Брене Браун - Стать сильнее. Осмыслить реальность. Преодолеть себя. Всё изменить
За эти двадцать лет я узнала, что в действительности мне нужна группа Анонимной Уязвимости, то есть место, где встречаются люди, которым свойственно замалчивать чувства, сопровождающие потерю контроля, погружение в неопределенность или эмоциональное воздействие. Когда я «скинула» со своей семейной истории ностальгию и увидела скрытые там настоящие травмы, то начала понимать, почему мы не говорим об эмоциях. Из того, что с нами происходит в результате душевной травмы, худшее – это наша способность (или даже готовность) быть уязвимыми. И это необходимо исправить.
Иногда глубокая любовь к родителям или чувство лояльности к семье способствует рождению мифа, который мешает заглянуть за ностальгию и увидеть истину. Мы не хотим никого предавать; не хотим быть первыми, кто проявит любопытство, задаст вопросы или поставит произошедшие события под сомнение. Мы спрашиваем себя: «Как я могу любить и защищать свою семью, если разбираюсь с такими трудными истинами?» Для меня ответ на этот вопрос таится в другом вопросе: «Как я могу любить и защищать свою семью, если я не разбираюсь с такими трудными истинами?»
Мы знаем, что генетика заряжает ружье, а окружающая среда нажимает на спуск. Для того чтобы научить своих детей быть сильными, мы в первую очередь должны научить их видеть правду в своих поступках. Я сказала своим детям: «Выпивка для вас не может быть такою же, как для ваших друзей. Вы должны это знать и понимать». Я также не представляю истории своей юности как рассказы «о старых добрых днях нашей бурной молодости». Да, есть замечательные семейные воспоминания и рассказы о сумасшедших приключениях, которыми я люблю делиться, но, когда дело доходит до разного рода зависимостей, медицинских историй и психического здоровья, я считаю, что ностальгия способна быть смертоносной.
Стефани Кунц, автор книги The Way We Never Were: American Families and the Nostalgia Trap («Там, где мы никогда не были: американские семьи и ловушки ностальгии»), указывает на некоторые реальные опасности ностальгии. Она пишет: «Нет ничего плохого в том, чтобы радоваться хорошему в своем прошлом. Но воспоминания (как и свидетели) не всегда говорят «правду, только правду и ничего, кроме правды». Мы должны подвергать воспоминания перекрестному допросу, признавать и принимать несоответствия и пробелы в тех из них, которые делают нас гордыми и счастливыми, а также в тех, что вызывают у нас боль».
Кунц считает, что лучший способ проверить на соответствие реальности ностальгические мысли заключается в раскрытии и изучении всех компромиссов и противоречий, которые зачастую таятся в наших воспоминаниях. Она приводит следующий пример:
Я взяла интервью у многих белых людей, у которых сохранились прекрасные воспоминания о своей жизни в 1950–1960-х гг. Те, кто никогда не подвергал эти воспоминания перекрестному допросу, чтобы понять всю их сложность, оказались наиболее враждебно настроены к гражданским правам и правам женщин: они считали, что все это уничтожает гармоничный мир, который, как они помнят, существовал прежде.
Но другие люди понимали, что их собственные приятные переживания некоторым образом зависели от несправедливых социальных механизмов или печального опыта для других людей. Некоторые белые люди признали, что в их счастливых воспоминаниях детства присутствует чернокожая нянька, которая всегда была рядом с ними, а потому не могла быть рядом с собственными детьми.
Кунц осторожно указывает на то, что люди, которые разобрались со своей ностальгией, не испытывают чувства вины или стыда в отношении своих приятных воспоминаний: наоборот, их «копания» позволяют им легче адаптироваться к переменам. Ее вывод: «И как отдельные личности, и как общество мы должны научиться смотреть на прошлое в трех измерениях, прежде чем перейти в четвертое измерение будущего».
Есть линия в великолепном и ярком фильме Паоло Соррентино «Великая красота», которая освещает боль, зачастую лежащую в основе ностальгии. Один из главных героев в поисках любви и значимости в своей жизни спрашивает: «Что не так с чувством ностальгии? Это единственная возможность отвлечься для тех, у кого нет веры в будущее». Ностальгия может быть опасной возможностью отвлечься и стать основой для чувства безнадежности после падения. В процессе подъема оглядка назад необходима, чтобы двигаться вперед с полным сердцем.
Разбираемся с критикой
Хочешь избежать критики – ничего не делай, ничего не говори и будь никем.
