Станислав Белковский - Любовь провокатора
В общем, если верить нам самим, то свой мандат на всемирное руководство евроатлантический мир позорно профукал. Начинаются новые века мрака и всемирного разрушения.
А почему?
А потому, что на Западе произошло катастрофическое вырождение политических лидеров и политической элиты вообще.
Когда-то этим миром правили титаны уровня Гая Юлия Цезаря, Уинстона Черчилля, генерала Шарля де Голля. Каждый из них выиграл по своей мировой войне, формальной или неформальной. Все они многократно побывали на передовой, под самыми пулями. Повидали смерть с ультраблизкого расстояния. Они знали истинную цену большим победам – жизнь – и потому умели этих побед достигать.
Ну или, возьмем попозже, Рональд Рейган и Гельмут Коль. Первый благодаря своей подлинно голливудской неколебимой решимости довел до логического конца «холодную войну» и развалил СССР. (Сам СССР в том, конечно, не виноват). Второй не прощелкал тевтонским клювом финал «холодной войны» и воссоединил Германию.
С такими героями никакая Эбола никому не была страшна!
А что сейчас?
Самые главные мировые начальники – Барак Обама и Ангела Меркель. Кто они на фоне богатырей прошлого? Пигмеи. (Это метафора. Не надо путать с теми настоящими пигмеями, которые, питаясь зараженными обезьянами в диких саваннах Африки, и стали первичными разносчиками Эболы).
Господин Обама ни дня нигде не работал, кроме как в политике. На войнах не был, пороху не нюхал. Не имея серьезного опыта госуправления, не говоря уже о международных конфликтах высокой степени сложности, стал президентом. Потом – тут же – исключительно за пацифистскую демагогию, без единого практического деяния получил Нобелевскую премию мира. И, отрабатывая незаслуженную репутацию миротворца, шесть с половиной лет судорожно предотвращал какую бы то ни было войну. Не предотвратил. Даже Сирию раздолбать не сумел, пойдя на поводу у Владимира Путина. Говорят, правда, что он устроил «арабскую весну» и как-то приложил руку к революции-2014 в Киеве. Но это его нимало не оправдывает.
Госпожа Меркель в своей доканцлерской карьере тоже ничем выдающимся не отметилась. Долгие годы была функционером партии Христианско-демократический союз (ХДС) и даже снискала прозвище «девушка Коля» (в хорошем смысле, разумеется). А главным промежуточным событием ее карьеры стал скандал 1999–2000 гг. – тогда г-жа Меркель почему-то поспособствовала разоблачению незаконного финансирования ее собственной партии, что сильно ударило все по тому же Гельмуту Колю, боссу и наставнику будущей лидерши ФРГ. В результате Коль навсегда ушел в тень, а для Меркель открылись новые волнующие возможности, коими она чуть позже воспользовалась.
Ну а президент Франции Франсуа Олланд даже на этом фоне выглядит посмешищем. Служил он раньше то депутатом, то мэром провинциального городка, отсиживался в тени своей экс-супруги Сеголен Руаяль. Затем, на совершенном политическом безрыбье, заскочил дуриком в Елисейский дворец. Чтобы через два года обнаружить, что рейтинг его упал до скандально позорных 12 %.
И эти люди могут что-то сделать, например, с нашим Владимиром Путиным, образцом политической мощи? М-да. Так что падение современного мира неизбежно, остается лишь завороженно подождать.
С такой концепцией можно было бы согласиться, если бы не хотелось несколько возразить.
Да, классическая западная демократия, которую мы научились презирать быстрее, чем сумели в ней разобраться, ведет к некоторому вырождению правящего человеческого материала. К усреднению всего и вся. Люди сильные и яркие, но неформатные, склонные тянуть политическое одеяло резко и строго на себя, сейчас не очень в чести. Да, они прорываются на поверхность по-прежнему – взять хотя бы Сильвио Берлускони. Но, подобно Берлускони, завершают правящую карьеру далеко не самым красивым образом.
На смену лидерам-харизматикам демократия привела устойчивые политические и общественные институты. Парламенты, партии, суды, независимые СМИ. Которые стали выше личностей. И не дают этим личностям взять реванш, как бы последним ни хотелось. Кроме того, при институциональной демократии резко возросли требования к прозрачности политика. Да, Обама признался, что в знойном гавайском детстве нюхал кокаин, но ничего действительно радикального с ним с тех пор не произошло. Он никого не убивал и даже не превышал автомобильную скорость. Меркель? Там даже кокаином не пахнет.
