Мэтью Сайед - Принцип «черного ящика»
В 1920-х гг. Уильям Огберн и Дороти Томас, ученые из Колумбийского университета, обнаружили ни много ни мало 148 примеров независимых инноваций. Множественность – правило, а не исключение. Свою работу Огберн и Томас озаглавили «Неизбежны ли открытия?» (Are Inventions Inevitable?)[49].
Причина коренится в «ответной» природе творчества. Несостоятельность законов Ньютона породила специфическую проблему. Она требовала особенного решения. Этой проблемой занимались не только Эйнштейн и Пуанкаре, но и Хендрик Лоренц, и Давид Гильберт [224]. Так называемый спор о приоритете создания теории относительности – это спор о том, кто, что и когда придумал [225].
Вот почему соблазнительная гипотеза, согласно которой, родись Эйнштейн на триста лет раньше, мы получили бы теорию относительности в XVII в., не выдерживает никакой критики. Теория не могла появиться в ту эпоху в основном потому, что тогда еще не проявились проблемы, которые она решила.
Наверняка Эйнштейн видел дальше и глубже своих современником (роль личности велика: Эйнштейн и правда был гением), однако озарения появлялись у него не сами по себе. По словам Джонсона, «хорошие идеи появляются не из воздуха».
Этот аспект творчества хорошо понятен Дайсону. «Всякий раз, когда я пытался запатентовать что-то в той или иной области, выяснялось, что кто-то придумал то же самое до меня, – говорит он. – Мы получили тысячи патентов, но, кажется, никогда не были первыми. Если говорить о пылесосе с циклоном, на него уже было оформлено несколько патентов».
Тут возникает очевидный вопрос. Почему человек, которому впервые пришла в голову идея оснастить пылесос циклоном, не нажил состояния (первый патент такого рода был оформлен в 1928 г.) [226]? Почему именно Дайсон, а не его предшественники совершил революцию в мире уборки?
Как отмечалось ранее, мы склонны закрывать глаза на то, что происходит до озарения. Однако еще чаще мы склонны забывать о том, что происходит после него. Это серьезный пробел, который не дает нам понять, почему одни люди меняют мир, а другие превращаются в сноски в каталоге патентов.
Момент, когда мы говорим «Эврика!», – не конец процесса инновации, а лишь начало самой интересной его фазы.
3
Дайсон шел в свою мастерскую. Ему в голову пришла великолепная идея: сконструировать пылесос без мешка для пыли, зато с циклоном, который отделял бы пыль от воздуха не фильтром, а направленным потоком воздуха. Увы, Дайсона почти никто не поддержал. Руководству компании идея не понравилась (ему сказали: «Если это хорошая идея, почему Hoover и Electrolux еще не делают таких пылесосов?»), и Дайсон начал бизнес с партнером, который ни во что не вмешивался и обеспечивал половину капитала.
Скромная мастерская Дайсона располагалась в бывшем каретном сарае. В ней не было окон и отопления. Поначалу у Дайсона не было инструментов. Денег не хватало. Чтобы начать бизнес, он влез в долги и перезаложил дом. Ему было 33 года, у него было трое маленьких детей и очень понимающая жена. Настроен он был весьма решительно.
Первым прототипом нового пылесоса, как мы видели, был циклонный пылеуловитель из картона и изоленты – Дайсон соорудил его, когда вернулся с лесопилки. Прототип вроде бы работал. И хотя из трубы этого импровизированного циклона видимая невооруженным глазом пыль не вылетала, необходимо было убедиться, что она и правда остается внутри циклона.
Это была первая задача Дайсона после озарения. Он купил отрез черной ткани и добыл горстку отличной белой пыли. Поместив ткань над импровизированным циклоном, он всосал пыль и заметил, что часть ее все-таки вылетает: на ткани появился белый налет.
Дайсон чуть изменил размеры циклона, чтобы проверить, улучшится ли его эффективность. Он тестировал разные размеры и разные формы. Каждый раз он видел, что небольшое изменение одного параметра влияет на общее инженерное решение. Главной задачей было уравновесить воздушный поток с эффективностью отделения пыли от воздуха.
После каждой попытки Дайсон узнавал что-то новое. Он видел, какие изменения идут конструкции на пользу. По большей части он терпел неудачи. «У циклона немало параметров: размер входа и выхода, угол, диаметр, длина… Плохо то, что, когда меняешь один параметр, это влияет на все остальное».
