В Гинецинский - Пропедевтический курс общей психологии
В языкознании мышление неизбежно исследуется на. том основании. что язык (речь) является непосредственной достоверностью мысли, что мышление выступает в качестве необходимого регулятора его использования (употребления), а язык в свою очередь необходимым его (мышления) средством. Но в языкознании универсальные законы мышления исследуются в формах, опосредствованных конкретно историческими вариантами развития языка. Из широко распространенного трехчленного разделения основных видов мышления: практически-действенного, наглядно-образного и словесно-логического, последний, очевидно, выделяется за счет того, что в нем наиболее заметно влияние языка на процесс мышления.
Специфика словесно-логического вида мышления определена прежде всего условным характером исторически установившейся связи языковых единиц с обозначаемыми ими объектами и членением речевого потока на внутренне организованные отрезки предложения. Прямого соответствия между единицами мышления, выделяемыми в логике, и соотносительными им единицами языка нет: одна и та же мысль может быть оформлена разными предложениями (словами, словосочетаниями), а одни и те же слова могут быть использованы для оформления разных мыслей. Служебные слова как таковые вообще не обозначают каких-либо объектов внеязыковой реальности. Восклицательные, побудительные, вопросительные предложения в первую очередь выражают отношение говорящего к тому, что говорится, служат средством волеизъявления.
Категории, имеющие своим основанием одни и те же свойства действительности, формировались в мышлении и языке разными путями и средствами: развитие категорий мышления шло под воздействием психологических факторов, развитие лингвистических категорий - итог не контролируемого мышлением длительного процесса стихийного обобщения языковых форм. В грамматическом строе языков развиваются обязательные для определенных частей речи и конструкций предложения категории, не имеющие соответствия категориям мышления. В грамматическом строе языков сформировались категории, лишь частично соотносящиеся с категориями мышления при его логическом рассмотрении. Подлежащее, сказуемое, дополнение и определение приближенно соответствуют логическим категориям субъекта, предиката, объекта и атрибута. Категории имени существительного, глагола, прилагательного, числительного, числа примерно соответствуют смысловым категориям предмета (явления), процесса (действия, состояния), качества, количества. В грамматических категориях союзов, предлогов, падежей, времени выражаются категории связи, отношения, времени. Категории грамматического рода, определенности/неопределенности, вида глагола возникают в результате обусловленного системным характером языка распространения на все слова определенной части речи признаков, свойственных в истории языка лишь отдельным словам. Категория модальности отражает субъективное отношение говорящего к содержанию высказывания. Категория лица обозначает типичные условия устного общения и характеризует язык не со стороны его познавательной, а со стороны коммуникативной функции. Грамматическая семантика таких категорий (рода, вида, и т.п.) говорящим не осознается и в конкретное содержание мысли практически не включается.
Структурной единицей языка, соответствующей суждению, является предложение. Выражаемая в нем мысль структурно разделяется на два компонента: исходная часть сообщения (тема, данное) и то, что о ней утверждается/отрицается (рема, новое). Этому соответствует разделение двух главных членов предложения: подлежащего и сказуемого. Кроме главных членов в предложении выделяются также второстепенные: определения, дополнения и обстоятельства. Дополнения и обстоятельства входят в группу сказуемого, восполняя его информативную недостаточность, выражая отношения между событиями и обстоятельствами. Определения соединяются с любым из входящих в состав предложения существительным атрибутивной связью. Система членов предложения лежит и в основе выделения придаточных предложений.
Гомоморфность отношений, существующих между структурными элементами мышления, выделяемыми при его анализе в логическом и лингвистическом планах, находит свое продолжение при переходе в психологическую плоскость анализа.