АристотельНе всякая критика одинакова, и намерения в ее основе лежат разные. Когда я думаю об Аристотеле, я представляю группу философов, которые собрались в оливковой роще для обсуждения знания и значения. В этом контексте я думаю о критике как о разумных логических противоречиях, которые обсуждают люди с общей страстью к расширению знаний и поиску истины. Эмоциональные и личные аргументы здесь неуместны. Критика считалась социальной беседой между людьми, которые рискнули поделиться своими идеями ради накопления знаний. Для того чтобы критика была полезной, нужно что-то поставить на кон.
Сегодня, когда мы думаем о критике, в голову сразу лезут подлые, обидные личные претензии от анонимных пользователей Twitter. Личные эмоциональные выпады людей, которые не имеют никакого отношения к решению проблем, ничего не значат и ничего не дают, – всего лишь бессмысленная попытка свести на нет усилия других. Этот распространенный тип критики я называю критикой «с дешевых мест». Для тех из нас, кто предпочитает жить на арене, пытаясь быть открытым и искренним при отсутствии гарантированного результата, критика «с дешевых мест» опасна. И вот почему.
Это больно. Действительно жестокие вещи, которые о нас говорят, причиняют боль. Люди на «дешевых местах» обычно обладают абонементом в «зрительный зал арены». У них хорошо получается то, чем они тут занимаются, и они могут ударить нас именно по нашим больным точкам, которые вызывают стыд. В отношении женщин они будут давить на внешность, фигуру, материнство и другие темы в области ожиданий совершенства и счастья. В отношении мужчин они будут бить в самое уязвимое место – по любому проявлению слабости или неудаче. Это опасно, потому что после нескольких ударов мы становимся все меньше и меньше, превращая себя в более сложные цели. В нас труднее попасть, когда мы маленькие, но так мы не сможем сделать себя лучше.
Это не больно. Мы переходим к старому режиму: «А мне плевать, кто и что думает». Мы перестаем беспокоиться или, по крайней мере, начинаем притворяться, что нам все равно. Это также опасно. Отсутствие беспокойства относительно того, что люди думают, – тоже проблема. Броня, которую мы надеваем, чтобы не переживать, тяжела и неудобна и к тому же быстро устаревает. Если вы посмотрите на историю брони, то увидите вечную гонку вооружений и боевых стилей. Вы закрыли каждый сантиметр своего тела броней? Хорошо, мы начнем сражаться коническим мечом, который может проникать в маленькие промежутки. Вы закрыли и эти пробелы? Мы будем использовать булавы, которые могут травмировать сквозь броню. Не переживать о том, что думают люди, опасно и не дает результата.
Когда критика «с дешевых мест» становится громче и превращается в самый распространенный тип критики, с которым мы сталкиваемся, мы забываем, что вдумчивая критика и обратная связь могут быть полезны. Мы прекращаем учить людей предлагать конструктивную, полезную обратную связь и критику и, чтобы спастись, закрываемся для входящей информации. Мы начинаем жить в изолированном мире, где наши слова и действия не могут быть оспорены. Это также опасно.
Когда мы перестаем беспокоиться о том, что люди думают, мы теряем свою способность к связи и взаимоотношениям. Но когда нас определяет то, что думают люди, мы теряем мужество быть уязвимыми. Решение заключается в том, чтобы понять, чье мнение является действительно важным. Я хочу, чтобы вы записали имена людей, которые действительно имеют для вас значение, на бумажке размером 2,5Ч2,5 см. Это святое. Если количество имен не помещается на листочке такого размера, вам нужно уменьшить список. Это должны быть люди, которые любят вас, несмотря на ваши несовершенства и уязвимости, но не из-за них. Когда вы лежите вниз лицом на арене, именно эти люди вас поднимут и напомнят вам о вашей храбрости, они сделают то же самое и в следующий раз. Вы также должны включить в список людей, которые достаточно смелы для того, чтобы сказать: «Я не согласен» или «Я думаю, что вы ошибаетесь», и тех, кто начнет задавать вам вопросы, когда увидит, что ваши действия не соответствуют вашим ценностям.
Я ношу такой листочек в своем бумажнике. Таким образом, когда я пытаюсь найти IP-адрес человека, который оставил обидный отзыв обо мне, а не о книге на Amazon, я могу остановить себя. Да, это больно. Но он не в моем списке. Когда я изо всех сил пытаюсь принять трудное решение, то вместо того, чтобы закрыть глаза и представить, как будут реагировать люди «с дешевых мест», я обращаюсь к кому-нибудь из своего списка, кто поможет мне соответствовать своим собственным стандартам.
