Элиас Канетти - Масса и власть
Но вот поступило последнее указание пророка. Его выполнение означало завершение подготовки козов ко дню, когда при помощи армии духов они обретут небывалое счастье. Все стада до последнего животного должны быть забиты, зерно в хранилищах уничтожено. Приказ сопровождался демонстрацией картины великолепного будущего. В назначенный день стада в тысячи и тысячи голов, прекраснее, чем те, которые пришлось забить, возникнут из земли и разбредутся по лугам. Огромные поля овса, зрелого и готового к употреблению в один миг пробьются из почвы. В этот день восстанут умершие герои, вожди и мудрецы и будут радоваться вместе с живыми Заботы и болезни исчезнут, так же как и старческие немощи Восставшие из мертвых и больные среди живущих будут вознаграждены молодостью и красотой. Ужасной, однако будет судьба тех, кто противился воле духов или пренебрегав их указаниями. День, что принесет радость верующим, для них станет днем муки и гибели. Небо обрушится на землю и уничтожит их вместе с белыми и полукровками.
Миссионеры и агенты правительства напрасно старались остановить безумие. Козы стали как одержимые и не терпели ни возражения, ни сопротивления. Белым, которые пробовали вмешаться, адресовались угрозы, те всерьез стали опасаться за свою жизнь. Некоторые из вождей увидели в этом хорошую возможность для начала войны. Они хотели бросить на колонию все хорошо вооруженное и голодное племя. Они были слишком возбуждены, чтобы понимать ужасную опасность подобного предприятия, практически обреченного на неудачу.
Некоторые не верили ни в предсказания пророков, ни в возможный успех войны, но и они уничтожили свои запасы до последнего зернышка. К ним принадлежал дядя верховного вождя Крели. «Таков приказ вождя», — говорил он, а потом когда есть стало нечего, старик и его любимая жена сели в пустом краале и умерли. Даже главный советник Крели возражал против чудовищного плана, пока не понял, что слова бесполезны. Сказав, что все, что он имеет, принадлежит вождю он приказал уничтожить скот и зерно и убежал, как безумный. Тысячи козов действовали против собственного убеждения. Вождь приказывал — они подчинялись.
В первые месяцы 1857 г. по всей стране развернулась новая необычная деятельность. Готовились огромные краали для приема скота, который скоро должен был явиться в небывалых количествах. Изготавливались огромные кожаные емкости для молока, которого скоро станет столько же, сколько воды. Во время этой работы многие голодали. К востоку от реки Кей приказ пророка был выполнен в точности, но все равно день воскрешения пришлось отодвинуть. В области, принадлежащей вождю Зандиле, приступившему к делу позже других, не закончили забой скота. Одна часть племени уже голодала, тогда как другая только приступала к уничтожению продуктов.
Правительство предпринимало все возможное для охраны границы. Посты были усилены, на границу ушли все имеющиеся в распоряжении солдаты. Колонисты тоже готовились отразить удар. Приняв необходимые оборонительные меры, стали думать, как спасать голодающих.
Наконец настал долгожданный день. Всю ночь козы бодрствовали в состоянии необычайного возбуждения. Они ждали. Над холмами на востоке должны были взойти два кроваво-красных солнца, после чего небо рухнет на землю и раздавит врагов. Едва живые от голода, они провели ночь в дикой радости. Но взошло, как обычно, только одно солнце. Их сердца дрогнули. Они не сразу потеряли надежду: может быть, имелся в виду полдень, когда солнце стоит наиболее высоко. Когда и в полдень ничего не произошло, они стали ждать заката. Солнце зашло, все кончилось.
Воины, которые должны были обрушиться на колонию, из-за непонятной ошибки не сумели собраться вместе. А теперь было поздно. Попытки перенести день воскрешения уже ничего не могли изменить. Радость и возбуждение сменилось глубочайшим отчаянием. Не грозными мстителями, а голодными и нищими оборванцами козы устремились к колонии. Брат дрался с братом, отец с сыном за клочки кожи от огромных емкостей для молока, старательно приготовлявшихся в дни высшей надежды. Больных, старых и слабых бросали на произвол судьбы. Все, что растет, вплоть до древесных корней, вытаскивалось и съедалось. Те, кто жили ближе к побережью, пытались есть моллюсков, но, будучи непривычными к этой пище, заболевали дизентерией и умирали. В некоторых местах люди сидели и умирали целыми семьями. Позже под одним деревом находили по пятнадцать-двадцать скелетов — родителей, умерших со своими детьми. Неостановимый поток голодающих залил колонию: в большинстве это были молодые мужчины и женщины, но иногда отцы и матери с полумертвыми детьми за спиной. Они садились на корточки перед домами фермеров и жалобно просили пищи.
