Евгений Ильин - Психология риска
Отмечается также (Blaszczynski, Nower, 2002; Custer et al., 1989; O'Connor, Dickerson, 2003; Roy et al, 1989; Steel, Blaszcynsky, 1998), что патологических игроков отличает более высокий уровень нейротизма по сравнению с контрольной группой здоровых людей.
У игроков были выявлены (Greenberg, 1980) уровень интеллекта выше среднего, развитый дух соперничества, трудолюбие, успешность в профессиональной деятельности, часто склонность к трудоголизму, использование таких защитных механизмов, как рационализация и отрицание; отмечалось стремление избегать скучных ситуаций; установлено, что у подростков дефицит контроля над импульсами предшествует формированию игровой аддикции (Vitaro et al, 1997).
...Люди с игровой зависимостью обладают такими же личностными характеристиками, как и люди с другими видами зависимости (в частности, алкогольной), а именно: эмоциональная незрелость, проявляющаяся в неуверенности в себе, чувствительности к мнению окружающих о себе; безвольность, эгоцентричность; склонность к излишней строгости в оценке других людей при стремлении возложить на них ответственность за ошибки (внешний локус контроля); пессимистический взгляд на жизнь, сопровождаемый состоянием эмоционального дискомфорта и влекущий за собой безразличие и неудовлетворенность жизнью.
Основной стратегией поведения при столкновении с жизненными трудностями у людей с игровой зависимостью являются уход от сложной ситуации и обращение к привычным формам поведения (азартные игры). При этом они расценивают проблему либо как малозначащую, которая может быть решена сама собой без их вмешательства, либо как непреодолимую трудность, которую даже не стоит пытаться преодолеть.
В отличие от людей с другими видами зависимости (в частности, алкогольной) к особенным личностным характеристикам людей с игровой зависимостью относятся высокий уровень интеллекта, более высокий уровень адаптации, противоречивость и недейственность самоотношения. Противоречивость самоотношения определяется, с одной стороны, более критичным и адекватным отношением к себе, которое проявляется в неудовлетворенности собой, а с другой – направлением усилий в ситуации фрустрации на защиту своего Я за счет ухода от сложной ситуации, а также за счет обвинения других людей. Недейственность самоотношения проявляется в том, что недовольство собой у людей с игровой зависимостью не приводит к изменению поведения, не позволяет разрешить имеющееся противоречие в отношении к самому себе.
Калинина Р. Р. 2007, с. 555—556
Как и при алкоголизме, наследственность играет важную роль. У зависимых игроков выявлен ОКО-2-ген, определяющий функцию допаминовых рецепторов. Возникновению игровой зависимости может способствовать такая черта личности, как азартность, отражающая склонность человека к азартному поведению или вхождению в состояние азарта, т. е. стремительной потере контроля над своим поведением при достижении какой-то цели в определенной ситуации: денежного вознаграждения в игре, преимущества на дороге в скорости и т. д.
...Наследственность и биологические факторы риска
Риск формирования аддиктивного поведения в настоящее время принято рассматривать с позиций многофакторной модели, где каждый из факторов или их сочетание (наследственность, особенности характера, микро– и макросоциальное окружение, зрелость личности в целом) участвует в формировании болезни.
К общебиологическим факторам относятся прежде всего наследственность и пренатальные, пери– и постнатальные вредности, способствующие возникновению органической неполноценности структур головного мозга и влияющие на формирование характерологических свойств личности.
В ряде исследований выявлено, что у лиц, зависимых от игры, статистически достоверно чаще, чем в соответствующих контрольных группах, родители являлись патологическими игроками. <…> Был установлен факт семейного накопления патологической зависимости от игры (Eisen et al., 2001; Slutske et al., 2000), что указывает на значение наследственности в формировании патологического влечения к азартной игре. Исследовав игровое поведение у 3359 пар близнецов, ученые (Eisen et al., 2001) пришли к следующим выводам: 1) наследственные факторы объясняют существенную часть разнообразия симптомов гемблинга; 2) существует единый континуум генетических дефектов, который лежит в основе разных вариантов гемблинга; 3) коморбидность гемблинга с расстройствами поведения, антисоциальным расстройством личности, алкогольной зависимостью частично объясняется патологическими генами, которые влияют на возникновение как гемблинга, так и перечисленных психических расстройств.
