Лео Мартин - Я вижу тебя насквозь! Искусство разбираться в людях. Самые эффективные техники секретных агентов
Орлиное гнездо и мышиная возня
День четвертый – день девятый, с пятницы по среду, 1–6 октября
Словно из гнезда на высокой скале, мы по-орлиному зорко следили за всем, что происходило у Бюлента. В офисе «Сарая» постоянно шла непонятная мышиная возня, это был сущий проходной двор. Люди приходили, здоровались, жали друг другу руку, пили чай или выкуривали сигарету, иногда и то и другое, коротко о чем-то договаривались, уходили. Там появлялись все время одни и те же личности. Несколько дней подряд. Среди них много жителей квартала. Все знакомы между собой, приветствуют один другого, болтают, расстаются. Вскоре у нас были абсолютно четкие снимки каждого посетителя – портреты, сделанные будто на расстоянии вытянутой руки. Некоторые лица – наши старые знакомые, вполне безобидные типы, других мы пока не знали.
Наша фирменная лаборатория обрабатывала фотографии своим фирменным способом: фон, на котором были сделаны портреты, заменялся, затушевывался, вообще удалялся, делался неузнаваемым. Понять, что все снимки относились к одной серии, как и определить место съемки было невозможно. Перемешанные с изрядным количеством других фотографий, не имевших никакого отношения к Бюленту, «Сараю» и их окружению, эти снимки предъявлялись нашим источникам: кто из них тебе знаком и что ты о нем знаешь? В течение сорока восьми часов мы выяснили имена и адреса большинства бюлентовских посетителей, а также получили первые осторожные отзывы о них.
Кроме Бюлента и двух его сотрудников, Серкана и Кувера, в «Пассажирских перевозках» постоянно бывали члены их семей, близкие и самые дальние родственники, старые друзья, соседи, Осман из магазина прохладительных напитков, что через две улицы, Сили из дисконтной ремонтной мастерской, Секи, Аднан и Мерзут из Исламского культурного союза, Ильхан из бюро путешествий «Алакара», Муса, занимавшийся страхованием турецких и арабских граждан, и, конечно, Кизмет, король рулетки из соседнего казино.
Что мы могли наблюдать: Бюлент уходит и приходит, его сотрудники тоже, постоянно одни и те же люди, они курят и пьют чай, изредка в офис случайно забредет какой-нибудь клиент. И это все? Сабина и я волновались, напряжение росло. Мы работали по полной программе. Рано или поздно это должно было привести нас к результату… или к большому разочарованию. Возможность провала мы не обсуждали. У нас еще было время, хотя и немного. Но мы верили в успех нашей миссии.
Через неделю после того, как начала функционировать наша конспиративная квартира, мы получили срочное сообщение из Стамбула, на которое даже не рассчитывали. Хотя, конечно, мы ждали прибытия очередного автобуса с сорока двумя пассажирами – рейсы «Сарая» осуществлялись с завидной регулярностью два раза в неделю. Однако мы не могли инициировать проверку автобусов федеральной полицией, не имея новых, действительно неопровержимых доказательств контрабанды. Как бы ни была велика наша с Сабиной личная уверенность, доказательства отсутствовали. Тем больше нас порадовало, что источник в Стамбуле все еще оставался начеку.
Осведомитель Филиппа сообщил по телефону, что при отправке автобуса, всего несколько минут тому назад, произошел весьма примечательный инцидент. Сначала он наблюдал, как в стамбульском офисе «Сарай» семи или восьми пассажирам незаметно сунули паспорта. Немного позже новые владельцы рассматривали их с самым пристальным вниманием и чуть ли не с восхищением. Подобные истории были нам уже хорошо известны. Но источник добавил кое-что еще.
Прежде чем выдать пассажирам эти паспорта, у них отобрали другие. То есть паспорта заменили! В ответ на уточняющие вопросы источник заверил, что видел все очень отчетливо и у него нет никаких сомнений. Это укрепило наше предположение, поскольку было бы чрезвычайно подозрительно, если бы при пограничной проверке у кого-нибудь оказалось два паспорта. Наблюдение источника явилось для нас важным свидетельством. Оно четко указывало на тот кусочек пазла, о котором мы знали, что он существует, но не знали, где его найти.
