Виктор Франкл - Воля к смыслу
Пациентка, кажется, так же скептична по отношению к своей живописи, как и в отношении своей религиозности: «Некоторые вещи мне представляются весьма подозрительными. Например, то, что я прихожу к вам с этими проблемами. Женщины любят украшать себя Богом. Я могу с таким же успехом пойти к священнику». Или: «Меня озадачивает то, что я нахожу свой путь к Богу именно сейчас... Я не думаю о том, чтобы стать проводником к Христу! Я не хочу иметь с Богом никаких дел. Я хочу Бога без эротизма и без надежды на справедливость». В другой раз «Я не хочу любить Бога только потому, что N.N. не заботится обо мне. Если бы все молящиеся шли этим путем, я бы открыла братство! Люди живут здесь для любви, Бог, которого я хочу, не может выразить этого в словах. Это больше того, что я могу увидеть: я должна познать — как правильно страдать. Я опять страдаю не так, как надо; но без благодати я, вероятно, не смогу страдать осмысленно».
Для того, чтобы освободить пациентку от того, что угнетало ее, ей предложили припомнить какие-либо религиозные впечатления, которые в детстве могли бы ее напугать. Она рассказала, что была крещена в католичестве, ее окружали равнодушные люди. В возрасте 14 или 15 лет она испытала религиозный кризис. «Почему плоть называют греховной? Я не могла этого понять. Я перешла в протестантизм; для меня это означало — нанести удар по авторитарности. Я не знаю, когда я молилась последний раз; снова молиться я начала во сне, в котором впервые ощутила (именно «ощутила») образ Бога: бесконечно яркий и неправдоподобный, совсем не человеческий... Нет смысла просить Бога о покровительстве. Единственное, что достойно Бога — любить Его ради него самого».
«Недавно, в полночь, я впервые молилась сознательно. Молитва пришла неожиданно, я не собиралась молиться. Это, определенно, было первой настоящей молитвой в моей жизни. Молитвой завершающей, а не начинающей что-то новое».
Пациентка сама предположила, что у нее не хватало мужества верить. Ей посоветовали во время «упражнения» использовать следующую формулу самовнушения: «Мне приснится сегодня то, что лежит в основе моих проблем». На следующий день она рассказала следующее сновидение: «Я отчаянно пытаюсь «создать картину. Я не рисую ее, — я живу ей!». Интерпретация понятна: «картина» — это вся ее жизнь, которую она хочет изменить. В сновидении сама жизнь стала картиной. Далее: «Я видела отъезжающий экипаж». Отвечая на уточняющий вопрос, она отметила, что экипаж везли лошади и что во времена ее детства на таких экипажах разъезжали те, кто любил путешествовать. Она вспомнила, что слева на картине был предмет странной формы, «который я очень хочу увидеть целиком, но который распадается на кусочки. Справа я вижу трещину, проходящую через всю картину сверху донизу». На вопрос, что нарушает целостность вашей жизни? — она быстро ответила — смерть мужа. (Мы видим как замыкается круг. В одной и той же точке сходится ее чувство, что жизнь разрушена, с чувством вины, беспокоящим ее религиозную веру.) Еще до того, как доктор помог ей проинтерпретировать этот сон, она увидела другой сон, мы бы сказали, терапевтический сон, дополняющий тот, который она видела первым. Из этого, второго, сна пациентка запомнила только одно — чувство большой радости и голос, который говорил: «Пусть уснет, пусть уснет старая боль!»
Однако кризис еще не был преодолен. Снова необходимо было делать упражнение с формулой самовнушения: «Сегодня ночью мне приснится, почему я чувствую враждебность к христианству. После чего я немедленно проснусь и запишу это».