Испанские исследователи (Ibanez et al., 2003) в обзоре о роли генетических факторов в развитии патологического гемблинга утверждают, что патологический гемблинг хотя бы частично определяется генетическими факторами. Так, исследования в области молекулярной генетики обнаружили разнообразные специфические аллели генов, ответственных за нейромедиаторные системы, участвующие в формировании гемблинга. Установлены (Perez de Castro et al., 1997) связи между патологическим гемблингом и полиморфизмом генов дофаминовых рецепторов, геном переносчика серотонина и геном монаминоксидазы-А. В число работ, на которые опирались упомянутые авторы, входят работы группы американских генетиков (Comings et al., 1996, 2001), изучавших полиморфизм 31 гена, вовлеченных в передачу дофамина, серотонина, норадреналина и ГАМКу 139 гемблеров по сравнению с контрольной группой. Наибольшие изменения были выявлены при генотипировании в генах DRD2, DRD4, DAT1, ТРН, ADRA2C, NMDA1 и PS1 по сравнению с контролем. Оказалось, что изменения в генах, связанных с дофамином, с серотонином, с норадреналином составляют приблизительно одинаковый риск для возникновения патологического гемблинга.
Что касается органической неполноценности ЦНС, то здесь следует привести прежде всего точку зрения А. О. Бухановского с соавторами (2002), который особое значение в формировании болезней зависимого поведения (включая патологическую зависимость от азартной игры) придает различным церебральным заболеваниям, мозговым травмам и другим повреждениям ЦНС, рассматривая их как факторы, способствующие ослаблению тормозных процессов с развитием гипервозбудимости и ригидности психических процессов.
С несколько иной точки зрения интерпретируют нейрофизиологические особенности ЦНС (снижение стриатумной и вентро-медиапьной префронтальной активации), выявляемые у патологических гемблеров, другие исследователи (Reuter et al., 2005), придающие особое значение снижению чувствительности «системы награды».
Обращается внимание и на другую функцию, а именно – принятие решений. <…> Отмечая потерю контроля и критики у неврологических пациентов с поражениями вентро-медиальных структур и префронтальной коры, исследователь (Bechara, 2001) высказывает гипотезу о наличии расстройств, связанных с принятием решений. Автор считает, что на основе таких поражений формируются не только тяжелые нейропсихиатрические заболевания, но и зависимость от психоактивных веществ, а также патологический гемблинг.
Способность к принятию решений как функция вентро-медиальной префронтальной коры специально исследовалась у 20 патологических гемблеров и 40 здоровых добровольцев с помощью Гемблинг-теста (Cavedini et al., 2002). Результаты исследования показали существенные различия в принятии решений у патологических игроков и здоровых людей, которые объясняются авторами патологическим функционированием орбито-фронтальной коры. Авторы также указывают на общие нейропсихологические основы гемблинга, обсессивно-компульсивного расстройства и химической зависимости. На сходные нейробиологические основы химической зависимости и патологического гемблинга, как и других компульсивных расстройств (патологическое влечение к покупкам, сексуальные, компьютерные аддикции и др.), указывается и в других исследованиях (Potenza, 2001).
Швейцарские ученые (Regard et al., 2003) провели неврологическое, нейро-психологическое и ЭЭГ обследования 21 проблемного гемблера и обнаружили, что у них по сравнению с контролем намного чаще встречаются разнообразные признаки мозговой дисфункции. Так, более чем у 3/4 в анамнезе отмечались черепно-мозговые травмы. Левшество и амбидекстрия у гемблеров отмечалась в 43% случаев, недоминантность левого полушария по речи – в 52%. ЭЭГ показала дисфункциональную активность у 65 % игроков. Авторы высказывают предположение, что патологический гемблинг является следствием повреждения мозга, особенно фронто-лимбической системы. <…>
Исследователи (Hollander et al., 2000) сделали попытку определить значение разных нейромедиаторных систем мозга и их медиаторов в формировании патологического гемблинга. По мнению авторов, серотонин связан с поведенческой инициацией и растормаживанием, необходимым для начала гемблингового «запоя» и сложностью его прекращения. Норадреналин связан с возбуждением и чувством риска, присущими для гемблеров. Дофамин, вызывающий положительное или отрицательные подкрепление при воздействии на «систему награды», способствует закреплению зависимости. Существенную роль катехоламиновых структур в формировании гемблинга подтверждают и данные о резком усилении тяги к игре после приема психостимуляторов (амфетамина) у патологических гемблеров (Zack et al., 2004).
