Андрей Гнездилов - Дым старинного камина
– Среди людских мнений так много невидимых речек, и многие предпочитают ходить по течению. Я же не такая как все, и потому иду против.
Тогда некоторые придворные изменили прозвище и стали звать ее – Противноречка. Но и это не смутило Принцессу.
– Конечно же, кому-то нравится речка, а мне она противна, и потому я выступаю против нее.
Меж тем общаться с Принцессой было нелегко. Если ей говорили, что пора идти спать, так как поздно, – она отвечала, что совсем не пора, так как еще очень рано. Если при ней хвалили еду и предлагали ей попробовать, она немедленно заявляла, что это невкусно, даже не попробовав угощения. Если на улице было холодно, она одевалась так, как будто стояла жара. Если кто-то хвалил ее одежду и говорил, что это красиво, она немедленно устраивала скандал и заявляла, что это безобразное платье она не станет носить. И так было во всем.
Пришлось королю и королеве, и всему двору переучиваться, чтобы найти подход к Принцессе. И если что-то было плохо, то это начинали хвалить, чтобы Принцесса поступала правильно, и наоборот.
Так, известно было, что Принцессе вредно есть много сладостей, чтобы не портить зубы и фигуру. Но зная, что Противоречка будет делать все наоборот, ей приносили шоколад, леденцы, мороженое и умоляли съесть побольше, чтобы у нее были отменные зубы и грациозная талия. С тем же пылом ей начинали ругать хорошую классическую' музыку и поносить цветы с их прекрасным ароматом.
Конечно же, Принцесса, стиснув зубы, часами выслушивала музыку великих композиторов и требовала в свои покои букеты роз и лилий.
Все было бы в конце концов ничего, но одно беспокоило семью. Придет время, и Принцессу нужно будет выдавать замуж. Сумеют ли они убедить принца, что Принцессе необходимо на черное говорить белое, на плохое – хорошее и так далее? И вот, действительно, пришло время, и явились ко двору принцы, чтобы посвататься к Принцессе. Первый же претендент на ее руку пришел в ужас, встретившись с ней. Как принято было в правилах хорошего тона, он представился.
– Я принц Гастон V из страны Гастонии!
– Никакой вы не принц, и такой страны – Гастония – нет на свете!
Что было ответить на это? Оскорбленный искатель отправился восвояси. Второй принц начал с объяснений в любви, на что Принцесса ответила, что он обманывает ее.
– Нет, нет! Я вижу, что вы ненавидите меня, и ваше коварство замышляет убить меня, – заплакала Противоречка.
Такая же история приключилась и с остальными женихами. Но вот однажды, на маскараде, Принцессе понравился один ловкий кавалер, который умело танцевал и был безукоризненно одет по моде.
Принцесса, скрытая маской, сама пригласила его на танец. Приняв ее за придворную фрейлину, кавалер дерзко оглядел ее и сказал, что не хочет с ней танцевать.
– Неправда, вы очень хотите, но боитесь меня, и потому отказываетесь, – заявила Принцесса.
Удивленный молодой человек подчинился ее требованию. Сухо поблагодарив, он постарался отойти подальше от навязчивой дамы, но она вновь нашла его и пригласила еще станцевать.
– Но вы мне не нравитесь! – откровенно заявил кавалер. В ответ послышался смех.
– Чушь! Вы от меня без ума и, пожалуй, я подумаю над тем, не отдать ли вам свою руку.
– Но я не собираюсь жениться! – чуть не закричал кавалер. Однако его дама пришла в восторг. Взяв его за руку, она сняла маску, подошла к королю и попросила благословить их на брак. Узнав Принцессу, кавалер смутился.
– Прошу прощения, ваше высочество, я не принц, а всего-навсего странствующий художник.
– Очаровательная шутка, – сказала Принцесса. – Он несомненно принц, а не странствующий художник.
Что было делать? Принцессу обвенчали с кавалером.
– Пора навестить ваше королевство, – обратилась как-то Принцесса к своему супругу. Озадаченный молодой человек не смел противоречить. Они отправились в путь.
– Оденьтесь потеплее, – предложил кавалер. – Уже близится зима.
– Ерунда, еще только начинается осень, – ответила Принцесса. И вот, скрепя сердце, ей пришлось испытать мороз и голод, а затем в жалкой лачуге утверждать, что это великолепный дворец. В конце концов, кавалер решил, что Принцесса сошла с ума, и поместил ее в лечебницу для душевнобольных, а сам сбежал подальше, чтобы его не нашли. В лечебнице Принцессе пришлось не так уж плохо. Она встретилась с людьми, которые, как и она, на черное говорили белое, на холодное – горячее, на плохое – хорошее. Противореча им, она вернулась к действительно правильному соотношению вещей. Горькое стала горьким, потому что больные принимали его за сладкое, красивое стало красивым, холодное – холодным, доброе – добрым. Но самое главное, что доктор, лечивший Принцессу, пришел в восторг от своего умения лечить и прославил свою лечебницу на весь мир.