В течение 1857 г. население британской части земли козов сократилось со 105 до 37 тысяч человек. 68 тысяч погибли. При этом жизнь многих тысяч была спасена благодаря запасам зерна, заложенным правительством. В свободной части, где не было таких запасов, умерло относительно больше людей. Мощь племени козов была сломлена полностью.
Не случайно изложению этих событий отдано довольно много места. Может возникнуть подозрение, что вся история выдумана кем-то, кто хотел отчетливо изобразить протекание процессов в массе, его закономерный и точный характер. Но все это произошло на самом деле в 50-ые годы прошлого столетия, следовательно, в не очень отдаленном прошлом. Имеются сообщения очевидцев, и каждый может с ними ознакомиться. Попытаемся вычленить в изложенном некоторые важнейшие моменты.
Прежде всего бросается в глаза, насколько живы мертвецы козов. Они принимают деятельное участие в судьбах живущих. Они находят пути и средства войти с ними в контакт. Они обещают им военную помощь. В качестве армии, то есть как масса мертвых воинов, они собираются присоединиться к войску живых козов. Подкрепление представляется точно таким же, как если бы речь шла о союзе с другим племенем. На самом деле это союз с племенем собственных мертвых.
Когда обещанный день придет, все вдруг сразу станут равными. Старики станут молодыми, больные — здоровыми, озабоченные — беззаботными, мертвые станут в числе живых. Шагом в сторону всеобщего равенства было уже прекращение колдовства друг против друга, чего требовал первый приказ духов. Такие враждебные действия сильнее всего нарушают единство и равномерность жизни племени. В назначенный великий день масса племени, которая сама по себе слишком слаба для победы над врагом, резким скачком прирастет за счет массы всех его мертвых.
Было предопределено даже направление, в котором предстояло течь массе: она устремится к колонии белых, под чьим владычеством частично находится. Мощь ее, благодаря подкреплению духов, станет неодолимой.
Желания духов, впрочем, те же, что у живых людей: они любят мясо и хотят, чтобы им жертвовали скот. Предполагается, что они с удовольствием едят зерно, которое уничтожают живые. Сначала жертвования носят единичный характер как знаки уважения и благоговения. Затем их число возрастает: мертвые хотят больше и больше. Стремление приумножить собственный скот и собственное зерно превращается в стремление приумножить их в пользу мертвых. Теперь становится больше забитого скота и уничтоженного зерна, ибо они переходят в скот и зерно для мертвых. Динамическое влечение массы к скачкообразному, безоглядному и слепому росту, когда все приносится в жертву ради этой единственной цели, — такое влечение, всегда проявляющееся там, где формируется масса живых людей, поддается переносу. Охотники переносят его на диких животных, которых никогда не довольно: разнообразными ритуалами они стараются ускорить их приумножение. Скотоводы переносят его на скот; они все делают для того, чтобы стада росли, и благодаря их практической сметке постоянно возникают действительно большие и даже огромные стада. Земледельцы переносят то же самое влечение на продукты своего труда. Зерно прирастает сразу тридцати- или даже стократно, и закрома, где оно собрано на всеобщее обозрение и удивление, свидетельствуют об удавшемся скачкообразном приумножении. Они вложили в это столько труда, что в результате переноса чувства массы скота или зерна рождается нечто вроде нового самоощущения, и им даже начинает иногда казаться, что все это они совершили сами, в одиночку.
Во время самоуничтожения козов все тенденции приумножения, что у них имелись в отношении людей, скота, зерна, оказались связанными с их представлением о мертвых. Чтобы отомстить белым, все более подчиняющим себе их страну, чтобы победить после стольких поражений, требовалось одно — воскресить мертвых воинов. Если бы они восстали необозримыми толпами, можно было бы уверенно начинать войну. Вместе с мертвыми явились бы скот и овес мертвых в количествах, намного превосходящих те, что были направлены туда живыми: весь скот и весь овес, что были накоплены мертвыми с незапамятных времен.
