Полли Янг-Айзендрат - Ведьмы и герои. Феминистский подход к юнгианской психотерапии семейных пар
Супруги среднего и более старшего возраста должны постоянно заботиться о поддержании доверительных отношений. Проведенное вместе время и общие переживания – важнейшие способы поддержать взаимное доверие. На первый взгляд это требование – провести вместе какое-то время – кажется несложным, но, тем не менее, это фундаментальное требование. В такие моменты супруги имеют возможность понять скрытые в их бессознательном общении смыслы и формы их иррациональных проявлений. Постоянный обмен впечатлениями, а также доверительные разговоры о фантазиях и сновидениях, страхах и страданиях – все это станет основой для глубокого интуитивного понимания психических особенностей каждого из партнеров. Выход за рамки наших привычных проекций и отказ от порицания своего партнера за собственные недостатки – именно на этом основывается процесс индивидуации во второй половине жизни. Имея лишь несколько моделей развития настоящих доверительных отношений между взрослыми людьми, нам всем нужно заняться поиском вдохновляющих нас образов. Руководством при формировании взаимного доверия может стать история Рагнели и Гавейна.
Глава 6. Методология консультирования семейных пар
В психотерапевтической работе с семейными парами есть две исключительно важные и полезные установки, а именно: рациональное раскрытие проблемы и объективная эмпатия.
Рациональное раскрытие проблемы – это установка на открытость, заключающаяся в том, что терапевт действует по заранее обдуманному плану, но как бы непреднамеренно, в порядке эксперимента, словно совершая открытия в ходе терапевтической сессии. Необходимо сделать акцент на слове «обдуманному», ибо терапия семейных пар требует определенного планирования работы с клиентами, так же как и понимания того, что в данный момент происходит с человеком. Это планирование обусловлено сложностью межличностного взаимодействия между супружеской парой и парой терапевтов, и такое взаимодействие, очевидно, намного сложнее, чем общение «один на один» в процессе индивидуальной терапии. Объективная эмпатия – это способность психотерапевта точно понимать и чувствовать переживания другого человека, как если бы они были его собственные, но всегда сохранять в сознании эту условность «как если бы».
Обеим этим установкам свойственно внутреннее напряжение. Рациональное раскрытие проблемы создает напряженность между предлагаемыми понятиями и восприимчивым воображением. Объективная эмпатия создает напряженность между ощущением эмоциональной близости с клиентом и объективной оценкой происходящего на сессии. (Под «объективностью» я подразумеваю не устранение двойственности путем отделения «объекта» от «субъекта», а способность человека разобраться в путанице фактов и понять суть дела).
Психотерапевт развивает и совершенствует умение рационально раскрывать проблемы, изучая различные терапевтические направления, а также накапливая собственный терапевтический опыт – и в качестве психотерапевта, и в качестве клиента. Отбор и интеграция в своей деятельности различных представлений, позволяющих лучше понимать особенности конкретной человеческой личности и отношений между людьми, становятся основой профессионализма психотерапевта. По нашему мнению, это означает непрерывное обучение и обмен опытом с другими специалистами, которые овладели как «идеальной», так и «реальной» частью терапевтической практики. «Идеальная» часть включает знакомство терапевта с основными теориями и исследованиями в области развития личности, интрапсихических феноменов и психотерапевтических стратегий и методов. «Реальная» часть включает собственный опыт терапевта и ознакомление его с практикой более опытных терапевтов. Развитие терапевта, таким образом, идет по двум частично совпадающим линиям, охватывающим широкий спектр различных концептуальных направлений и подходов, а также стиль работы и личность самого терапевта.
Студенты и стажеры в области психологии и психотерапии при выборе техник и теорий, которыми они хотели бы овладеть, должны учитывать и собственные предпочтения, чтобы им было комфортно и удобно их использовать. При накоплении «критической массы» подобных знаний учащиеся начинают более уверенно ощущать себя терапевтами, у них укрепляется связь со своим Я и появляется уверенность в правильности своих действий. Самостоятельная ориентировка среди широкого разнообразия всевозможных противоречивых теоретических идей и практических методов будет давать им возможность ощущать себя реальным терапевтом (а не учеником, готовящимся стать терапевтом).
