В. Шлахтер - Психодинамика колдовства, или введение в паралогию.
Итак, сияющий туман возникает над толпою и медленно на нее опускается, постепенно ее поглощая. (Конечно, не толпу как таковую, а ее интерпретацию, представленную вашим видением) Сияющий туман окончательно растворяет в себе толпу. Вот и все, что вам требуется сделать.
Методы невербальной гипнотизации отлично могут сочетаться с обычным семантическим воздействием на толпу, чем нередко пользуются во время публичных выступлений искусные ораторы. Так, Адольф Гитлер постоянно применял для зомбирования аудитории одну очень простую, но эффективную психотехнику. Произнося речь, он попеременно разгонял и тут же тормозил свою психическую активность. Механизм воздействия на аудиторию этого приема достаточно изучен. Оратор индуцирует психическую активность толпы, причем его личное воздействие многократно усиливается за счет взаимной индукции внутри 1руппы слушателей. Такое чередование подъемов и падений уровня психической активности способно быстро ввести аудиторию в состояние ступора. Данное обстоятельство имеет для оратора двойную ценность. С одной стороны, в состоянии ступора аналитическое сознание человека частично выключается, и появляется возможность закладывать нужную информацию напрямую в его подкорку. С другой, будучи «в ступоре», биологический объект испытывает эйфорию, а это способствует выработке в нем психологической зависимости в данном случае, от оратора.
В этой главе мы преимущественно говорили об истинной мысли, вернее, об одной из ее форм – о символе. Что же касается приемов обычного словесно-образного мышления, то не они являются предметом данной книги. Человек силы, истинный маг, сканер предпочитает не думать вообще, ибо в его распоряжении имеется множествоиных способов действия, куда более эффективных. Тем не менее, учитывая, что наш читатель делает покуда на пути силы лишь первые шаги, мы решили все-таки подсказать ему, как при необходимости повысить эффективность обычного мышления.
Итак, перед вами встала серьезная задача, я вы никак не можете решить ее, что называется «в лоб». Попробуйте взяться за дело иначе. Дайте себе установку, что некогда, давным-давно, эта же самая проблема, причем со всеми сопутствующими обстоятельствами и нюансами, уже вставала перед вами, и вы ее с блеском решили. Теперь погрузитесь в свой магический мир и попытайтесь вспомнить, какое именно решение вы приняли тогда. Вспоминайте, вспоминайте: как вы поступили, что вы придумали, какие рычаги задействовали… При правильной постановке задачи вы непременно «вспомните» ее идеальное решение.
Но, допустим, у вас пока еще не все ладится с самокодированием. Тогда испробуйте другой прием. Выделите в себе две субличности: некое слабое мятущееся существо, которое всеми силами стремится и никак не может разрешить существующую проблему, и мудреца, мага, или же признанного специалиста в соответствующей области. Теперь пусть первая ваша ипостась вопрошает, а вторая отвечает. Авось, и выйдет из этого что-нибудь толковое.
Будем считать, что с мыслью мы разобрались (конечно, только в первом приближений) и теперь имеем полное право перейти к речи, которая на схеме дона Хуана числится под шестым номером. В общем-то, речь нас интересует отнюдь не всякая, но только истинная, которая всегда безусловна, однозначна и обладает внутренней силой
С древних времен люди относились ко всевозможным скальдам, бардам, аэдам, ибо те (конечно, каждый – в меру собственного таланта), обладали способностью отражать в звуках суть вещей и явлений. Этот воистину паралогический дар давал вышеупомянутым лицам (увы, зачастую не самым добропорядочным и законопослушным) определенную власть над прочими двуногими. А потому даже коронованным особам приходилось подчас считаться с какими-нибудь безродными и нищими бродягами, поэтами и певцами, чему в истории сыщется немало примеров.
При всем разнообразии средств и методов, имеющихся в распоряжении сканера, все-таки именно слово является, на наш взгляд, наиболее эффективным его оружием. Вышедшее из уст человека силы, оно и само исполнено могучей силы, причем силы троякого рода. Во-первых, той, которую придает слову вложенный в него смысл (и это – наименьшая из трех его сил). Во-вторых, той, которую ему дополнительно сообщает внутренний жар, тапас. Наконец, особой волшебной силой истинной речи, о которой мы поговорим несколько позже.
Почему всегда страшились люди проклятий, особенно предсмертных? Да потому, что именно негативные эмоции только и способны генерировать в обычном человеке внутренний накал высочайшей интенсивности, наполняющий его слово силой тапаса. И, уж, тем более – в последние минуты жизни человека, когда весь остаток его психической энергии может быть разом выплеснут наружу в сокрушительном проклятии.
