Криминальная психология - Кантер Дэвид

Такое криминальное прошлое серийных убийц действительно предполагает, что они являются частью крайних проявлений криминальности, и, таким образом, можно было бы ожидать, что истоки преступного поведения, особенно насильственного, характерные для менее серьезной агрессии, будут также присутствовать и в серийных убийцах. В изучении 20-ти серийных убийц, проведенном Маккензи (1995), именно так и было установлено. 80 процентов людей, которых они изучали, сталкивались с насилием в семье в детском возрасте, 93 — с хаотичным воспитанием, и 75 процентов имели хотя бы одного родителя-алкоголика. Все это, безусловно, оставляет значительную часть тех, у которых нет очевидной семейной среды, которая бы прогнозировала серийное насилие. Намного сложнее объяснить, как такие люди становятся серийными убийцами.

Часто предполагается, что серийные убийцы психически больны, сумасшедшие, невменяемые или психопаты. Изучение убийц, совершивших многократные убийства в Англии и Уэльсе, проведенное Крессвеллом (1991), обнаружило доказательства психиатрической истории в 45 процентах случаев, и только 24 процента преступников имели историю психического заболевания. В случаях с серийными убийцами на сексуальной почве, они часто имели диагноз сексуального садизма и антисоциального расстройства личности (Гербет & Турко, 1997). Таким образом, опять же, существуют важные различия между этими убийцами. Некоторые, без сомнения, подходят под стереотип невменяемого психопата, который так часто высмеивается в кинофильмах, но многие абсолютно не соответствуют этому образу и живут в браке, имеют семьи и выживают в процессе социальных взаимодействий, не привлекая к себе внимания.

Хотя считается, что серийные убийцы — это, несомненно, психопаты, так бывает не всегда. Конечно, существуют примеры серийных убийц, которые проявляют характеристики внешнего обаяния, ума, отсутствия угрызений совести, импульсивности и другие черты, которые ассоциируются с психопатией. Однако есть те, которым поставили диагноз психопатия, но которые не являются серийными убийцами. Одна из опасностей использования этого термина или любого другого психиатрического диагноза состоит в том, что диагноз используется как единственное объяснение поведения, а не понимается как важная черта в серии происходящих событий (Митчелл, 1997).

Интернет наполнен рассказами о серийных убийцах, их преступлениях и их жизни. Проанализируйте те, которые вы сможете найти, чтобы определить, сходятся ли в деталях рассказы из совершенно разных источников. После этого определите, каковы типичные основные характеристики описанного серийного убийцы. Также проанализируйте их жертв. Есть ли у их жертв что-то общее?

Большинство жертв серийных убийц-это женщины, в частности, проститутки и те, кто живет на задворках общества (Дженкинс, 1988; Ресслер, Дуглас, Берджесс & Берджесс, 1992; Эггер, 1998). Эти индивиды более уязвимы, и их отсутствие с меньшей вероятностью будет замечено. В случаях убийств на сексуальной почве, жертвы могут быть как знакомыми, так и незнакомыми, и часто жертва принадлежит к той же расе, что и преступник (Дитц, Хэйзелвуд & Уоррен, 1990; Малой, 2000). Это указывает на способ, с помощью которого серийные убийцы охотятся на уязвимых людей. Они пользуются слабыми сторонами своих жертв. Как следствие, там, где больше таких жертв, и где органы правопорядка имеют меньше возможностей расследовать убийства, более вероятно большее количество действующих серийных убийц. Это иллюстрируется намного более высоким процентом серийных убийц в России и Южной Африке, чем во многих других странах.

Классификации серийных убийств вносят вклад в понимание того, что приводит к таким убийствам (Мегарджи, 1982; Ар-риго & Перселл, 2001). Некоторые из этих схем классификации также были разработаны для того, чтобы помочь в расследовании (Эггер, 1984). Многие типологии классифицируют преступников на основании смеси характеристик, включая предполагаемые мотивы, улики с места преступления и характеристики биографии преступника. Это является проблематичным для разработки систематических тестирований этих типологий, потому что они смешивают объективно обоснованные определения, такие как пол жертв, с субъективными интерпретациями, такими как мотивации. Такие схемы классификации также ограничены, что касается их практического применения, особенно для следователей, потому что единственная объективная информация — это та, которую получают с мест преступления (Кантер & Вентинк, 2004).

Организованная/неорганизованная бинарная классификация — это наиболее часто упоминаемая типология серийного убийцы. Она была создана несколькими специальными агентами Федерального Бюро Расследований (Ресслер и др., 1986). Эта дихотомия основывается на предположении, что поведение преступника и личностные характеристики можно определить, исходя из информации с места преступления. Утверждается, что организованные преступники ведут спланированную и упорядоченную жизнь, что отражается на том, как они совершают свои преступления. Считается, что они имеют средние или высокие умственные способности, скорее всего, имеют работу и уверены в себе. Организованное место преступления указывает на доказательства планирования, использование мер принуждения и оружия, принесенного убийцей, и, следовательно, убранного с места преступления. Неорганизованные преступники, как предполагается, имеют низкие умственные способности, им не хватает социальной уверенности, и они с меньшей вероятностью имеют работу. Места их преступлений отражают такие черты, как дефицит планирования или отсутствие планирования, чувство беспорядка и неосторожное оставление следов крови, спермы и/или орудия убийства на месте преступления.

Но в то время как в этой дихотомии есть привлекательная простота, у нее есть много недостатков, как в отношении данных, на которых она основывается (Турко, 1990; Россмо, 1997), так и в отношении нехватки систематического анализа этих данных. Когда данные тщательно собраны и статистически проанализированы, невозможно найти доказательства для различий. В своем изучении 100 серийных убийств, анализируя сосуществование характеристик, которые должны присутствовать для каждого типа преступника, Кантер, Элисон, Элисон и Вентинк (2004) обнаружили, что бихевиориальные данные не показывали дихотомию, которая проводила бы различия между преступниками. Скорее, исследование показало, что поднабор организованных характеристик типичен для большинства серийных убийств, таким образом, стимулируя преступников успешно завершить преступление и остаться необнаруженным.

Неорганизованные характеристики, как оказалось, не были специфического типа. Скорее, преступники отличались по формам своей неорганизованности, которые Кантер, Джайлз и Никол (2004) назвали экзекуция, нанесение увечий, сексуальный контроль и разграбление. Это исследование — один из многих примеров того, как можно эмпирически проанализировать и оценить преступников и типологии преступлений в качестве первого шага к разработке более точных инструментов расследования и способа понять констелляцию преступного поведения.

Еще один пример типологии серийного убийства — это включающая четыре составляющих классификация Хомса и Холмса (1998Ь), которые описывают убийц-провидцев, убийц с миссией, вожделеющих убийц и контролирующих убийц. Кантер и Вентинк нашли только ограниченную поддержку этой модели и подчеркивают сложность в попытках практически реализовать модель, используя комплекс мотива и улик с места преступления в ее типологии. В детальной переделке характеристик, которые Холмс и его коллеги используют для своей типологии, Кантер и Янгс (2009) показали, что это было всего лишь более детальное отражение организованной/неорга-низованной дихотомии, как показано в Таблице 8.1. Учитывая недостатки первоначального предположения, не удивительно, что эта последующая модель также, как оказалось, имела мало эмпирической поддержки.