После того как специалист достиг такого уровня личностной вовлеченности в профессию психотерапевта, он может начать работу над установкой рационального раскрытия проблемы. Этому способствуют усвоенные понятия и методы, готовые активизироваться в случае необходимости. По нашему мнению, именно об этой установке говорил Юнг, советуя аналитикам оставлять в стороне всю теорию и все формальное обучение, вступая в терапевтические отношения с клиентом. Это отнюдь не означает, что можно вступать в терапевтические отношения без соответствующих концептуальных установок, но начинающий терапевт должен интегрировать эти установки в свой лексикон и свои действия настолько глубоко, чтобы они казались гибкими и совершенно естественными. Мы считаем, что хорошей проверкой интеграции этих установок является способность терапевта посмотреть на свои профессиональные взгляды как бы со стороны – с некоторой фантазией и долей юмора.
В результате рационального раскрытия проблемы – в том случае, если человек пришел к глубокому осознанию своих мыслей и действий – возникает объективная эмпатия. Пройдя курс личной психотерапии, развиваясь как личность и ведя полноценную жизнь (процесс индивидуации), терапевт находит у себя внутри зону, где фокусируются человеческие страдания. В результате сочетания осознанного стратегического планирования и познания самого себя у терапевта должна появиться способность видеть другого человека как если бы это был он сам. Таким образом объективная эмпатия порождает и сочувствие к страданиям другого человека, и объективную способность рассматривать страдания в более широком контексте – как значимый фактор в жизни человека, влияющий на его личностное развитие.
Конечно, принципы рационального раскрытия проблемы и объективной эмпатии существуют как некий идеал. Никто не может реализовать их полностью – наверное, даже в течение целой терапевтической сессии, – но они остаются ведущими принципами для тех, кто стремится стать эффективно действующим терапевтом. И терапевт претворяет эти принципы в жизнь путем постоянного личностного и профессионального совершенствования, получения профессиональных консультаций, практического обучения и усвоения новых знаний в процессе терапевтической практики. Занимаясь обучением и психотерапевтической практикой, мы пришли к выводу о том, что никто никогда не сможет свободно и объективно мыслить, проявлять эмпатию и совершать открытия без постоянной работы над собой, в особенности над своими неудачами и пробелами в образовании.
Неудачи и пробелы в образовании определяют, следовательно, и наше профессиональное, и наше личностное развитие. Умение видеть в проявлении слабости, в очередной неудаче или приступе отчаяния ключ к дальнейшему развитию – это именно то, что внес Юнг в практику психотерапии. В юнгианской психологии больше, чем в любой другой теории, подчеркивается мысль, что неудача или проявление слабости – это не «просто» неудача или проявление слабости. Неудача вызывает инсайт, способствующий личностному развитию, но оно не происходит мгновенно. Какое-то время сохраняется напряжение между осознанием возможности развития, выявившейся в результате неудачи, и переживанием самой этой неудачи.
Руководствуясь этими двумя принципами, рассмотрим некоторые специфические особенности терапевтической работы с семейными парами с точки зрения юнгианской психологии.
Руководство для терапевтов
Опыт показывает, что возможности терапевта при консультировании семейных пар существенно увеличиваются, если он ведет прием совместно с котерапевтом. Отчасти это можно объяснить сложностью материала, с которым приходится работать. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. Совместная работа позволяет одновременно наблюдать, интерпретировать и консультировать. Даже двум терапевтам бывает трудно понять конкурирующие уровни реальности в отношениях между партнерами, а одному терапевту это может оказаться просто не под силу.
Несмотря на множество аргументов в пользу того, что терапевт, работающий в одиночку, способен найти удачное сочетание стратегии и методов работы, мы уверены, что у терапии, основанной на сотрудничестве двух специалистов, намного больше преимуществ. Соответственно, та схема терапевтической работы с супружеской парой, о которой мы рассказываем в этой главе, подразумевает участие в ней по крайней мере двух терапевтов. Мы не можем утверждать, что рассмотрим все глубинные аспекты и особенности представляемых нами стратегий и методов. Чтобы упростить язык и изложить ряд полезных рекомендаций, мы сосредоточим внимание на описании того, что нам удавалось увидеть в других людях и какова была наша реакция на увиденное.
