Елена Николаева - Кто виноват и что делать? Размышления психолога о природе вины россиянина
Отсутствие вины не есть безнравственность, как утверждают те, кому виновность выгодна. Если вместо вины есть ответственность, то это означает, что человек уважает себя и других, готов договариваться и помогать.
Если отмечать ошибки для того, чтобы изменить ситуацию и сформировать условия для ответственной позиции человека, необходимо отделение личности человека от его поступка. Это предполагает, что значимость личности не меняется в зависимости от поступков – ошибочных или правильных. Поступок может быть плохим, неточным, недостойным, но человек остается значимым. Требование виновности непосредственно связано с негативной характеристикой личности. Вина свидетельствует не о «плохости» поступка хорошего человека, а о поступке заведомо плохого человека.
Безусловно, для человека обе эти ситуации имеют разные последствия. Если в первом случае признание значимости личности и неблаговидности поступка предполагает возможность исправления ситуации, а следовательно, и ответственность за свою ошибку по установленным правилам, то во втором случае обдумывание бесполезно, нужно менять личность (что практически невозможно ни для кого). Именно это вызывает сопротивление и нежелание меняться вообще. Неподъемные задачи редко вдохновляют людей на свершения. Возможность же улучшить себя часто является точкой роста личности.
Ощущение значимости, нужности – одно из самых сильных переживаний человека, позволяющее ему творить, придумывать, рисковать, любить, быть открытым. К ощущению «плохости» трудно привыкнуть и с ним невозможно жить. В человеческом мозгу существуют специальные механизмы психологической защиты, позволяющие бороться с этим ощущением. Именно поэтому поступки, не соответствующие категории «хорошие», человек обязательно оправдывает тем или иным способом. Это оправдание может быть для внешнего наблюдателя слишком поверхностным, очевидно бездоказательным, но этого не замечает сам человек.
Как только возникает опасность почувствовать эту «плохость», неосознанно (то есть без всякого согласования с нашим сознанием) включаются механизмы психологической защиты, убирающие часть информации из рассмотрения. Это приводит к тому, что человек как бы перестает видеть, слышать, переживать то, что в собственных глазах может описывать его самого как человека плохого. При этом для каждого в понятие «плохость» входят какие-то свойственные только ему вещи. Сужение поступающей извне информации резко ухудшает возможности человека к приспособлению, но позволяет сохранить целостность его личности.
По современным представлениям, только незначительная часть психики человека осознается, то есть представлена ему в виде знания о себе. Большая же часть ее скрыта от него навсегда. Следовательно, содержание этой части психики недоступно его восприятию и оценке. Это содержание возможно косвенно восстановить, анализируя поступки человека, варианты общения с другими людьми, изучая его сновидения и поведение в особых состояниях сознания (например, под гипнозом). В этой неосознанной части представлены желания и инстинкты, причины многих поступков, для которых человек осознанно дает иногда совсем другое объяснение. Эта неосознанная часть может быть обнаружена другими людьми, поскольку она проявляется в поступках, позах, мимике, походке и т. д. Если научиться понимать это несловесное проявление личности, то можно объяснять поведение. Именно потому, что человек видит проявления бессознательного в других, но не у себя, ему легко давать советы другим и трудно прожить собственную жизнь.
Разделение психики на осознанную и неосознанную позволяет иметь психологические механизмы, целенаправленно укрывающие от человека те его особенности, которые не согласуются с его моральными установками.
Механизмов психологической защиты несколько. Они существуют не для того, чтобы защитить человека от внешнего мира. Это единственные механизмы, защищающие его от самого себя. Если индивидуальное развитие человека отклоняется от гармонического (например, существует запрет на ошибку, поскольку ошибка – это свойство «плохих» людей, или родитель, не достигший своих целей сам, заставляет своего ребенка добиваться их), в дело включаются механизмы психологической защиты.
К такого рода защитным механизмам относится и само интенсивное переживание вины. Если человек очень бурно переживает «плохость», когда он сам себе или другим говорит о мере своей ничтожности и порочности, то на бессознательном уровне происходит инвертирование этого переживания. Таким образом, когда он на словесном уровне утверждает, что виноват, на бессознательном, как бы поглаживая себя, говорит: «Я повинился, значит, я хороший». Чем более эмоционально осуществляется покаяние, тем более интенсивно происходит процесс «поглаживания» на невидимом, неосознанном уровне.