Вот сон пациентки: она увидела себя в Вальдеге, где провела свое детство, ждущей поезда на Вену. (Здесь пациентка прокладывает себе дорожку из прошлого в настоящее: сейчас она живет в Вене.) Д-р К. живет в Вене, и она собралась его повидать. (Д-р К. — известный психотерапевт, друг семьи. Эта часть сна означает: нужна психотерапия.) Она не знала, где живет доктор. Она спросила об этом женщину и услышала в ответ: «Рядом с церковью». (Пациентка поняла, что ее лечение может быть завершено только через религию.) В своем сне пациентка знала, что найдет церковь. (Она была настроена оптимистично относительно своих перспектив возвращения к религиозной вере.) Но все выглядело незнакомым. (Взрослому человеку, прошедшему сквозь ад жизни и сомнений, вернуться к вере нелегко.) Она не знала, по какой улице пойти. (Пациентка не знает, как именно ей следует восстанавливать свою веру.) В течение длительного времени она блуждала и не находила нужного пути... (В своем сновидении она искала верный путь к д-ру К., в реальности она искала путь к Богу.) Неожиданно перед ней оказалась маленькая девочка, которая указала, куда идти. (Во время анализа сновидения пациентка осознала, что маленькая девочка — это она сама в детстве. Она согласилась с библейской трактовкой этого образа: «Вы должны стать как дети».) Маленькая девочка в ее сновидении сказала ей: «К церкви? Вы пошли в неверном направлении, вы должны повернуть обратно». (Снова тема, имеющая тот же смысл: чтобы найти церковь, символизирующую спасение и исцеление, пациентка должна вернуться к наивной вере своего детства.) В сновидении она стала испытывать жажду. (В процессе интерпретации пациентка подтвердила, что ей хорошо известно библейское: «Как глубина жаждет воды, так моя душа стремится к Тебе...») Ребенок принес чистой воды из источника, но кувшин, из которого пациентка должна была пить, оказался грязным. (Она знакома с отрывком из моей книги The Doctor and the Soul, в котором жена изменяла мужу, который был ей верен, и где использовались образы источника и кувшина.) В сновидении пациентка захотела купить себе новый кувшин — ее собственный разбился. (Пациентка постоянно жаловалась, что с тех пор, как потеряла мужа, она не смогла никого полюбить, но что ей нужен кто-то.) В своем сновидении она повернула обратно. (Это соответствовало логотерапевтическому лечению.) Неожиданно дорога оказалась перегороженной тополями, лежащими поперек улицы. (Трудности и рецидивы, с которыми она должна была столкнуться во время лечения.) Но затем дорога вновь освободилась и вдалеке показалась церковь — красивый молочно-белого цвета собор, напоминающий тот, что находится в Каене. После этого пациентка проснулась. Во время последовавшего обсуждения она сообщила, что путешествовала на машине через Нормандию. Тогда она смотрела вперед, чтобы не пропустить в Каене собор, который видела только на фотографиях. Однако она прибыла в Каен только ночью, в плотном тумане собор невозможно было разглядеть. Появление в ее сновидении собора, которого она никогда не видела, но которым восхищалась, отразило то изменение, которое произошло в пациентке в ходе анализа: преображение восприятия ею Бога — из непроявленного, как бы скрытого туманом и тьмой, он стал Богом проявленным.
Немного позже ей приснился другой сон: «Мое лицо было повернуто к свету. За мной — глубокий провал в темноту. Оттуда веяло леденящим ветром. Я не боялась, потому что чувствовала, что принадлежу Богу. Возникло удивительное чувство радости, смирения, любви, защищенности. Я ожидала сильных страданий, но со мною был Бог. Я отдалась религиозному чувству так, как никогда раньше; это было определенное, защищающее и очевидное единение с Богом. Находясь в таком состоянии, невозможно испытывать сомнения! Быть в Боге...» Далее, в этом сне: «Женщина сказала мне: «Вы такая грязная, это неудивительно после такой долгой поездки». А я ответила: «Да, но мне еще делали операцию». (Операция относилась к угрозе целостности ее жизни, о которой мы уже говорили.) «Я устала. Я пойду домой и приму ванну». (Снова тема очищения.) «Затем следовали приключения, препятствия, которые надо было преодолеть. Книгу можно написать. Но в конце концов я счастливым образом добралась до своей квартиры и стала заново меблировать ее». Этот сон, который пациентка увидела через несколько недель после первого сновидения, отразил чувство возвращения домой (возвращения к себе, к Богу) и восстановление чистоты (восстановление возможности молиться, обновление).
Следующая запись, сделанная пациенткой в дневнике, не связана с сознательным анализом, но относится к теме данного сновидения: «Я должна начать с начала, но я не знаю ни одной молитвы. Я забыла все обряды, у меня нет церкви, чтобы преклонить колени... Но я обязана верить в Бога».
И в конце: «Я спасена, как в чудесной сказке. Лечение вернуло мне способность рисовать. И я могу снова молиться! Молюсь глубоко и взволнованно, как никогда не молилась. Это благодать. Достойна ли я ее?»
Мы уже рассмотрели то, как взаимосвязаны между собой предвосхищающее сновидение и последующий жизненный опыт, теперь мы рассмотрим, как содержание последнего сновидения стало реализовываться в ее жизни наяву. Пациентка по-прежнему боролась за чистоту своего опыта: «Не слишком ли легкий путь я выбираю? Смею ли я верить? На самом деле я не могу сказать, что нашла наконец смысл». Но на той же странице она написала: «То блаженство, которое я испытываю во сне уже в течение нескольких дней, я чувствую наяву. Теперь это случилось... Пребываю в Боге. Теперь все имеет смысл!»