Дальше было еще интереснее, хотя мы пока и не могли убедительно истолковать происшедшее. Все пассажиры уже сидели по местам, когда одну женщину и двоих мужчин вдруг выпихнули из автобуса. Во время громкого выяснения отношений, сопровождавшегося обоюдными оскорблениями и небольшим рукоприкладством, водители разыскали в багажном отделении вещи этих троих и выставили их на улицу. Тогда женщина расплакалась и с громкими причитаниями принялась колотить по автобусу кулаками. Мужчины попытались силком пробиться обратно, но три сотрудника «Сарая» и два водителя не дали им этого сделать. Наш источник ясно видел, как в довершение всего у них отняли документы и грубо всучили какие-то другие бумаги.
Что все это значило? Что произошло там, в Стамбуле? Наши проверки заставили нервничать тамошних обитателей? Эти трое не заплатили? Или они нарушили какие-то договоренности? Подделка паспортов – которая по-прежнему оставалась нашей главной гипотезой – удалась хуже, чем обычно? Тогда почему это обнаружилось так поздно? Или они намеревались, затерявшись среди других пассажиров, перевезти через границу наркотики, оружие и еще бог знает что – недопустимый дополнительный риск? Или все дело было в простом сведении личных счетов, не имевших ничего общего с нашими подозрениями? Такую возможность нам тоже не следовало упускать из виду.
Разумеется, на основании последней информации НУ не стал бы поддерживать идею об очередной полицейской проверке, однако донесение источника все же внесло в расследование определенную динамику. Малейший знак, указывающий на то, что «Сарай» ориентировался отнюдь не на туристический бизнес, был нам очень кстати. Здесь под прикрытием легенды осуществлялась совсем другая деятельность. А в легендах мы знали толк!
Наблюдение и наблюдатели
Ближе к вечеру я поехал к фрау Мюльталер. Еще здороваясь с ней, я заметил: что-то не так. Старая женщина казалась подавленной. Едва открыв дверь, она сразу, не говоря ни слова, удалилась на кухню. Что случилось?
– Все о’кей? – спросил я Андреаса, который возился в гостиной с одной из камер.
– Все о’кей. Сегодня ничего нового, все те же лица, лишь одно исключение – девушка, должно быть, родственница, у них родственников хоть пруд пруди.
– А в остальном?
Он пожал плечами.
– Как вы ладите друг с другом, ты и фрау Мюльталер?
– А чего тут ладить? Она целый день торчит на кухне и не издает ни звука.
Похоже, положение было серьезным.
Андреас криво усмехнулся и добавил: «Вообще тут немножко пахнет кладбищем». Чем только усилил мои подозрения.
Фрау Мюльталер сидела на табурете перед транзисторным радиоприемником и нервно мяла в руках кухонное полотенце в красную и белую клетку.
– Как поживаете? – спросил я.
– Долго он еще тут пробудет? – вместо ответа она кивнула головой в сторону гостиной. – Он больше смотрит в свой телефон, чем из окна.
Ага, значит, ветер дует оттуда. Как я и опасался. Плохо, очень плохо. Фрау Мюльталер уже не предлагала мне кофе. Она даже ни разу не посмотрела на меня. Почтенная дама страдала. Требовалось срочно принять действенные меры. Конечно, старой женщине было тяжело терпеть в своей квартире постоянного гостя, но все-таки нельзя было допустить, чтобы в своих четырех стенах она чувствовала себя нежелательной персоной. Иначе вся наша работа здесь лишится прочной основы. Я решил немедленно положить конец пребыванию Андреаса в этой квартире и связался по рации с Робертом, который дежурил в двух кварталах от дома.
– Ты не мог бы подняться сюда наверх?
– Три минуты, – ответил он без лишних вопросов.
Даже его приход не улучшил настроение фрау Мюльталер. Без слов, лишь с помощью взглядов и легких движений головой мы с Робертом договорились о наших дальнейших действиях.
Роберт объявил Андреасу, что сегодня он может окончить работу немного раньше. С молниеносной быстротой Андреас закинул за спину свой рюкзак. Ему хотелось только одного: вырваться отсюда. Насколько насущными и своевременными были принятые мною меры, и не только на данный момент, но и в более широкой перспективе, я понял, когда фрау Мюльталер при прощании не удостоила его ни словом. Он, в свою очередь, тоже ее проигнорировал. Через какой же ад прошли эти двое за последние дни! И как храбро держалась старая леди. Она могла бы мне позвонить, но предпочла твердо придерживаться однажды принятого решения, чего бы ей это ни стоило. Однако и для нее, «человека схемы F», существовала некая черта, которую лучше не переступать. Иначе чаша ее терпения переполнится и она попросит нас убраться из ее жилища. А нам нужна была эта квартира! Как последняя тоненькая соломинка, за которую мы еще могли ухватиться в нашем нелегком расследовании.
