Гунтхард Вебер - Практика семейной расстановки. Системные решения по Берту Хеллингеру
Б. X: Между вами произошло что-то особенное? Сабина начинает плакать.
Хемингер (после продолжительной паузы): Я пока это оставлю. Хорошо? Сабина кивает.
Позже я к этому вернусь.
(После продолжения круга.)
Если партнер отвергает желание другого иметь детей
Штеффен: Я только внешне спокоен, внутри идет работа.
Сабина: Меня занимает твой предыдущий вопрос, случилось ли у нас что-то. В первый момент мне ничего в голову не пришло. Никакого особенно драматичного события не произошло. Думаю, это сумма многих обид.
Б. X.: Это решающее событие.
Сабина: Я не могу хорошенько вспомнить. В принципе это началось, когда я захотела ребенка.
Б. X: Как он отреагировал?
Сабина: Очень отрицательно.
Б. X.: Да, это конец отношений. Это результат. Это именно та точка. Это оскорбление.
Сабина согласно кивает. Позже кивает и Штеффен.
Долгая совместная жизнь без заключения брака — постоянное оскорбление
Мартин: На этом семинаре я надеюсь найти новые перспективы для наших отношений. Мы вместе семь лет. Я бы хотел снова вернуть в наши будни то чувство, которое было в начале.
Б. X: Вы женаты?
Мартин: Нет.
Б. X.: Как долго вы уже вместе?
Мартин: Больше семи лет.
Б. X: Почему вы не поженились?
Мартин: Разве обязательно надо жениться?
Б. X.: Заключение брака — это прощание с юностью. Партнерские отношения без брака — это продолжение юности. Если пара долго живет вместе и не женится, в ней каждый говорит другому: я продолжаю искать чего-то лучшего. Это постоянное оскорбление.
Мартин: У нас есть общий ребенок. Может быть, это было важнее, чем пожениться. А может, тут проявилось и что-то другое. Кроме того, наш образ жизни уже несколько необычен. Ведь речь еще и о том, чтобы что-то попробовать. Б. X.: Это юность. Мартин: Да. Б. X.: И как ты себе представляешь, как чувствует себя ребенок, когда его родители «пробуют»?
Б. X. (партнерше Мартина): Ты хочешь еще что-нибудь сказать? Карола: Только то, что меня зовут Карола.
Главным препятствием на пути к примирению является тот партнер, который чувствует себя правым
Георг: Мы с Катариной женаты одиннадцать лет. Пять месяцев назад мы разошлись. Я хочу выяснить, осталась ли у меня по отношению к жене та эмоциональная база, которая, как мне кажется, у меня тогда пропала. Есть ли у нас общее будущее.
Б. X.: Для тебя оно еще есть. Вопрос, есть ли оно для нее. (Жене Георга) Ты на него сердишься?
Она кивает.
Прекрасное чувство, да?
Она слегка качает головой.
Сердиться — прекрасное чувство. Особенно, когда ты прав.
Она кивает.
Основным препятствием к примирению всегда является тот, кто чувствует себя правым. Я дал тебе подсказку?
Катарина кивает.
Катарина: Я хотела бы понять, действительно ли это настоящий разрыв.
Берт Хеллингер кивает.
Карин: Мое пожелание на этот семинар — чтобы я ему больше доверяла. То есть, чтобы я вообще могла доверять. По-настоящему глубоко. И чтобы я могла прощать.
Б. X.: Что ты хочешь ему простить?
Карин: Была другая женщина. Я разозлилась. А может быть, у меня это еще из детства. В три года я долго лежала в больнице. И болезнь все усугублялась. Она усиливалась в течение года.
Б. X: Что это была за болезнь?
Карин: Сначала у меня была проблема с аппендиксом. Он был не с той стороны. Три дня спустя меня снова пришлось положить в больницу, потому что у меня была кишечная непроходимость. Потом я облилась горячим бульоном и снова на пару недель попала в больницу. Потом у меня был миокардит. Я, так сказать, умерла, но потом опять вернулась. И все это в течение года. Думаю, я чувствовала себя тогда какой-то брошенной. Эта боль, знакомая мне с детства, теперь снова появилась из-за той, другой женщины. Это было точно такое же ужасное чувство.
Б. X.: Ты хочешь жить?
Карин: Я долго роптала на то, что вернулась.
Б. X.: Вот именно, ты не вернулась.
Карин: Да. Глубоко вздыхает.
Б. X.: Раз ты не вернулась, для мужа тебя пока нет. Я бы тогда тоже стал искать себе другую.
Карин и ее муж засмеялись.
Карин: Да, я желаю себе здесь прийти.
Б. X: Теперь уже лучше.
Карин смеется.
Бернд: От этого семинара я хочу, чтобы я мог принять свою силу как мужчина и тоже мог жить. И лучше всего с Карин.
Б. X.: Хорошо, согласен.
Решение находится в собственной душе
(После семейной расстановки)
Маргит: Во время расстановок у меня часто болит живот. Когда в расстановках речь идет о первой жене, я чувствую, что это может быть моя тема. Могу ли я дать первой жене моего партнера подобающее ей место?
