Александр Моховиков - Суицидология: Прошлое и настоящее: Проблема самоубийства в трудах философов, социологов, психотерапевтов и в художественных текстах
Напряженность тоски может быть весьма разнообразна, почему и влияние ее на отправления организма может быть различно.
Первое отличие болезненной или предсердечной тоски от тоски здорового человека заключается в силе и напряженности обнаружения ее. Можно сказать приблизительно, что предсердечная тоска, или тоска психопата, начинается такою напряженностью, какою оканчивается тоска здорового человека. Или иначе: minimum предсердечной тоски больного человека равняется maximum y напряжения тоски здорового человека.
Второе отличие предсердечной тоски от тоски здорового человека состоит в том, что предсердечная тоска является почти исключительно следствием внутренних органических причин, причем внешние поводы могут служить только содействующими, споспешествующими условиями к легчайшему, скорейшему появлению приступа. Следовательно, патологическая тоска появляется чисто от личных условий, субъективно, тогда как у здорового человека она объективна, от внешних причин.
Третье. Если тоска у больного человека является без внешнего повода, то, естественно, мы не можем наблюдать известного соответствия и гармонии между причиною и следствием, импульсом и аффектом. Быть может, внутренний импульс такого страдальца и соответствует проявлению тоски, тем не менее, для внешнего постороннего глаза тоска его является немотивированною и беспричинною. В большинстве случаев душевнобольные приписывают свою тоску тому или другому внешнему влиянию, подыскивают, так сказать, внешнюю причину, но при этом замечается явное несоответствие между представляемою причиною с одной стороны, и напряженностью и продолжительностью тоски — с другой. С первого взгляда уже бросается в глаза несоответствие между импульсом и аффектом.
Тоска психопата, превышая силою напряженности, не мотивированностью и несоответствием импульса и аффекта тоску здорового человека, превосходит ее и своею продолжительностью. Она может длиться часы, дни, недели, месяцы и годы, хотя острые состояния ее бывают непродолжительны.
Состояние тоски относится к отделу нарушений в области самочувствия и страсти, следовательно, это есть один из видов аффектов. Раз появившаяся тоска не остается без влияния на другие области душевной деятельности, только влияние ее будет находиться в зависимости от напряженности тоски.
Напряженность тоски приблизительно можно разделить на три степени: первая слабая, вторая более усиленная и третья сильнейшая, доводящая больного до приступов буйства и потери сознания.
Разумеется, деление это чисто произвольное и приблизительное. Влияние этих трех разновидностей тоски различно.
Если состояние тоски не особенно сильно, то больной является очень раздражительным, суетливым, нигде не находит себе места, придирчив, сварлив и беспокоен. Всякая малость производит на него влияние и вызывает сильное воздействие. Свои поступки он мало обдумывает и действует под влиянием моментальной вспышки гнева. Этот период отличается усилением рефлексов.
Второй период, когда тоска достигает средней напряженности, обнаруживает влияние несколько иное. Накопившееся болезненное ощущение тоски не позволяет больному обращать внимание на те или другие внешние впечатления, почему чувствительность при этом бывает понижена и анестезирована. Рядом с этим нередко являются иллюзии и галлюцинации зрения и слуха, отличающиеся своею неподвижностью однообразием и постоянством, вследствие чего внутренняя тоска и раздражительность еще более усиливаются. Вследствие такого сосредоточия тоски и усиления внимания на ней, представление данного лица становятся неясны, неотчетливы, течение их крайне медленное, окраска представлений мрачная и печальная, в полном согласии с настроением духа.
Сочетание представлений неправильное, представления сочетаются только с теми следами ощущений, которые поддерживают общий печальный фон и соответствуют настроению духа. Если почему-либо данные представления сочетаются с представлениями веселого и приятного свойства, то последние уже не вызывают приятного чувства, а, напротив, еще более усиливают чувство неприятного и тоски (психическая дизестезия).
Ложные ощущения и галлюцинации способствуют образованию ложных представлений, а замедленный ход представлений способствует образованию фиксированных идей и насильственно навязанных представлений. Как произвольные, так и непроизвольные движения крайне ослаблены и замедлены, рефлексы понижены.
Наконец, третий период, когда тоска достигает наибольшей высоты, — acme тоски. Это-то состояние и подходит под состояние аффекта. В большинстве случаев это состояние развивается уже на подготовленной почве.