Эта слава дошла и до родителей Противоречки. Тогда они догадались, где искать исчезнувшее дитя. Принцессу торжественно возвратили во дворец.
– Как печально вас видеть, ваше высочество! – обратился к ней первый министр, привыкнув ко лжи.
– До чего ужасно, что вы возвратились, это повергает нас в ужас! – подхватили остальные придворные. Принцесса молча посмотрела на них, и глаза ее наполнились слезами.
– В самом деле, я так долго заставляла вас страдать… Что верно, мне не найти слов, чтобы испросить прощения.
Ошарашенные придворные пали на колени.
– О нет, нет! Мы счастливы! Вы вернулись. Вы здоровы и улыбаетесь радости и разделяете с нами печали. Разве может быть для нас большее счастье, чем счастье служить вам!
И все вернулось на свои места. И Принцесса уже стала не Противоречка, а Доброреченька. За что ее все любили, и, конечно же, она вскоре нашла славного Принца и была правдива и счастлива, как только бывает в сказках!
Глава 3. ТЕРАПИЯ ПОТЕРЬ
Когда человек теряет близкого, для него теряют смысл и сказки со счастливым концом. Но, с другой стороны, ему очень важно разделить с кем-то свое горе. Поговорить об этом с тем, кто понимает его состояние без слов, кто не дает полезных советов и рекомендаций, кто готов сопереживать, открывая новые стороны явления потери. Психотерапевтические сказки в этом случае незаменимы. В них нет «уроков», «полезной» информации, но в них есть описание ОПЫТА потери, горевания, возвращения к жизни. Идея бесконечности жизни является ключевой идеей таких сказок.
Эти сказки просто читают или рассказывают и редко обсуждают. Задача психолога в этом случае – помочь клиенту пережить горе, постепенно изменяя отношение к себе и жизни.
Гремучая змейка
На земле нет никаких дел…
Доктор Эд Лесли не мог отвязаться от этой мысли. Ранней весной, ощутив себя на грани нервного истощения, он все бросил и сбежал в горы. Интенсивность городской жизни, перегруженность работой, бесконечная вереница больных вдруг оборвались. Их место заняла яркая зелень просыпающегося леса тысячи ароматов, притаившихся на альпийских лугах, немыслимые краски, в которые одевались заснеженные хребты. И, главное, удивительная тишина, исходившая от природы. Ее не нарушал грохот водопадов и шум ветра в деревьях. Она царила всюду, и Лесли был оглушен ею. Разговаривая, он невольно пони-жал голос, оставаясь один, затаивал дыхание и прислушивался. Чистый воздух заставлял его забывать о еде, прозрачности потоков было достаточно, чтобы утолить жажду.
Очарование жизни дополняла восьмидесятилетняя старуха, хозяйка дома, в котором поселился доктор. Худая и сморщенная, как высохший лист, она ходила медленно, пошатываясь, часто присаживалась на корточки и замирала. Тогда она словно превращалась в уродливый пенек, поросший древесными грибами, или фантастическую корягу, какие попадаются на морском берегу. От нее-то Лесли и получил свое откровение: «На земле нет никаких дел».
Поначалу он рассмеялся:
– Как нет? Вот, например, если б врачи не лечили, люди бы умерли.
– Они все равно умрут, – последовал мрачный ответ.
– Да, но тогда представьте другое, если все перестанут заниматься делами, наступит голод.
– Еда не дело, – возразила вещунья, и он понял ее мысль.
Действительно, добыча пищи вряд ли составляет десятую долю того, чем занят мир. Конечно, Лесли мог продолжать спор, но в это время взгляд его скользнул к горам.
На вершинах словно осыпались лепестки пышных пионов, распустившихся в облаках. Это заходило солнце. В красоте заката растаяли слова.
И вот, бродя по окрестным ущельям, доктор вновь и вновь раздумывал над мыслью старухи. Она казалась темной и абсурдной, но в то же время хранила какой-то скрытый смысл. Жизнь Лесли и подобных ему была проникнута духом «дела». Они надрывались, спешили, куда-то стремились – и все ради «дела». О сколько кажущихся необходимыми, все новых средств для жизни создавало общество, но кто смог бы утверждать, что он умеет жить, что смысл этой безумной погони ему открыт, что он, наконец, счастлив, выполнив свои дела? Лесли отбросил привычные взгляды, и вдруг ощутил радость свободы. Каким грузом висели на нем все зги… «надо», вечные мысли о делах, заботах!
