Сьюзен Стиффелман - Как перестать сражаться со своим ребенком и обрести его близость и любовь
Важно понимать, что на самом деле у Сэма нет никаких проблем. Либо ему в принципе все равно, что он опоздает в школу, либо его мозг еще так крепко спит, что мальчик просто не может оценить всю важность своевременного прихода на уроки. Обещания, данные накануне, уже давно сложены в самый дальний уголок памяти. А посему единственный человек, кто оказывается в непростом положении, – это мама, которая уже начала паниковать из-за того, что не может заставить сына решить ее проблему.
Что же происходит дальше? Мама еще раз пять возвращается в комнату сына, крича, угрожая уйти без него и читая ему нотации относительно того, почему «она не допустит, чтобы это повторилось снова» (в общем, все то, что она говорит ему каждый день и что явно не повышает ее авторитет в глазах сына).
Стэлла полностью утратила спокойствие, несмотря на обещание больше не доводить дело до этого, и сильно разозлилась на себя – и на Сэма – из-за того, что снова все пошло наперекосяк.
Сэм, наконец-то оторвавшийся от кровати и пытающийся одеться, начинает сопоставлять мамину драму со своей собственной, крича на маму, что она разбудила его неправильным образом, или обвиняя брата в том, что тот кашлял всю ночь и не давал уснуть, из-за чего он и проснулся безумно уставшим.
Несмотря на все тщетные попытки матери донести до сына тот факт, что каждое утро он встает с целым списком оправданий своего поведения, сам он мало обращает внимание на это.
Главных нет: «два адвоката»
Семья полным составом выбегает из дома в напряжении и стрессе либо крича, либо едва разговаривая друг с другом. Стэлла говорит Сэму, что из-за него она разозлилась. Из школы она возвращается с ощущением сожаления, раздражения и собственной беспомощности, не видя ни единого выхода из этого повседневного утреннего хаоса.
Главный – ребенок
Когда ваш ребенок не делает то, что вы просите, а вы срываетесь на эмоции или прибегаете к тактике нарастающих угроз, он чувствует вашу панику. Ваша бурная реакция буквально подрывает иерархию взаимоотношений, а значит, вы в буквальном смысле слова возложили ответственность за возможный исход ситуации на ваше чадо. При таком раскладе вы не можете быть капитаном корабля!
Давление приводит к сопротивлению и противостоянию
Во время своих терапевтических семинаров я провожу практический эксперимент, обращаясь к участникам с просьбой встать напротив меня с вытянутыми в мою сторону ладонями. Без каких-либо дополнительных инструкций я подаюсь вперед и начинаю надавливать на их ладони. В ста процентах случаев они начинают давить обратно с силой равной, а то и превосходящей мою. После этого я спрашиваю: «Разве я просила вас давить обратно на мои руки?» И получаю один и тот же ответ: «Нет, на самом деле не просили».
Благодаря этому упражнению мы понимаем, что когда один человек во взаимоотношениях начинает давить на другого, то этот другой инстинктивно начинает оказывать обратное давление. Но два человека не могут противостоять друг другу, если один из них не оказывает давления! Противостояние всегда подразумевает под собой как минимум двух участников.
Хотя реальные слова и действия, которые вы будете предпринимать в адрес своего ребенка, не желающего вставать по утрам, зависят от множества переменных – его желания ходить в школу, возраста, выговоров от учителя за опоздания, – реально важную роль играет именно активная позиция, занимаемая вами в процессе воспитания. Когда вы, как капитан корабля, крепко стоите на ногах, подобные ожесточенные столкновения с детьми просто невозможны. Капитан не обсуждает свои полномочия с командой или с пассажирами, он просто управляет судном.
Каково основное правило поддержания собственного авторитета? Сохранять спокойствие любой ценой. И сделать это гораздо проще, когда вы перестаете давать детям возможность подорвать или вовсе сломить безмятежность вашего духа плохим поведением.
Обратно к Стэлле
Я спросила Стэллу: «Почему вам так важно, чтобы дети приходили в школу вовремя? Вы беспокоитесь из-за того, что вам может позвонить завуч и сказать, что вашего сына оставят после занятий в классе по причине его многочисленных опозданий? Или вам кажется, что вы будете лучшей мамой, если привьете ребенку чувство ответственности? Может, вы воспринимаете его халатное отношение как провал ваших устремлений объяснить ему, насколько важно быть пунктуальным? Какое значение лично для себя вы вкладываете в поведение сына?»
