Идрисс Аберкан - Свободу мозгу! Что сковывает наш мозг и как вырвать его из тисков, в которых он оказался
Человеческий мозг мы тоже привыкли подвергать череде ущемлений, которые ввели в наши схемы мышления: ведь мыслить схемами гораздо удобнее, чем без них. Схема для мысли – то же самое, что индустриализация для сельского хозяйства: полезный инструмент, но одновременно и ограничение, стандартизация и свойственные им обеднение вкуса и разнообразия, а следовательно, возможностей приспособления.
В середине XIX века Ирландию постиг сильный голод. Почти все поля были засажены картофелем одного и того же сорта. Когда он был атакован грибком фитофторой, отсутствие биоразнообразия привело к гибели всего урожая, и страна погрузилась в самый катастрофический кризис за всю новейшую историю. Если обеднение биоразнообразия может разорить за нескольких дней, то практически то же самое можно сказать об уменьшении интеллектуального разнообразия, к которому приложила руку и школа. Влияние нашего обучения на мозг аналогично влиянию индустриализации сельского хозяйства на растения. Обеднение биоразнообразия нас разоряет, оскудение нооразнообразия[16] опустошает еще больше.
Гений делает что-либо не потому, что его об этом просят, но потому, что ему очень нравится этим заниматься, он просто обожает свой труд.
Даже Биллу Гейтсу не удалось избежать жизни в рамках оценочной системы, потому что в нашем обществе величина банковского счета является главным критерием успешности, и размер его состояния вызывает большое уважение. Однажды он признался: «Я провалил экзамены. Но у меня был друг, который прекрасно сдал все экзамены в Гарварде. Теперь он работает инженером в «Майкрософт», а я эту компанию основал». Мораль этой истории такова: провал – это диплом, а есть и целая вселенная, включая мир бизнеса, открытая для всех, даже кто им не владеет. Сейчас мировоззрение меняется: известный профессор Принстонского университета Йоханнес Хаусхофер совсем недавно опубликовал «Резюме моих провалов»[17].
«Жизнь – это большой урок, который ты с презрением отвергаешь, – говорил Ричард Френсис Бёртон в своей самой великой поэме, – главный смысл которой заключается в том, чтобы понять, что все известное тебе ничего не значит». Бёртон жил в XIX веке, свободно говорил на двадцати девяти языках и диалектах, причем его арабский был настолько безупречен, что он совершил хадж под видом мусульманина, думая, мечтая и разговаривая с самим собой по-арабски. На заре своей жизни он отказался от административной карьеры и бросил учебу в Оксфорде. В этом поступке нашли отражение яркая одаренность и сила его незаурядной личности, благодаря которым и сегодня мы знаем и помним о нем, а тысячи бюрократов безвозвратно канули в Лету, не оставив и следа в нашей памяти.
Талантливые люди давно интересовали меня и как ученого, и как обычного человека. Единственное, что я могу о них сказать, – они совмещали страстную увлеченность своей деятельностью с охотой к перемене мест. А в школе обучают искусству оставаться на месте, и вполне понятно, почему она разочаровывает одаренных учеников. Отбор проходят из них только те, кто научился выносить школьное иго. Поэтому любому, кто хотел бы преуспеть в жизни, я могу дать один-единственный совет, подходящий и для интеллектуальной, и для экономической сферы: не цепляйтесь за свое место. Если этот совет получит научное подтверждение, мы сможем объяснить, почему нации, чьи обычаи стремятся удержать народ на одном и том же месте и в одном и том же состоянии, рискуют обуздать его стремление к совершенству.
Хочу отметить еще один феномен: благоразумно остававшиеся на своих местах подспудно ненавидят тех, кто был готов с легкостью эти места покинуть. Не стоит первых осуждать, потому что столкновение с мавериками[18] психологически невыносимо, оно отсылает человека к временам сделанного выбора. Им крайне тяжело допустить, что и они могли бы уйти из племени людей, клейменных каленым железом. А если прибавить к этому боль от ожога, то еще лучше понимаешь ненависть клейменых к инакомыслящим. Это наблюдение вызвало во мне громадное чувство уважения к этим маверикам и «nèg’ marrons»[19], которые не дорожат своим местом. Наш кризисный мир постмодерна чрезвычайно нуждается в них.
