Хазрат Хан - Мистицизм звука
Аналогично и со временем. В действительности нет такой вещи как время; именно мы создали определенную концепцию его. Есть только существование; есть бесконечная продолжительность жизни. Таким образом, то, что мы зовем «этим» миром и «тем» миром, в действительности, является только нашей концепцией, обозначающей то, что скрывает внешний мир от наших материальных физических глаз, которыми мы привыкли смотреть на жизнь. Но есть только одно существование, одна жизнь, — бесконечная, вечная. Мы знаем, что слова могут передаваться по радио из одного места в другое; это доказывает нам, что если есть только одно существование, одна жизнь, тогда в «этом» мире или в «том» мире, здесь или в грядущем, общение возможно для нас; но возможно только одним способом: посредством того, что человек настраивает себя, как бы приводит себя в такое состояние, где он может жить полно.
Поскольку слово содержит так много лжи, то каждая хорошая вещь имитируется и это искажает ее суть, поэтому все записанное — поддельно. Так как в умах людей существует огромное желание знать что-то о реальности, кажется, что многие институты, общества и группы пользуются этим и пытаются говорить о вещах, которых сами не понимают. Мы можем насчитать сегодня сотни групп, которые пытаются возбудить веру в Бога, обучаясь тому, что они называют «духовным общением», — связью с духами. Но поступая так, они обкрадывают, искажают ту священную науку, то самое великое чудо, которое можно истинно осознать, реализовать только через достижение Царства Божьего.
Глава 6 ПОТЕРЯННОЕ СЛОВО
«Потерянное слово» — это символическая фраза мистиков, которая существовала на Востоке и среди мудрецов во все века. Многие духовные и мистические школы были сформированы для того, чтобы понять эту определенную проблему; но — и это факт — кто бы ни решил эту проблему, впоследствии очень мало говорит о ней.
На Востоке рассказывают древнюю историю о том, что в одной стране когда-то существовала стена тайны. Если кто бы то ни было забирался на эту стену, чтобы посмотреть на другую сторону, то вместо того, чтобы вернуться и рассказать, что там, он улыбался, прыгал туда и никогда не возвращался назад. Так людям этой страны стало очень любопытно узнать, что за тайна находится за этой стеной. Однажды, когда один человек забрался на эту стену, чтобы посмотреть, что там на другой стороне, они приковали к его ногам цепи и держали его, чтобы он не мог спрыгнуть. Когда он посмотрел на другую сторону, он также пришел в восторг от того, что увидел и улыбнулся; а те, кто стоял у подножия стены — желающие узнать, что же он расскажет — потянули его назад. Но к их великому разочарованию, он лишился дара речи.
Тайна жизни обладает огромным очарованием; каждая душа стремится узнать ее; но когда кто-то хочет объяснить тайну жизни, слова пропадают, — они становятся недостаточны, неадекватны. Существует множество причин этой немоты, этого безмолвия. Первая причина заключается в том, что когда человек, видевший то, что находится по другую сторону стены, возвращается обратно, то он обнаруживает себя среди детей. Для него все вещи, которым люди придают огромную важность и значение, кажутся теперь никчемными. Для него истина и факт — это две разные вещи; для всех же истина и факт — это одно и то же.
Последователи различных вер и религий, те, кто имеют несовпадающие мнения и идеи, спорят и доказывают, и тем отделяют себя друг от друга. Но разве они спорят и различаются в осознании, реализации истины? Нет. Все различия и споры вызываются всевозможными фактами, которые отличаются один от другого. Существует много фактов — и одна истина; есть много звезд — и одно солнце; и когда солнце восходит, звезды меркнут. Для того, перед кем взошло солнце, для кого проявилась истина, факты имеют малое различие. Свет истины, падающий на факты, заставляет их исчезать.
Мы часто встречаем в жизни глухонемых людей, — тех, которые и глухи, и немы. Это говорит о том, что глухота и немота связаны, и с определенной точки зрения быть глухим — это то же самое, что и быть немым. Это как два конца одной линии: когда вы смотрите только на концы, вы можете обозначить их как «глухой» и «немой»; когда же вы смотрите на линию целиком, то она — одна. Точно также восприятие и выражение суть два конца одной линии. Другими словами, способность говорить и чувство слуха — одно и то же. Если утрачено одно, то утрачивается и другое.
Различие между наукой и мистицизмом очень незначительно; оно заключается лишь в протяженности: наука может пройти одно расстояние, а мистицизм идет дальше. Рассматривая идею творения с материальной точки зрения, ученый достигает осознания того, что существуют определенные элементы, которые вызывают творение и формируют всевозможные объекты. Когда он развивает эту идею, то доходит до молекул, атомов и электронов, а затем приходит к вибрациям; и здесь останавливается. Он говорит, что основой всего творения должно быть движение, а самый тонкий аспект движения есть то, что называется вибрацией.
Веданта говорит о Нада Брахме, звуке-Боге, имея в виду, что слово, или звук, или вибрация, было творящим аспектом Бога. Это показывает, что мистик не сильно отличается от ученого, который говорит, что движение является основой всего творения. Когда человек обнаруживает эту схожесть между концепциями современных ученых и мистиков, учителей древнейших времен, он начинает соглашаться с Соломоном, что нет ничего нового под солнцем. Разница в том, что мистики древности не создавали ограничения, называемого движением или вибрацией, но прослеживали ее источник в божественном духе. В соответствии с точкой зрения мистика то, что существовало до творения, — это совершенный Сущий; совершенный не в обычном смысле слова, потому что в повседневном разговоре мы называем много ограниченных вещей совершенными, но в смысле духа этого слова. Дух совершенства выше слов. Под Божественным совершенством мистик подразумевает совершенство красоты, мудрости и силы; совершенство любви и совершенство покоя. Но в то же время, там, где есть глаза, там должен быть и предмет, на который можно смотреть, восхищаться; так выполняется предназначение глаз. Где существуют уши, должен существовать звук, который можно слышать, чтобы наслаждаться его красотой; в этом состоит суть существования ушей.
Так для совершенного Сущего, чтобы осознать Свое собственное совершенство, было необходимо сотворить ограниченное совершенство Его собственного Существа; и это происходит путем разделения Одного на три аспекта. Это, в действительности, и есть тайна, стоящая за идеей троицы: видящий, видимое и взгляд.
Задачей биологии и других наук является детальное объяснение постепенного развития творения. Но схема, предлагаемая мистиками всех времен, заключается в том, что сначала произошло творение царства минералов, затем растений, потом царство животных, а потом людей. Они учили, что за всем этим процессом развития видится определенная цель, которая ведет творение к достижению определенной вещи.
Но при изучении всего процесса развития минерального, растительного, животного царств и человека видящий обнаруживает что-то, что было утрачено, но что появляется, когда развитие идет дальше. А что же это, утраченное? Это выражение и восприятие; это то, на что указывали мистики в символической фразе «Потерянное слово». А что заставляло их говорить, что слово было потеряно? То, что в начале было Слово: существовало движение, вибрация и существовало сознание совершенного Бытия. Скалы не были созданы, даже с научной точки зрения, прежде, чем возникло проявление; сначала пришла вибрация, а затем пришли скалы.
Но различие между мистической и научной точками зрения в следующем: ученый говорит, что интеллект развился из скалы путем постепенного процесса, в то время как мистик говорит, что скала была только степенью интеллекта; интеллект был сначала, а скала пришла потом.
Весь процесс проявления предполагает, что он работает по направлению к одной и той же цели. Существует две точки зрения, с которых можно смотреть на это: одна заключается в том, что гора когда-нибудь может превратиться в вулкан, или дерево может однажды принести плоды, и таким образом цель его существования будет выполнена. Другая точка зрения, которая, возможно, более совершенна, состоит в том, что камни и деревья, животные и человек — все работают для одной цели, и весь процесс творения работает для нее. А что это за цель, на которую работает каждый аспект творения? Чего ждут леса и деревья? Какого момента? Какой вещи? Чего ищут все животные, кроме пищи? Что придает важность любой деятельности человека, а по выполнении ее влечет его к следующей? Это одно нечто, но скрытое под многими формами. Это — поиск слова, потерянного слова. Чем дальше развивается творение, тем сильнее его желание услышать это слово.