Больной до невероятности раздражителен. Лицо выражает отчаяние, взгляд боязлив, блуждающий, сердцебиение усилено, дыхание затруднено и поверхностно, пульс мал и част, лицо бледное или красное, конечности синеваты, движения быстрые и порывистые; мысли спутаны, неясны и представляют хаотический беспорядок; в полном развитии припадка течение мыслей как бы прекращается, и вся картина завершается сценою самой ужасной жестокости, направленной против себя или окружающих, или даже против неодушевленных предметов. Страдалец теряет всякую сообразительность. Действует чисто рефлекторно. Он не обращает внимания ни на время, ни на место, ни на обстоятельства, при которых совершает преступление. Жертвою буйства становится первый попавшийся предмет. Если нет никого из окружающих или больной почему-либо на других не может излить неистовую боль, то он разражается над самим собою. Больная Бергмана сама вырвала себе глазные яблоки из глазниц. Наш больной, связанный порукам, три раза подряд в течение 3-4 секунд откусывал себе части языка. Вырывание на себе волос, ужасное царапанье лица, самоубийство, убийство, поджог и пр. — самые обыкновенные явления при acme тоски. Тотчас после преступления больной чувствует себя как бы облегченным, нередко не помнит или смутно помнит о самом совершенном деянии.
Для лучшего понимания состояния предсердечной тоски я позволю себе привести здесь рассказ одной нашей больной, совершившей поджог собственного дома в состоянии тоски: «С утра уже в этот день мне было нехорошо, ходила я с места на место, искала покоя и нигде не могла найти его. Тоска и мука не давали мне покоя. Взялась за работу, работа не идет на ум. Пришло обеденное время. Ничего не ела. Только и было, что грызла камфору, это меня несколько облегчало. Вечером подоила корову. Мука доходила до крайности. Принесла молоко, ткнула его в руки девочке, да бежать со двора. Побежала я в расправу, чтобы меня арестовали, так как знала, что сделаю что-то недоброе. Не успела я несколько отбежать, как муж догоняет меня и ведет домой. Я просила его отвести меня в расправу. Не послушался... Привел домой... «Ложись, — говорит, — спать, и я лягу в комнате». Не могла я спать. Страх, тоска и внутренняя мука душили меня. Как огнем жгло меня в груди. Бросилась я на колени перед иконою, начала плакать, начала молиться. Не нашла покоя. Влезла на печь. Притаилась в уголке на коленях. Молюсь Богу. Плачу навзрыд. Нет покоя. Положила около себя девочку, может быть, не так страшно будет. Все то же. Страх, тоска, мука и огонь в голове и груди раздирали меня. Так и тянет меня повеситься, на силу удерживалась. Вокруг меня скалки (искры) так и блещут. Шум и гром, не переставая, гремят. Кто-то постоянно окликает меня по имени: «Василиса, Василиса», — но чей голос — не знаю. Окликаюсь — ничего не отвечает. Мне казалось, что муж стоит около меня и щелкает пальцами, а из пальцев сыпятся искры. Вокруг меня какой-то удушливый запах, который как бы нарочно муж напускает, чтоб извести меня. Утром муж заставил меня доить корову. Возвратилась в хату с молоком. Страх и тоска продолжаются. Хочу заняться работой — не могу. Лягу на постель — не спится и не лежится. Пойду во двор — тоже нудьга. Прошу старшую девочку, чтобы она не уходила от меня. Она сначала и была при мне, а потом ушла. Страх стал еще больший. Схватила я спички, схватила паклю, зажгла и бросила на чердак. Загорелось. Мне стало немного легче, но я все-таки сильно мучилась. Сначала я осталась в хате, хотела сгореть вместе с хатою, а потом стало жаль маленького ребенка, который был со мною. Его вынесла и сама вышла, тем и спаслась от огня».
Павел Ковалевский. Людвиг II, король баварский
Не подлежит никакому сомнению то обстоятельство, что в жизни, развитии, совершенствовании и падении народов и государств играют важную роль географические, климатические, геологические и другие факторы. Но не подлежит сомнению также и то, что весьма часто судьба народа или государства зависит от воли, характера и направления деятельности лица, стоящего во главе данного народа или государства. В последнем случае гениальный ум, мощный характер и широкая государственная деятельность правителя выдвигали государства и народы, делали им историю и составляли славу, могущество и господство. Но очень не редки случаи и другого рода: когда слабые, неспособные, узкие и слишком себялюбивые правители губили государства и лишали их достигнутых уже и установившихся могущества и господства.
