Егор Белогородский - Прикладное лоховедение
От дальнейшего течения дискуссии данный взгляд лоха не меняется, даже если оппоненту удаётся загнать лоха в угол и у того не остаётся аргументов. Не в аргументах дело. Не на них лох основывает выбор своего мнения, не из-за них считает его правильным. Он его таким чувствует и в это верит. Правильное и всё. Для него это заранее известно. И если у лоха нет аргументов, почему его мнение правильное, это значит, что он их просто не знает, а не что их нет вообще. Лох знает главное — что его мнение правильное. А аргументы, почему это так, уж конечно есть. Знать их при этом вовсе не обязательно. И ловкий оппонент, который сумел загнать лоха в угол, от этого в глазах лоха вовсе не становится умнее него самого. Ведь лох придерживается правильного мнения, даже если не может этого объяснить — то есть всё равно в итоге умный. А оппонент наоборот — придерживается неправильного мнения, то есть глупого, то есть всё равно в итоге глуп.
Лох если кого и посчитает умным, так только тех, у кого такое же мнение. И вовсе не только и не столько потому, что они умно придерживаются правильного мнения, это бы ладно. Кроме прямой, тут есть ещё и обратная связь, более важная: раз они умные — значит, с ним согласны умные люди, и тем умнее выходит он сам.
Мыслительная слабость лохов и привычка выбирать из готового приводит к тому, что их остаточное собственное мышление закономерно тяготеет к наиболее примитивной форме и приходит к дискретности, причём предельной — со всего двумя возможными состояниями. Когда готовых вариантов нет и лоху всё-таки приходится строить суждение самостоятельно, он машинально пытается свести этот процесс к привычному делу выбора. Для этого всё-таки надо самостоятельно сгенерировать варианты, предпочтительнее всего — наименьшее количество наиболее простых. То есть два полярных. Фактически, лоху их даже не приходится генерировать — у него они всегда припасены наготове. Это такой специальный стратегический резерв на случай внезапной неопределённости.
Иными словами, собственный остаточный ум типичного лоха подобен переключателю на два положения: «+» и «—». Так лохам проще ориентироваться в жизни, и не приходится напрягать дряблый мозг. В силу означенной дискретности, самостоятельным суждениям лоха свойственны категоричность и склонность к крайностям. Поэтому у лохов так часто всё делится на классное и отстойное, на умное и чушь, на доброе и инфернальное, на наше и вражеское. Также и людей они делят на достойных и негодяев, умных и тупых, ответственных и разгильдяев, на крутых и лохов, в конце концов. Сложенное таким образом мнение лоха очень устойчиво к внешним воздействиям, поскольку его если и можно поменять, то обыкновенно только на прямо противоположное. Понятно, что в силу большого расстояния между полюсами сделать это чрезвычайно трудно и сила убедительного фактора должна быть весьма существенной.
Бывает, лоха однажды озаряет, что склонность к крайностям неправильна, и вообще это есть признак лоховства. Лох немедленно догадывается, что во всём нужна умеренность, что лучше всего — золотая середина. Под впечатлением от своего открытия он начинает чувствовать себя просветлённым и снисходительно посматривает на других лохов, которым данная истина не открылась. А то ещё и начинает назидательно поучать их своей мудрости. Формально его двухпозиционный переключатель превращается в переключатель на три положения: «—», «0», «+», однако такой лох, уверовав во всесильность золотой середины, практически перестает пользоваться двумя крайними положениями. Его остаточное мышление как бы фиксируется и застывает в положении «0», а переключатель превращается в однопозиционный, то есть и не переключатель вовсе. Получается совершенно аморфный лох, крепко стоящий на своём нуле. Категорически отказавшийся от категоричности и неумеренно злоупотребляющий умеренностью. Как видим, никуда он от своей лоховской природы не убежал. И неудивительно — на то он и лох. Как говорится, лоху ло́хово.
В состоянии описанной аморфности лох собой представляет наиболее глупое, бестолковое и непродуктивное существо. Иногда такой лох, убедившись со временем, что его ноль не принёс ему никаких положительных результатов, разочаровывается. В конце концов, у лоха есть свои желания и цели, пусть даже и лоховские, и отсутствие результатов его огорчает. В итоге лох может перейти обратно в двухпозиционный режим. Особо выдающиеся лохи в течение жизни успевают осуществлять такие переходы туда и обратно несколько раз.