Усердие Дайсона поражало. «Я не мог позволить себе компьютер и записывал все данные в блокнот, – вспоминает он. – За первый год я провел сотни экспериментов. Это был очень, очень толстый блокнот».
Постепенно интенсивное тестирование решило проблему фильтрации ультрамелкой пыли, однако перед Дайсоном встала еще одна проблема: длинные волосы и пух. Воздушный поток циклона их не фильтровал. «Они просто выходили сверху вместе с воздухом, – говорит он. – Это была очередная большая проблема, и мне казалось, что с обычным циклоном ее не решить».
Масштаб проблемы создал условия для второго озарения: двойной циклон! «Первый циклон фильтрует длинные нитки и волосы, после чего поток воздуха переходит во второй циклон, где освобождается от более мелкой пыли, – продолжает Дайсон. – Чтобы пылесос работал как надо, нужны два циклона».
Всего Дайсон создал 5127 прототипов, прежде чем решил, что технология для нового пылесоса готова. Творческий скачок – важная и ценная штука, но это лишь начало творческого процесса. Самый сложный участок пути Дайсон прошел, терпеливо изменяя дизайн путем бесконечных повторений. Можно сказать, что озарение перебросило его к подножию более высокой горы в новом ландшафте, и теперь он систематически продвигался к новой вершине.
Слово самому Дайсону:
Когда вы подаете заявку на патент, почти всегда оказывается, что кто-то вас опередил. По большей части вы убеждаете патентного эксперта в следующем: «Слушайте, может, по пути с лесопилки домой у них тоже случилось озарение. Может, они даже создали первую модель. Однако ни у кого из тех, кто додумался до того же самого прежде меня, не было работающего прототипа. Мой прототип совсем другой. Это мое решающее преимущество».
Итак, у творчества есть два аспекта. Озарение часто требует отступить на шаг и увидеть картину целиком. Оно соединяет две различные идеи. Озарение – искусство сочетания, но для того, чтобы оно сработало, нужны упорство и сосредоточение. Дайсон говорит: «Озарение связано с большой картиной, а разработка – с маленькой. Фокус в том, чтобы увидеть обе картины одновременно».
Как выясняется, это и есть ключ к пониманию того, как творческий процесс происходит в мире сегодня (об этом см. конец предыдущей главы). Часто говорят, что в быстро меняющемся мире будут доминировать инновационные компании. Но это в лучшем случае лишь часть правды. В книге «Великие по собственному выбору» Джим Коллинз и Мортен Хансен показывают, что инновация вполне может быть необходимым условием для успеха, однако ее ни в коем случае не достаточно [227].
К примеру: Genentech, базирующаяся в США биотехнологическая корпорация, между 1983 и 2002 гг. получала в два раза больше патентов, чем ее главный конкурент Amgen (кроме того, патенты Genentech куда чаще упоминались в научных публикациях), однако прибыль Amgen превышала прибыли Genentech более чем в 30 раз.
И это скорее норма, чем исключение. В книге «Воля и ви́дение» (Will and Vision) Джерард Дж. Теллис и Питер Н. Голдер исследуют взаимоотношения между долгосрочным лидерством на рынке и инновациями в 66 различных коммерческих секторах. Оказывается, всего 9 % новаторов побеждают в итоге своих конкурентов. Более того, 64 % новаторов терпят полное поражение [228].
Джим Коллинз пишет: «Безопасную бритву придумали не в Gillette, а в Star. Фотоаппарат, моментально распечатывающий снимки, изобрели не в Polaroid, а в Dubroni. Табличную программу для персонального компьютера придумали не в Microsoft, а в VisiCorp. Amazon не был новатором в области продажи книг в интернете, AOL не придумал онлайн-службы» [229].
Какое ключевое свойство объединяет всех победителей – компании, которые не обязательно придумывали что-то первыми, но при этом заставляли идеи работать? Ответ можно уместить в одном слове: усердие. И не только в том, чтобы посредством тестирования превратить творческую идею в работающий прототип, но и в том, чтобы довести до совершенства производство, снабжение и поставку товара покупателям[50].
Дайсон был не первым человеком, который набрел на идею пылесоса с циклоном. Он не был даже вторым или третьим. Однако ему первому хватило выносливости, чтобы, терпя неудачи, превратить концепцию в работающий прототип. Точно так же ему первому хватило усердия, чтобы запустить эффективный процесс производства и продавать конечный продукт.
Его конкуренты сталкивались с той же проблемой, у них были те же озарения. Но им не хватило упорства, чтобы заставить идею работать, не говоря уже о том, чтобы запустить прототип в производство.
