Борис Диденко - Хищное творчество: этические отношения искусства к действительности
При систематическом же образовании всё это якобы неадекватное и ненужное хозяйство становится истинным богатством! Если бы не леность ума (тут нужна самодисциплина!) и не хищная – завлекательная и отупляющая – социальная среда, то все диффузные люди с вышесредним IQ были бы талантами и гениями! Вот почему хищные гоминиды всячески препятствуют интеллектуальному восхождению народа, его хорошему образованию. Это – окончательный крах для них! Они пока что спасаются «шулерской логикой» и играют краплёными картами. Но при выходе на «открытое освещённое пространство» им действительно полный «абзац» – это как пытаться предотвратить утренний рассвет при помощи дырявого зонтика.
В то же время нынешняя чрезвычайная демократизация возможностей (существование 35-40 тысяч специальностей уже может предъявить спрос на все виды дарований) не привела к пропорциональному возрастанию числа гениев и талантов. Причина этого – скорее всего, в успехах медицины. Подагрики, МДП-ешники, андрогенники и прочие некогда бы «избранные» избавлены уже и от страдании, и от «искры божьей», гениальности заодно. И вторая причина в том, в творчество ринулись неприкаянные суггесторы (властных постов, банков и прочих синекур на всех не хватило) и они придавили истинных потенциальных гениев. Так что общая обстановка ухудшилась.
В США дело отыскания талантов «поставили на конвейер» – посредством разрабатываемых в течение 70 лет тестов. По программе «Merit» ассигнуется ежегодно около двух миллиардов долларов на отыскание 35 000 одарённейших старшеклассников и на дальнейшую помощь им в приобретении хорошего образования. Но «Merit» по большей части выискивает всё же хищных и охищненных индивидов – уже с детства обуреваемых «американской мечтой», ориентированных на социальный успех. Правда, и это огромный социальный позитив, когда-нибудь подобные «неосторожные» мероприятия власть имущих обернутся для них самым плачевным образом. они рискуют тем, что их основательно потеснят. Возможно, что все эти социальные программы и обязаны-то своим существованием тому, что во власть уже проникли в определённом количестве нехищные люди.
Самое главное оружие будущего – это интеллект. И хищные гоминиды здесь рискуют всем, ибо нравственные силы имеют здесь принципиальное преимущество. Сейчас наступило такое время, когда в интеллектуальном творчестве нужен именно синтез. Дальнейшее развитие науки возможно лишь на пути синтеза, ибо движение наук по пути анализа, расчленения объектов познания зашло в тупик, и лишь на стыках наук возможны новые достижения. И только за счёт интеграции научного потенциала возможно создание новых методологий. Необходимо видеть целое в разрозненном. создавать системное единство из множества частных фактов.
Надчеловеческие системные интеллектуальные построения, все честные разговоры о Боге, Универсуме, Космосе, ноосфере – это пока неадекватные, черновые попытки нехищных людей добиться именно объединения знаний, целостного понимания жизни, осуществления Великого Синтеза. А пока что – робкие и наивные предположения, что всё это уже есть, существует где-то Высшее Знание, и требуется всего лишь «попроситься» туда, «прочитать» что-то оттуда.
Сейчас наступила качественно новая фаза: без видения мира в целом невозможно двигаться дальше. Те же США набрали информацию, собрали множество умов мира, лихорадочно отбирают собственные (упоминалась программа «Merit»), а вот обработки этой богатейшей информации что-то не видно в такой же бы превосходной степени.
Этот процесс «синтезности» познания идёт уже давно и всё набирает силу. Так, некогда умножение и деление при помощи римских цифр требовало шестилетнего обучения, тогда как с помощью арабских цифр эти операции доступны семилетнему ребёнку. Дарвиновская теория естественного отбора, менделевская теория наследственности, хромосомная теория Моргана, теория линейного расположения Стертванта-Меллера, двойная спираль Уотсона-Крика свели к простым закономерностям «монбланы» фактов. Менделееву удалось сверстать необозримое количество фактов в рамки своей таблицы. А сколько таких упрощений предстоит в будущем!
Резко возросшее значение междисциплинарных исследований требует не только объединения многих специалистов, но и руководителей с сильным, смотрящим вперёд интеллектом и широким кругом разнообразных и разнородных знаний. Уровень задач настолько повысился, что тут уж не до интриг и обмана, эти фокусы уже почти не проходят, исследователи должны быть в первую очередь честными людьми или работать предельно честно. а это означает, что суггесторам остаётся всё меньше и меньше места в науке будущего.