Когда мы полагаем, что именно наши дети и их поведение позволяет нам чувствовать себя хорошими или плохими родителями (или людьми), мы автоматически передаем бразды управления кораблем в их руки. И при этом продолжаем надеяться, угрожать и молить их о том, чтобы они направляли его по тому курсу, который нам кажется наиболее правильным, для достижения цели, которая нам кажется наиболее необходимой.
Я рассказала Стэлле о методе, разработанном Байрон Кейти, под названием «Работа». Подход Кейти основывается на осознании того, что нас расстраивают не происходящие вокруг события, а наши мысли о них. В контексте воспитания детей равновесия и спокойствия нас лишает именно наше восприятие и самовнушение относительно того, как дети должны себя вести.
Некоторые буквально увязают в произошедшем, постоянно переживая и навязчиво прокручивая события шаг за шагом. Другие поддаются искушению рассказать о плохом поведении друзьям, чтобы найти поддержку и хоть какое-то оправдание своей вспышке гнева. И большинство родителей прибегают к совершенно бесполезным и нерациональным угрозам в адрес детей с целью добиться от них послушания и повиновения. Метод «Работа» позволяет по-новому посмотреть на свои мысли и реакцию и освободиться от их негативного влияния на процесс воспитания.
«Работа» состоит из четырех вопросов, которые мы должны задать себе относительно наших мыслей и представлений, вызывающих огорчение.
Четыре вопроса
1. Это правда?
2. Можете ли вы абсолютно точно знать, что это правда?
3. Что вы чувствуете (как реагируете), когда вы верите в эту мысль?
4. Кем бы вы были без этой мысли?
Один из способов определить, что некая конкретная мысль является основной причиной вашего расстройства, состоит в том, чтобы отыскать в ней слова «должен» или «не должен», а затем посмотреть, вызывает ли данная мысль сильный прилив негативных эмоций.
Попытайтесь отыскать утверждение, от которого ваша кровь закипает и разносит адреналин по венам, сочетание слов, в котором есть нечто особое, что заставляет вас мгновенно сорваться с места в карьер. Как правило, это бывают мысли, на которых вы можете сразу, как адвокат, сначала выстроить все дело, а затем отыскать доказательства, безоговорочно оправдывающие вашу бурную реакцию.
Несколько примеров:
• «Мои дети должны сразу приходить за стол, как только я зову их обедать».
• «Мой муж не должен давать нашему сыну нездоровую пищу, когда меня нет дома».
• «Мой сын должен пойти принять душ».
«Моя дочь не должна хныкать».
Подобные мысли выбивают нас из игры и заставляют расстаться со спокойным ощущением контроля над ситуацией. Именно из-за них мы начинаем набрасываться на детей, вызывая в них ответную реакцию в виде самозащиты и сопротивления, вместо того чтобы поддерживать их, пробуждая открытость и восприимчивость.
Стэлла и работа с четырьмя вопросами
Вместе со Стэллой мы начали работу по этому методу. Для начала мы определили расстраивающую ее мысль, которая каждое утро мешала ей эффективно справляться с ситуацией: «Мой сын Сэм должен стараться вовремя просыпаться в школу».
Я спросила Стэллу: «Это правда, что ваш сын должен стараться делать это?»
Стэлла сказала: «Конечно, это правда. Очень важно, чтобы Сэм научился рассчитывать время и выполнять работу в рамках установленного расписания. И день его складывается намного лучше, если он не вламывается неистово в класс в самую последнюю минуту».
Я ответила: «Хорошо, я поняла. Поздний подъем приводит к дополнительным проблемам. Теперь скажите, вы абсолютно точно знаете, что ваш сын действительно должен стараться вставать вовремя в школу?»
С определенной ноткой сомнения в голосе, но все еще отстаивая свою точку зрения, Стэлла сказала: «Ну, я не могу быть абсолютно уверена в том, что это правда. Мне хотелось бы, чтобы он просыпался вовремя, но я не могу быть абсолютно уверена в том, что он должен это делать. Реальность такова, что он, вне всяких сомнений, не хочет этого делать».
Я попробовала копнуть глубже при помощи третьего вопроса: «Что вы чувствуете и как ведете себя, когда вы верите в то, что Сэм должен стараться вставать в школу вовремя, а он этого не делает?»