Структурной единицей мышления при его рассмотрении в психологическом плане является мысль. При этом ее структурными компонентами выступают два операнда и один оператор, что соответствует трехчленной структуре суждения. И так же как между выделенными видами суждений существуют имманентно логические связи, позволяющие переходить от одного вида суждений к другому, выстраивать цепочки взаимосвязанных между собой суждении, так и между компонентами мысли существуют имманентно психологические связи, делающие мысль конкретным элементом психической реальности. Природа этих связей обусловлена природой компонентов мысли. С одной стороны, это операнды, перцептивно-образные компоненты, соответствующие элементам экстралингвистической и экстрапсихологической реальности, с другой, - это оператор, отражающий активность субъекта познания. Но операнды и оператор в качестве структурных элементов мысли соотнесены друг с другом не внешним образом. Образ объекта, представленный операндами мысли, воспроизводя характеристики объекта, вместе с тем является и продуктом активности субъекта. А оператор, в свою очередь, отражая активность субъекта, одновременно отражает и объективные связи. Между компонентами мысли, несмотря на различие их психологической природы, имеется и родство, обеспечивающее возможность их взаимного преобразования друг в друга.
Еще на один тип перехода указывает структура суждения, различие логических статусов субъекта и предиката суждения. Между ними имеется градиент общности, что выражается в их "тяготении" друг к другу. Динамические отношения, существующие между компонентами мысли, вместе с тем не разрушают ее, а сохраняют как структурный элемент мышления. Они являются стационарными динамическими отношениями. Мысль в этом отношении предстает как инвариант стационарных динамических отношений, переходов между операндами в силу разной степени их общности и переходов между операндами и операторами. Мышление, мысль как его структурная единица, принадлежат сфере выводного знания. Но это выводное знание, будучи извлечено из объекта в результате активности субъекта, в итоговых своих формах может воплощаться в перцептивные образы. Можно увидеть то, что не доступно непосредственному чувственному восприятию. В этом одна из особенностей психологической реальности мышления.
Нарушения мышления . В реальной познавательной деятельности достаточно часто совершаются мыслительные ошибки: логические, грамматические, психологические, но в большинстве случаев они не квалифицируются как нарушения механизмов мышления. (Более того, "как уст румяных без улыбки, без грамматической ошибки я русской речи не люблю".) Лишь только в тех случаях, когда ошибки носят грубый, систематический и упорный характер, они свидетельствуют о нарушениях механизмов мышления. Создано большое число классификаций ошибок мышления. Перед тем как перейти к характеристике нарушений механизмов мышления, приведем одну из них, произведенную по логическим основаниям.
Ошибки в посылках, в основаниях доказательства: а) ложное основание: доказываемый тезис пытаются вывести из ложных посылок,
б) предвосхищение основания: доказываемый тезис пытаются вывести из таких посылок, которые может быть и не ложны, но которые еще сами нуждаются в том, чтобы доказать их истинность,
в) порочный круг: тезис выводят из посылок, а посылки в свою очередь выводятся из тезиса, так что получается круг, который не доказывает ни тезиса, ни посылок.
Ошибки в отношении тезиса, мысли, которые следует доказать: а) подмена тезиса: начав доказывать один тезис, через некоторое время в ходе того же доказательства начинают доказывать уже другой тезис, сходный с начальным только внешне,
б) чрезмерное доказательство: из данных посылок следует не только доказываемый тезис, но и какое-нибудь ложное положение.
Ошибки в аргументации: а) тезис не следует из посылок: в подтверждение тезиса выставляются аргументы, сами по себе верные, но которые не являются достаточным основанием для тезиса,
б) аргументация к тому, кто выдвинул тезис (argumentum ad hominem): вместо обоснования истинности или ложности тезиса с помощью объективных аргументов пытаются все свести к положительной или отрицательной характеристике личности человека, утверждение которого поддерживается или оспаривается.
в) аргументация к тем, кто слушает (argumentum ad publicum): вместо обоснования истинности или ложности выдвинутого тезиса с помощью объективных аргументов пытаются все свести к воздействию на чувства людей и тем самым не дать им возможность составить объективное мнение о предмете, подлежащем обсуждению.