Мир приходит в противоречие и стоит на грани великих потрясений. Противоборство нравственных людей и безнравственных хищников обнажилось как никогда. С одной стороны, гнусно торжествующий ныне Золотой Телец мирового фарисейского центра. Но в то же время живёт и идеал свободного труда миллиардов честных людей планеты, делаются первые шаги в этом направлении. Это и есть светлые и тёмные силы – т.н. борьба добра и зла. Но прежде всего – это духовность человека, и подсознание организовано системно только лишь у нравственных людей. Так что превосходство нравственных систем над безнравственными огромно, но борьба между ними предстоит нешуточная. Всё имеющееся ныне преимущество (власть, деньги, инициатива) пока что на хищной стороне.
Но несомненно то, что нравственная часть человечества придёт к победе. На стороне безнравственности вся мощь недозволенных, преступных методов, отсутствие сдерживающих механизмов, всё то, что именуется «беспределом». Победа здесь возможна только через интеллектуальное превосходство (а ещё ж и численное!). Преимущество нравственных систем над безнравственными принципиально, поэтому побеждены хищные силы могут быть именно системным ударом.
Конечно же, есть и большая вероятность того, что таковая победа не состоится, что хищные гоминиды погубят-таки мир. Очень обидно: толькотолько подобралось человечество к чему-то по-настоящему крупному, важному. существенному, избавилось от множества глупостей невежества, и на тебе – уже гибель не за горами. Как и отдельный человек – только поднабрался ума-разума, преодолел ошибки безрассудства молодости, а уже смерть со своей поганой клюкой в дверях стоит и радостно щерится, приглашает «на выход».
Самое важное из всех искусств
Так, как известно, определил кино В.И.Ленин. Кинематограф действительно есть мощнейшее средство воздействия на сознание, уступая, наверное, лишь наркотикам-галлюциногенам. Синтезировав в себе практически все остальные виды искусства, кино ясно и непреложно (но как бы «между кадров и полотен») демонстрирует всю творческую беспомощность и истинную цену потуг заправил от хищного искусства. Кинематограф (вкупе с телевидением) иллюстрирует эту прискорбность как бы списком и скопом. Путь, пройденный от эры немого кино, когда на экране били друг другу морду, а в зрительном зале хохотали над этим до слез, до современных «мыльных телесериалов» и «ужастиков», измеряется небольшим шажком, да и то он больше относится к техническим новациям.
Киноискусство максимально приближено к жизни по своим техническим возможностям. Звук, изображение, движение, текст – действительно «живая картинка». Всё, о чём только можно мечтать кинохудожнику! Люди начала эры кино боялись поезда на экране, в ужасе бежали прочь. Такова сила воздействия кино! Один из немногих позднейших примеров такого же «прямого» воздействия кино – это документальный фильм Альфреда Хичкока об ужасах гитлеровских концлагерей. Первыми эту страшную картину увидели сами бывшие узники этих лагерей. И они тоже буквально убегали из зала.
Звуковое кино, как бы обретя второе дыхание, вновь «взялось» за зрителя на полном серьёзе. Голливуд фабриковал для одурманенных вещизмом зрителей грёзы в русле и от имени пресловутой «американской мечты». В СССР идеологически столь же обработанное население не могло оторвать глаз от соцреалистического экрана, на котором действовали и трудно побеждали герои борьбы за светлое будущее всего человечества. Это было очень похоже на то, как дети искренне верят всему тому. что происходит в сказке – будь то в книжке, на экране или сцене.
На этом эпоха «настоящего кино» закончилась. Появление цветного и объёмного кино уже ничего не дало в плане столь же сильного воздействия на зрителя.
По идее, так же «близко к сердцу», как раньше, могли бы воспринимать зрители кинодейство и сейчас, но уже совершенно на ином, более высоком уровне. Но кино не удержало своих прежних позиций и не достигло потенциально возможных новых, для этого оно должно было бы, подобно Алисе в Зазеркалье, двинуться вперёд с огромной скоростью. Теоретически это возможно, но подобное оказалось не по (духовным) силам хищным киногоминидам, хотя в технике и мастерстве отказать им нельзя. Дети выросли, а «воспитатели», как выяснилось, оказались карликами во всех смыслах.