Дитер: Во мне тоже очень отзывается тема «первая жена, вторая жена». Причем я бы хотел, чтобы моя первая жена была здесь. Чтобы она хотя бы раз увидела или поучаствовала в семейной расстановке.
Б. X.: Решение всегда находится в собственной душе. Первой жене здесь быть не обязательно. Но если что-то изменится в тебе, у тебя будет другой образ. Тогда ты будешь смотреть на нее совсем по-другому. Она тоже изменится, без каких-либо слов с твоей стороны. Это и есть то удивительное, что здесь происходит.
Дитер. Однажды я уже расставлял эту ситуацию в группе. Это многое привело в движение.
Б. X.: Ситуация пока не разрешилась.
Дитер: Да, не разрешилась.
Б. X.: Ты по-прежнему на нее злишься.
Дитер: Конечно. Это так.
Б. X.: Подоплеку злости можно сформулировать в одной замечательной фразе. Она звучит так: «Что я такого тебе сделал, что я так на тебя зол?» Перемены начинаются тогда, когда человек понимает, что причинил кому-то боль, и признает это. Это отдает партнеру должное и примиряет.
Если что-то и помогает, так только реальность
(После работы с другой парой)
Штеффен (обращаясь к Хеллингеру): Когда ты сказал ей и ему: этого не разрешить, он должен ее отпустить и взять детей к себе, тут во мне что-то сжалось. Я жутко на тебя злюсь! За то, что ты имеешь наглость заявлять: этого не разрешить.
Б. X.: Что же ты видел? Ты увидел что-то другое, чем я? Ты смотрел?
Штеффен: Мне уже кажется, что это верно. Но я очень идентифицирую себя с ней. Мне трудно это выдержать.
Б.Х.: Это реальность. Я ее не боюсь. Потому что если что-то и помогает, так это только реальность. Смотреть ей в глаза, такой, какая она есть. Иначе это будут одни воздушные замки. Там в любом случае нет никаких решений. А вот на земле они иногда бывают. Согласен?
Штеффен кивает.
Сабина: Я все еще очень взволнована расстановкой. Для меня полная новость, что я много чувствую вот здесь, в верхней части тела. Обычно бывает больше где-то в середине и внизу.
Б. X.: Прекрасно, если наверху появляется простор.
Сабина: Да.
Я даю тебе шанс
(Непосредственно после того, как жена сделала расстановку своей семьи.)
Б. X. (обращаясь к Ратину): Ты даешь ей шанс? Ратин: Я занят собой. Своими чувствами. Б. X.: Я спросил: ты даешь ей шанс? Ратин: Я дам ей любой шанс. Б. X.: Любой шанс — это слишком много. Ратин: Тот шанс, который ей нужен. Б. X.: Это слишком высокомерно. Посмотри на нее и скажи: «Я даю тебе шанс».
Ратин поворачивается к своей жене и смотрит ей в глаза. Ратин: Я даю тебе шанс. Б. X.: Скажи: «с любовью». Ратин: С любовью.
Б. X. (обращаясь к Сибилл): И ты ему скажи: «Я даю тебе шанс, с любовью».
Сибилл смотрит Ратину в глаза. При этом руки у нее скрещены. Б. X.: Пока не получается. Ну ладно, ничего. Сибилл бросает взгляд в сторону. Хеллингер (как бы разговаривая сам с собой): Еще не решено.
В поле напряжения между ребенком и партнером
Эльке: У нас общий сын, и мне всегда очень трудно себя делить. Мне тяжело, что сначала идут партнерские отношения. Первый импульс идет к ребенку, потому что когда сын чего-то от меня хочет, я — мама. У меня часто бывает ощущение, что наше партнерство от этого страдает. Стоит нам куда-нибудь уехать вдвоем, вот как сейчас, то это совсем другое чувство. Тогда мы вместе. Наш сын Янис очень требовательный, и тогда я существую только для него.
Б. X.: Я дам тебе одну маленькую подсказку. Когда ты обращаешься к сыну, обращайся в нем к его отцу.
Эльке: Мм...
Б. X.: Одновременно.
Эльке: Да.
Мама, я делаю это за тебя
(После обеденного перерыва)
Сабина: Последний час я потратила на ссору. Мне при этом нехорошо. Я все думаю, это не я, это моя мать реагирует так презрительно.
Б. X.: Может быть.
Сабина: Хоть я это и осознаю, но все равно это делаю.
Б. X.: Я тебе кое-что предложу. Представь, что ты сейчас снова хочешь ссориться, как вот только что. И дай твоей матери, так сказать, из тебя выйти. Твоя мать встает перед тобой, но отвернувшись, глядя вперед. Ты смотришь ей в спину. И делегируешь ссору ей.
Сабина: Просто я думаю, что должна ей помочь. Б. X.: Представь, что она стоит сейчас перед тобой. Как ты обращаешься к матери?
Сабина: Мама.
Б. X.: Скажи ей: «Мама».