Еще одну замечательную тенденцию, свойственную талантливым людям, – осознанную деятельность, – выявил психолог К. Андерс Эриксон. Гений делает что-либо не потому, что его об этом просят, но потому, что ему очень нравится этим заниматься, он просто обожает свой труд. Леонардо да Винчи утверждал, что любовь – это источник всех знаний. И действительно, всем талантливым людям работа доставляет громадное удовольствие. Каждый из них работает не за оценку, премию или признание окружающих, а из-за желания творить[20]. Среди них мы видим Леонардо или Пола Коэна – великого математика, который показал, что вершина математических проблем континуум-гипотеза не может быть решена в системе ZFC, и отказался заниматься библиометрией, пока не закончит работу. Или Григорий Перельман, гениальный автор доказательства гипотезы Пуанкаре, который не стал представлять свою работу на рассмотрение не слишком компетентным, узколобым и недальновидным коллегам и отказался от присужденной ему Филдсовской медали и миллиона долларов – премии Математического института Клэя. Нельзя также не упомянуть о Леонардо ХХ века Николе Тесле, кардинально отличавшемся от своих коллег передовыми работами и идеями и опередившем их на десятилетия. Рядом с ними стоит Эмили Дикинсон и многие, многие другие.
Мы еще не раз вернемся к понятию осознанной деятельности, поскольку оно поможет нам постичь такие понятия, как мастерство, иногда достигающее гениальности.
А сейчас я предлагаю вспомнить о Нельсоне Деллисе – одном из самых невероятных чемпионов по памяти современности. С детства он не отличался уникальной способностью к запоминанию. Но наблюдение за угасанием разума собственной бабушки, страдавшей болезнью Альцгеймера, пробудило в нем страстное желание овладеть мнемоническими техниками. Он родился в 1984 году, впервые участвовал в соревнованиях в 2009-м и одерживал победы над спортсменами, которые имели развитую естественную сверхпамять. Феномен Деллиса демонстрирует, что любая практическая деятельность, даже если ею начали заниматься в относительно позднем возрасте, может привести к более высоким результатам, чем «врожденные льготы».
Глава 2
Да, нашей школе нужны перемены!
Значение коэффициента интеллекта сильно преувеличено. Его появление связано с господством в обществе царства количества и с многочисленными заблуждениями, которые мы механически передаем своим детям, не моргнув глазом и не чувствуя угрызений совести. Есть заблуждения наивные и по-детски несерьезные, на которые можно внимания не обращать (например, Дед Мороз), но есть и другие, приводящие к огромным, стоящим перед всем человечеством проблемам. Если сравнить привычную жизнь в системе оценок с настоящей жизнью, деревянную лошадку с живой лошадью, то можно обнаружить источник многих заблуждений.
Жизнь дурачит и вводит в заблуждение по поводу как минимум этих семи главных аспектов нашего существования. Замечанием по шестому пункту (вопрос/ответ) мы обязаны Нассиму Николасу Талебу: «На экзаменах, которые заставляет сдавать настоящая жизнь, кто-то подскажет тебе ответ, но ты сам должен найти лучший и наиболее адекватный вопрос». Стив Джобс придерживается того же мнения:
«По мере взросления начинаешь воспринимать мир таким, каков он есть, и говоришь себе, что вот она, моя жизнь, в этом мире. Не стоит биться головой о стену, заводить на зависть всем семью, копить понемногу деньги. Такая жизнь очень ограниченна. А ведь она может быть гораздо шире, стоит только открыть для себя довольно простой факт: все, что тебя окружает и ты называешь жизнью, было создано людьми, которые не умнее тебя. Поэтому ты можешь ее изменить или повлиять на нее, можешь даже стать творцом и придумать какие-то вещи, которыми будут пользоваться и другие люди. Стоит только понять это, как твоя жизнь изменится и никогда не будет такой, как раньше».
В школе меня безуспешно пытались убедить, что ее организация идеальна и безупречна, поэтому никакие перемены ей не грозят, во всяком случае, со стороны ученика. И что окружающий мир, задуманный прекраснейшими из людей, недоступен пониманию большинства. Пользователь мира – это ничем не выдающийся зануда, который не в состоянии его изменить, потому что любые преображения проводятся элитой, законность которой установлена предыдущей элитой. Привилегия влиять и изменять окружающую действительность принадлежит только тем, кто имеет заслуги, монопольно подтвержденные школой. Короче говоря, нужно иметь разрешение от начальства на постановку вопроса о смене данной реальности и даже на сам вопрос.
Школа из двух пороков делает две добродетели, а пять добродетелей (самому определить свое место в жизни, не доверять слепо власти, выражать свободно свое мнение, быть независимым, работать в группе) превращает в пять пороков. Гениальный провидец Ричард Френсис Бёртон прекрасно понял этот механизм на заре новейшего времени, и он сам:
