была доступна для тех, кто имел желание искать и находить.
Отсутствие в данной хрестоматии оригинальных текстов других знаменитых психологов XX века, внесших вклад в изучение проблемы суицида (А. Адлера, К. Меннингера, К. Г. Юнга, К. Хорни, Г. Салливэна, Р. Мэя, К. Роджерса и В. Франкла), объясняется ограниченностью объема настоящего издания.
Основатель индивидуальной психологии Альфред Адлер (1870-1937) полагал, что быть человеком означает, прежде всего ощущать собственную неполноценность. Жизнь заключается в стремлении к цели, которая может не осознаваться, но направляет все поступки индивида и формирует жизненный стиль. Чувство неполноценности возникает в раннем детстве и основано на физической и психической беспомощности, усугубляемой различными дефектами. Для человека экзистенциально важно ощущать общность с другими людьми. Поэтому в течение всей жизни он находится в поиске преодоления комплекса неполноценности, его компенсации или сверхкомпенсации. Он реализуется в стремлении к самоутверждению, власти, которая становится движущей силой человеческого поведения и делает жизнь осмысленной.