А люди без скелетов в шкафу, не пережившие многих запретных приключений, как правило, куда скучнее изощренных авантюристов и вообще азартных игроков с жизнью. Вот, помните, был такой французский социалист Доминик Стросс-Кан, который должен был, по всем опросам, стать президентом своей страны вместо Олланда? И что же? В нужный момент выяснилось, что у него крайне отвратительный сексуальный облик. Скрыть который не удалось. Большой игрок сошел с дистанции, уступив трассу бледной тени.
В таких условиях ожидание подлинных героев старинного образца – дело неблагодарное. Да, телевизионная картинка очень страдает. И очень сосет под ложечкой от предчувствия нового Черчилля. Но…
А если могучий харизматик все же прорывается к власти, особенно в той стране, где институты не особенно устоялись, то рано или поздно он начинает крошить демократию и возводить себя на бессменный пьедестал. Вот, например, Реджеп Тайип Эрдоган в Турции. Прекрасный лидер, не правда ли?
Нарастание и упрочение демократии означает и широкое распространение политической посредственности. А по-иному – того самого среднего класса, в том числе и среди лидеров, на котором, как нас учили, держится стабильность западного мира. Но мы не поверим в эту стабильность, пока она не приобретет знакомые нам, как никому другому, черты с усами генералиссимуса. Вот тогда мы и успокоимся. И, может быть, поверим в демократию вновь.
23
«День как день, только ты почему-то грустишь» © Виктор Цой.
День народного единства – 4 ноября – вроде бы главный официальный праздник современной РФ.
Праздник был учрежден в 2005 году, и сегодня, почти на грани его юбилея, приходится констатировать: судьба у Дня народного единства как-то не сложилась. Кажется, не вызывает он у среднестатистического россиянина ни особой гордости, ни целенаправленной радости. Ну, выходной – и слава Богу.
Возможно, произошло это потому, что концепция суперпраздника изначально была не очень ясна. Нам объяснили, что 4 ноября 1612 года народное ополчение под командованием гражданина Минина и князя Пожарского очистило Кремль от ограниченного контингента польских и приравненных к ним интервентов. Что типа и подвело черту под Смутным временем. И в нулевые годы XXI века у нас будто бы закончилось Смутное время-2 и воцарилась стабильность. Т. е. 4 ноября – это День стабильности. В общем, вы понимаете, к чему это и про что.
Но многие историки тут же заявили, что с датами вышла путаница. Ограниченный контингент капитулировал 5 ноября (по новому стилю, он же григорианский календарь), а днем раньше не произошло вообще ничего существенного. Отсюда, собственно, и смысловая неполнота главного госпраздника.
Неофициально же властные и околовластные люди дали понять, что новый праздник создавался не сам по себе, а для отмены предыдущего памятного дня – 7 ноября, годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, с некоторых пор известной под брендом «Октябрьский переворот». А поскольку россияне уже привыкли немного отдыхать и развлекаться в начале ноября, то и сдвинуть радостный день надо было в пределах статистической погрешности. Ну и почему бы не на 4-е, в конце концов? К тому же это день Казанской иконы Божьей Матери, что придает отмечанию добавочную святость.
Но вышло так, что по-настоящему после 2005 года отмечали 4 ноября только русские националисты. Которые неизменно устраивали в этот день Русский марш. Мероприятие столь же мирное, сколь и зловещее.
Всякий раз накануне Дня народного единства националисты делали вид, что готовы пройти русским маршем прямо до главных кремлевских покоев или, по меньшей мере, устроить большую бучу, от которой содрогнется земля московская. Власть картинно хваталась за сердце, делая вид, что боится-боится-боится. Прогрессивная общественность заходилась в праведном негодовании по поводу того, что вот – деды воевали, а у нас тут нынче фашизм вовсю поднимает голову. (О том, что эксклюзивные права на современный фашизм принадлежат Украине, мы узнали только в этом году). Потом Русский марш проходил своей дорогой – и ничего особенного не случалось. Страх и ужас складировались на антресолях, до следующего изрядного праздника.