Эти механизмы психологической защиты в различной мере развиваются у человека в зависимости от методов воспитания. Чем меньше учитывается право ребенка на ошибку, тем в большей мере приходится ему выстраивать систему защиты от нее, поскольку жить и не ошибаться невозможно. Можно лишь научиться не замечать своих ошибок
Таким образом, на вопрос «Кто виноват?» можно ответить: «Любой, кроме меня» или «Я». Мы видим, что ни тот, ни другой ответы не являются конструктивными. Они не направлены на решение проблемы. Они связаны с ее завуалированным снятием и маскировкой эмоциональным переживанием. Этот вопрос эксплуатирует потребность ощущать себя правым и желание снять груз негативных эмоций за счет находящихся рядом у одного участника событий и привычку ощущать себя «плохим» у другого. Привычка быть «плохим» имеет в своей основе удивительный неосознаваемый механизм, позволяющий переворачивать понятие «плохой» в «хороший» («раз я повинился…») Осознанно человек признает свою вину, но неосознанное чувство значимости растет, и он все более и более ощущает себя достойным и положительным.
Потребность задавать вопрос «Кто виноват?» не является русским изобретением. Однако многовековые условия жизни в России способствовали закреплению положения, когда преимущество получали люди, которые в экстремальных ситуациях не исправляли ошибки и не пытались понять причины явления, а искали тех, на кого можно излить свои эмоции за несостоявшееся счастье. Любая смена власти, любой бунт или революция начинаются с наказания тех, кто ранее был у власти. Решать проблемы, нерешенные предшественником, крайне сложно, а иногда невозможно. Но дать народу поглумиться над предшественником ничего не стоит. Именно поэтому в демократической Германии с такой легкостью увольняли профессоров, которых только подозревали в сотрудничестве со Штази (Министерством государственной безопасности Германской Демократической Республики), не вдаваясь в подробности, насколько компетентным был тот или иной человек и что конкретно он сделал в прошлом. Это не было направлено на улучшение научной деятельности тех или иных структур, но удовлетворяло эмоции, накопившиеся у людей за годы беспредельной власти этой организации. Точно так же после провала нашей олимпийской сборной в Ванкувере первым действием стало не развитие детского спорта и не строительство спортивных сооружений, необходимых для тренировок спортсменов, а увольнение чиновников.
Многие проблемы в стране решаются, если становятся открытыми и прозрачными действия всех ветвей власти. Достаточно выяснить причины и сделать соответствующие изменения. Но если власть не стремится к сотрудничеству с обществом, коррупция на всех уровнях тормозит любые реформы, а выполнение бюджета закрыто от постороннего глаза, то регулярно необходимы поиски виновных, снимающие напряжение у людей, но не меняющие ничего. Причины закрепления такого поведения мы и рассмотрим в дальнейшем.
Глава 2 Общество виноватых граждан
Меня удивляет, как это люди из самых добрых советов и рекомендаций, призванных приблизить их счастье и радость жизни, исхитряются сплести себе новую плетку для самобичевания.
М. Вислоцкая. «Искусство любви»
Итак, мы выявили, что в обществе регулярно снимается напряжение за счет «жертвоприношения». Это ситуация, когда вместо решения конкретной проблемы на растерзание толпы, уставшей от безысходности, отдается некто, названный виновным. Однако встает вопрос, почему много-много людей удовлетворяются только видом крови, не требуя решения реально существующих в стране проблем? Более того, почему тем, кто стоит во главе государства, выгоднее устраивать аутодафе, а не решать проблемы страны и проживающих в ней людей?
Особенностью виноватого человека, вне зависимости от того, реальна его вина или нет, является то, что он легко управляем. Если это член семьи, то им легко манипулировать. Виноватый муж готов заглаживать свою вину, выполняя работу по дому, занимаясь хозяйством и детьми. Более того, некоторое время он не будет претендовать на положительную оценку своего труда.
