Пётр Успенский - Четвертый путь
Буфера могут быть весьма различны. Например, я знал человека, который имел очень интересный буфер. Всякий раз, когда он совершал что-либо ошибочное, он говорил, что делал это намеренно, в качестве эксперимента. Это очень хороший пример
19П
ЧЕТВЕРТЫЙ ПУТЬ
буфера. Другой человек имел буфер, что он никогда не опаздывает, поэтому с этим прочно установленным буфером он всегда опаздывал, но никогда не замечал этого, а если его внимание обращалось на это, всегда удивлялся и говорил: "Как я могу опоздать? Я никогда не опаздываю".
В. Каков следующий шаг, когда буфер побежден, и вы видите нечто, что кажется невыносимым?
О. Вся настоящая работа является подготовкой к этому. Если человек не работает, но только думает, что работает, и буфер внезапно исчезает по какой-то случайности, то он находит себя в очень неприятной ситуации, и он видит, что только притворялся, что работает. Буфера помогают нам притворяться, что мы работаем. Вот почему люди в обычном состоянии не могут иметь совесть, так как если бы совесть внезапно появилась, они сошли бы с ума. Буфера полезны в этом отношении: они помогают нам продолжать спать, так как если другие стороны в человеке не развиты, если все не приведено в определенное равновесие, человек не в состоянии выносить себя таким, каков он есть. Поэтому даже нецелесообразно разрушать буфера без подготовки. Человек должен быть сначала готов. Мы можем выносить себя только потому, что не знаем себя. Если бы мы знали себя, какими мы являемся, это было бы невыносимо.
В. Однако мы рассматриваем себя интеллектуально, не особенно чувствуя.
О. Интеллектуальное самоизучение является только подготовкой, но когда вы пытаетесь помнить себя и не отождествляться, вы начинаете чувствовать эмоционально.
В. Все ли мы имеем буфера?
О. Да, мы не могли бы жить без них. Иначе мы были бы всегда искренни и всегда все видели.
В. Какова причина внутренней дисгармонии, присущей обычно человеку?
О. Эта дисгармония является нормальным состоянием человека No 1, 2 и 3. Спящий человек не может быть гармоничным; если бы он был гармоничным, не было бы никакого побудительного мотива для развития, и не было бы никакой возможности развиваться.
В. Но если человек пытается быть более пробужденным, он становится более осведомленным о своей дисгармонии; тогда, видя это, мог бы он стать более гармоничным?
О. Это теоретический вопрос. Человек перестает быть дисгармоничным, когда он перестает быть тем, чем он является теперь. Таким, каким он является теперь, он является дисгармоничным, затем осведомленным о своей дисгармонии, затем снова дисгармоничным, снова осведомленным о ней и т. д.
В. Таким образом человек никогда не может быть счастлив?
ГЛАВА VI
191
О. Счастье означает равновесие, а равновесие в нашем состоянии является невозможным, если мы рассматриваем равновесие в смысле гармоничности. Мы всегда уравновешены каким-то образом, но уравновешены неправильно. Если бы мы были гармоничны в нашем настоящем состоянии, не было бы никакой причины для нашего изменения; поэтому природа устроила очень хорошо, что мы не можем быть гармоничными в том виде, какими являемся, чтобы мы не были счастливы в нашем настоящем состоянии. Счастье есть гармония между внешними обстоятельствами и внутренними проявлениями, и для нас оно невозможно, если под счастьем вы понимаете гармонию.
В. Кажется, что работа делает человека более несчастным?
О. Изучение настоящей системы, приобретение большего контроля не могут делать человека более несчастным. В этом нет никакого самоотрицания. То, что человек должен потерять, это воображение. Все, что реально, не является препятствием к пробуждению. Это воображаемые вещи, которые сохраняют нас спящими, и от них мы должны отказаться.
В. Обусловлены ли буфера воспитанием и окружением?
О. Многими вещами; но наилучшие буфера созданы самовоспитанием.
В. Учит ли нас система, как избавляться от буферов?
О. Да, система учит нас сначала находить их. Затем, найдя их, вы можете находить методы, как избавиться от них. Вы не можете начинать работать над ними прежде, чем вы знаете их.
В. Как можно найти буфера?
О. Человек не может найти их, если он не наблюдает себя правильно. Вы должны искать противоречия.
В. Нужно ли самим находить свои буфера, или они должны быть показаны человеку?
О. Во всяком случае, они не могут быть показаны до тех пор, пока вы не сделали для себя все, что вы можете. Люди никогда не верят сказанному; они говорят: "Что угодно, только не это!"
В. Является ли буфером говорить самому себе: "Я сделаю это завтра?"
О. Это не буфер, но очень хороший метод поддержания буферов в рабочем состоянии.
В. Вы говорите, что человек должен искать несовместимые вещи в самом себе. Я вижу многие из них, но я приписываю их различным "я".
О. Да, это совершенно верно. Но когда мы находимся в одной из этих несовместимостей, мы обычно отождествлены с одним из этих взглядов и не можем видеть другого. Когда вы не находитесь ни в том, ни в другом, когда вы стоите в стороне, вы можете сказать: "Иногда я смотрю на это таким образом, а иногда таким",
ЧЕТВЕРТЫЙ ПУТЬ
192
но когда вы отождествлены, вы не можете делать это. Вы должны стараться разрушить это отождествление.
В. Является ли буфером хотеть и не хотеть какую-то вещь в одно и то же время?
О. Это не буфер. Буфер часто принимает форму сильного убеждения. Например, один человек, которого я знал, был убежден, что он любит всех людей. В действительности он никого не любил, но благодаря силе этого буфера он был свободен быть настолько неприятным, насколько ему хотелось. Это очень надежный и прочный буфер.
В. Можно ли узнать о буферах путем наблюдения других?
О. Да, потому что это может помочь вам видеть буфера в самих себе. Но так как вещи редко повторяются один в один, человек будет всегда видеть буфера только в других, а не в самом себе. Но если он подготовлен для этого путем нахождения этих вещей сначала в самом себе, путем осознания своей механичности, он может начать видеть буфера.
В. Когда человек видит буфер, то иногда он, по-видимому, создает другие буфера, чтобы оправдать себя?
О. Вы не можете столь легко создавать буфера. Вы можете создавать ложь и воображение, но буфера являются прочными вещами, и создание их есть длительный процесс.
В. Может ли совесть быть понята только тогда, когда мы переживаем высокую эмоцию?
О. Нет, как я сказал, совесть есть чувство, возможное для совершенно обычных людей, без какой-либо школы. Это есть род внутреннего чувства истины в связи с одной частной вещью, или другой вещью, или третьей вещью. Связь может быть ошибочной, но чувство само по себе будет вполне правильным.
В. Несомненно, совесть -- это больше, чем осведомленность о всех своих эмоциях в данное время, так как она может изменить результат действия человека. Она, по-видимому, усиливает некоторые эмоции и ослабляет другие.
О. Это потому, что вы видите их. Это есть наибольшая из всех возможностей, так как когда вы увидите ваши различные эмоции относительно одной и той же вещи и будете видеть их постоянно, вы ужаснетесь.
В. Не есть ли то, что мы называем совестью, одно "я", не одобряющее другое?
О. Это очень хорошее наблюдение совести в обычном смысле слова. Но то, что я называю совестью, есть некоторое состояние, в котором мы можем быть позднее. То, что называется совестью в обычной жизни, есть просто определенные ассоциации. Мы привыкли мыслить и поступать определенным образом, и если по некоторой причине поступаем по-иному, мы испытываем не
ГЛАВА VI
193
приятное чувство, которое называем совестью. В действительности совесть является более глубоким и более сильным чувством, и когда реальная совесть появляется, вы можете увидеть, что она не похожа на то, что вы называете совестью в настоящее время.
В. Тогда то чувство, которое мы называем совестью, является неправильным?
О. Не обязательно неправильным, но это не другое чувство. Оно может быть привязано к совсем будничным вещам, которые не имеют никакой особой моральной ценности. Мораль всегда относительна, совесть -- абсолютна. Совесть -- это особенная положительная эмоция. В нашем настоящем состоянии в нас есть небольшой след этой эмоции, достаточный для того, чтобы иметь общее чувство, что что-то может быть правильным, а что-то другое может быть ошибочным, но недостаточный, чтобы сказать определенно, что правильно и что ошибочно. Это должно быть развито. В настоящий момент та совесть, которую мы можем иметь, не отличает крупного от малого, но позднее совесть может сделаться совсем иным методом познания, инструментом различения.
Прежде, чем совесть может быть раскрыта полностью, мы должны иметь волю, должны быть способны "делать", поступать согласно велениям нашей совести, иначе, если бы совесть полностью пробудилась в человеке в его сегодняшнем состоянии, он был бы самым несчастным существом; он не был бы способен забывать, не был бы способен приспосабливаться к вещам и не был бы способен ничего изменять. Совесть разрушает буфера, поэтому человек находит себя в беззащитном состоянии перед самим собой, и в то же самое время он не имеет никакой воли, поэтому он не может измениться, не может делать то, что, как он знает, является правильным. Поэтому он сначала должен развить волю, иначе он окажется в очень неприятной ситуации, вне своего контроля. Когда он приобретет контроль, он может позволить себе роскошь совести, но не раньше.