Проклятие есть наиболее лаконичный вид негативного заговора, состоящий из двух слов (понятно, каких именно).
Эффективность проклятия целиком зависит от интенсивности мысленного посыла, вложенного в него, которая, в свою очередь, определяется степенью психического накала человека, применившего проклятие.
Итак, с проклятием все ясно. Не на много сложнее обстоит дело и с заговором. Эффективность последнего также преимущественно зависит от тапаса человека, его произносящего. Однако лучшие заговоры, составленные с наибольшим талантом, могут по звучанию приближаться к истинной речи, что придает им дополнительную силу.
Всевозможные сборники заговоров, которых полно сегодня на книжных прилавках, – абсолютная чушь уже только потому, что истинный заговор – штука индивидуальная, даже интимная, как зубная щетка. Человек силы составляет его исключительно для собственного пользования. В чужих устах заговор «работать» не будет никогда, сколько бы ни пыжился плагиатор произнести его, как говорится, с выражением. Так что, если вы намерены использовать заговор, то прежде потрудитесь лично подготовить его формулу. Она должна быть лаконичной (обычный заговор произносится секунд за пять-десять, от силы за пятнадцать) и, главное, пробуждать внутренний отклик в вашей дуще. По форме заговор обычно состоит из двух примерно равных частей. В первой определяются объект его действия (кому он адресован или против кого обращен) и условия, при которых заговор вступает в силу. Во второй части в максимально яркой форме описаны результаты его действия. Формула страшного заговора звучит так, что все внутри вас содрогается, причем даже и в том случае, когда произносится на незнакомом вам языке. В качестве примера мы можем привести древнюю санскритскую формулу антипроклятия, которая звучит так:
Кто проклянет меня, не проклинавшего,
Кто проклинавшего меня проклянет,
Да, испепелен будет, как молнией дерево
Да рассыплется в прах!
Заговоры произносятся, так сказать, «в чистовом исполнении» в особой обрядовой обстановке, подчеркивающей неординарный смысл происходящего, и непременно на максимальной разгонке психической активности, подпитанной нервной силой высочайшего напряжения. Произнесение словесной формулы всегда сопровождается зрительным представлением всех явлений, о которых идет в ней речь. В общем-то, слова как таковые в заговоре – не главное. Важнее то, что за ними стоит и их питает, то, что человек в них вкладывает.
Тут мы вплотную подходим к важнейшему магическому явлению – к истинной речи. Скажем сразу – последняя не имеет ни малейшего отношения к существующим языковым кодам любых народов, к всевозможным фонемам и словарным спискам. Истинная речь – это звуковое выражение, звуковой эквивалент сущности какого-либо объекта или явления. Можно провести аналогию между символом и истинной речью. Первый есть зримое выражение сущности явления, вторая – звуковое.
Вообще-то, в звуке можно выразить все, что угодно. Проделайте эксперимент. Сосредоточьтесь и некоторое время произносите звук «о», растягивая его – «оооо-оооо»… А теперь попытайтесь уловить некий новый привкус во рту. Он немного кисловатый, верно? Точно так же растяните звук «а». Почувствовали его сладковатый привкус? Ну, а если бы еще до знакомства с этой книгой некто вам сообщил, что звуки имеют вкус, куда бы вы посоветовали этому человеку обратиться?
У каждого из нас в этой жизни – масса всевозможных обозначений, или имен. Фамилия, имя, отчество, звание, должность, профессия, хобби, родственные или даже пространственные взаимоотношения с теми или иными лицами (муж, брат, шурин, земляк, сосед) – все это наши имена. Тем не менее, нет среди них ни одного подлинного. Каждый из нас в этом мире, словно тайный агент, живет под чужими именами, окончательно позабыв собственное. Повторяем, истинное имя человека есть звуковое выражение его сущности. И это очень даже неплохо, что окружающие не знают наших подлинных имен и даже не ведают об их существовании. Для каждого из нас было бы катастрофой, если бы его истинное имя каким-то образом проведали даже самые близкие люди (не говоря уже обо всех прочих дзуногих) Дело в том, что, узнав истинное имя человека, вы автоматически обретаете над ним власть. Когда вы ощущаете звучание чьей-либо сущности, любое ваше слово, обращенное к этому лицу, становится для него словом силы. Если в присутствии человека мыслящего вы произнесете его истинное имя, то он моментально начнет волноваться, вроде бы, ни с того, ни с сего и, наверно, тут же переспросит вас: а что это за слово, которое вы только что произнесли? Причем его подсознание заранее знает ответ, но привычка к рациональному мышлению, к логике, «не пропускает» этот ответ в сознательную сферу психики.