Однако дискретное мышление применимо не всегда, да даже и к нему лохи прибегать не слишком-то любят. Поэтому они широко практикуют различные так называемые принципы, которые и без того примитивный процесс лоховского мышления упрощают ещё больше и служат удобными полуфабрикатами, чтобы не стряпать новое суждение с нуля. Например, «Всех ментов считаю моральными уродами», или «Политика — грязное дело, там порядочных нет, не хочу ничего о ней знать», или «Немецкое — синоним качества». Один раз принятое решение (необязательно самостоятельно!) для лохов часто становится принципом на всю жизнь. «Я в принципе считаю любого, кто верит в Бога, идиотом», «Я принципиально не покупаю б/у-шные вещи», «Я принципиально не даю раньше третьего свидания».
Примечательно, что у крутых тоже бывают принципы. Только у них это вспомогательный инструмент, помогающий принимать решения в условиях априорной неопределённости в соответствии с ценностями такого человека — когда информации не хватает, а решение принимать надо. У лохов же принцип не помогает принять решение, а служит ему заменой. Как говорится, осознайте разницу.
Теперь резюмируем изложенное в данной главе. Лохи в своём большинстве глупы, однако считают себя умными. Собственных мыслей и идей практически не имеют, лишь усваивают извне готовые. Когда же думать всё-таки приходится самим, для мышления характерна вульгарная дискретность и отсутствие гибкости. Какой-либо умственной активности по возможности избегают, для чего стараются занять себя чем-нибудь внешним — например, потреблением готового информационного контента. Всё это в немалой степени обуславливает тот факт, что лохи довольно внушаемы и хорошо подвержены манипуляциям посредством СМИ и масс-медиа.
Глава 21. Лохи и медиа
Каждый старается употребить,
Каждый стремится вдыхать или пить.
Пьют даже те, кто сидит на горшке,
Стукнуло чтоб по безмозглой башке.
группа «Сектор газа», песня «План»Описанные свойства лохов широко используются различными СМИ и иными медиа, а в первую очередь телевидением. Интеллектуальная слабость, способность лишь усваивать готовые точки зрения и тотальная готовность это делать, необходимость постоянно чем-то занимать своё внимание, особенно чем-то пассивно-развлекательным и что даёт успокоение лошиным инстинктам — весь этот комплекс служит крайне благодатной почвой, чтобы его использовать для искусных манипуляций с целью получения выгоды — коммерческой или политической.
Наиболее заинтересовано в таких услугах государство, которому крайне необходимо держать массы лохов в повиновении и под надёжным контролем, не опасаясь, что среди них начнутся непредсказуемые и опасные брожения. Больше всего тут выручает телевизор, в который для лохов подают всё необходимое. Они в него убегают, получают там требуемую дозу развлечений, приятных иллюзий и убийства свободного времени, а заодно им в головы насаждаются готовые точки зрения, выгодные насаждальщикам.
Разумеется, представители власти стараются об этом помалкивать, но иногда проговариваются, а в некоторых обстоятельствах и вовсе излагают дело с потрясающей откровенностью. Так было, когда в августе 2000-ого года на Останкинской телебашне случился пожар, в результате которого в Московском регионе было прервано вещание практически всех телеканалов. Президент Национальной ассоциации телерадиовещателей России Эдуард Сагалаев в прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» тогда объяснил, что случилась настоящая катастрофа, поскольку работающее телевидение — это важнейший фактор стабильности в стране, и если телевещание в самом срочном порядке не восстановить, у людей могут возникнуть разные недобрые настроения, что приведёт к серьёзнейшей дестабилизации обстановки.
И такое беспокойство, безусловно, оправдано. Телевизор для лохов очень важен, они к нему очень привязаны. Если телевизор вдруг ломается, лох скорее бежит покупать новый. Но на случай такого удара судьбы́ многие лохи телевизоров дома держат два и более, так что если сломается один — можно спасаться у другого. Когда же у такого лоха доступ к телевизору пропадает совсем, он становится беспокоен и даже может стать социально опасен. А теперь представьте, что с лохами такое произошло массово. В самом деле, есть отчего тревожиться.
