Марина Холодная - Когнитивные стили. О природе индивидуального ума
Как можно видеть, использование приемов, контролирующих психологическое содержание традиционных стилевых показателей с точки зрения учета скрывающихся за ними когнитивных механизмов, меняет картину корреляционных связей в теоретически ожидаемом направлении: определенный полюс когнитивного стиля (в данном случае широкий диапазон эквивалентности, в котором более четко были выделены такие его составляющие, как способность к категориальному обобщению и генерализация способов обобщения на разном материале) оказывается более тесно связанным с продуктивными характеристиками интеллектуальной деятельности.
Итак, что можно констатировать в результате обсуждения проблемы соотношения когнитивных стилей и способностей? Когнитивные стили имеют отношение к различным аспектам продуктивности интеллектуальной деятельности; они являются мультиполярным измерением; к стилевым свойствам вполне применимы оценочные суждения; они мобильны; их проявления зависят от содержания деятельности. Какой вывод отсюда следует? Противопоставление когнитивных стилей как инструментальных и способностей как результативных свойств интеллекта является несостоятельным.
Можно предположить, что связь между когнитивными стилями и интеллектуальными способностями носит не прямой, а опосредованный характер, поскольку и когнитивные стили, операционально определяемые в терминах своеобразия способов переработки информации, и способности, операционально определяемые в терминах успешности интеллектуальной деятельности, в равной мере производны по отношению к особенностям организации индивидуального ментального (умственного) опыта, в первую очередь его когнитивных и метакогнитивных структур (Холодная, 1997; 2002).
Таким образом, учитывая данные, уточняющие психологический статус основных когнитивных стилей (см. раздел 3.2), есть основания полагать, что проследить более однозначные связи соответствующего когнитивного стиля с продуктивными аспектами интеллектуальной деятельности можно при условии учета сложной природы когнитивных стилей. Так, для полезависимости/поленезависимости важно дополнительно учитывать меру выраженности индивидуальных контролирующих стратегий, для импульсивности/рефлективности – степень эффективности сканирования видимого поля, для ригидности/гибкости познавательного контроля – меру интегрированности словесно-речевого и сенсорно-перцептивного опыта, для узкого/широкого диапазона эквивалентности – уровень сформированности способности к понятийному обобщению.
Глава 5
Феномен «расщепления» полюсов когнитивных стилей
5.1. Когнитивный стиль как квадриполярное измерение
Экстенсивный тип научных исследований, связанный с прогрессирующим ростом эмпирических данных без пересмотра исходных теоретических позиций, со временем, как правило, оказывается в тупике, порождаемом противоречиями на уровне накопленного фактического материала. Не удивительно, что многие ученые, первоначально с большим воодушевлением занимавшиеся стилевыми исследованиями, в определенный момент начинали испытывать чувство разочарования и даже раздражения – порог их профессиональной толерантности оказывался гораздо ниже очевидной противоречивости феномена когнитивных стилей. Увеличение числа исследований в области психологии когнитивных стилей не только не разрешало возникающих вопросов, но, напротив, создавало впечатление лавинообразного нарастания не согласующихся друг с другом фактов, которые уже невозможно было объяснить с какой-либо более или менее осмысленной позиции.
Отметим основные противоречия стилевых исследований, отчетливо обнаружившие себя в ходе последних десятилетий и имеющие ключевое значение для уяснения действительной природы стилевых свойств интеллектуальной деятельности. Эти противоречия, частично описанные в главах 3 и 4, обнаруживают себя в трех основных эмпирических эффектах.
1. Эффект продуктивности когнитивных стилей. С одной стороны, получить прямые доказательства связи стилевых параметров с показателями интеллектуальной успешности, как правило, удается далеко не во всех исследованиях. С другой стороны, множество фактов свидетельствует о том, что существует преимущественное влияние определенного полюса того или иного когнитивного стиля на продуктивные аспекты интеллектуальной деятельности (в частности, более интеллектуально успешными оказываются испытуемые с поленезависимым, рефлективным стилем, широкие категоризаторы и т. д.).
2. Эффект мобильности когнитивных стилей. С помощью тех или иных стилевых методик испытуемые могут быть идентифицированы как представители одного из двух полюсов соответствующего когнитивного стиля. Однако при использовании разных методик, диагностирующих один и тот же стиль, испытуемый может «переместиться» с одного полюса на другой. Кроме того, присущий данному испытуемому когнитивный стиль, как выяснилось, может меняться под влиянием ситуации, инструкции, обучения, психотерапевтических процедур и т. д. (Yando, Kagan, 1970; Kepner, Neimark, 1984; Селиванов, 1998; Шкуратова, 1998 и др.).
3. Эффект крайних значений когнитивных стилей. Рост степени выраженности определенного стилевого свойства обычно «схватывает» определенные психологические закономерности. Например, чем выше поленезависимость, тем выше показатели эффективности запоминания, тем более выражен внутренний локус контроля и т. п. С другой стороны, существует некоторый предел выраженности стилевого свойства, после которого эти зависимости либо уменьшаются, либо оборачиваются своей противоположностью. Так, у лиц с максимально высокой поленезависимостью отмечаются снижение показателей оперативой памяти (Globerson, 1983), а также наличие внешнего локуса контроля (Lau, Figguerres, Davis, 1981). В максимальной мере когнитивно сложные студенты обнаруживают наивысший уровень депрессии (Oliver, McGee, 1982) и более высокую выраженность тревоги, стрессоуязвимости, склонности к защитному поведению (Кочарян, 1986). Кроме того, неоднократно отмечалось, что проявления психической патологии чаще всего обнаруживаются у лиц, которые занимают крайние позиции как на одном, так и на другом полюсах соответствующего когнитивного стиля. Так, больные шизофренией занимают экстремальные позиции на обоих полюсах когнитивного стиля широта категории (их суждения о треугольности и округлости объектов характеризуются тенденцией быть как чрезмерно суженными, так и чрезмерно диффузно расширенными за счет сверхвключения существенно несходных объектов), причем переходы от одного полюса к другому оказываются невозможными (цит. по: Tajfel et al., 1964). По когнитивному стилю узкий/широкий диапазон эквивалентности (показатель «количество групп» при сортировке слов) группа больных шизофренией с параноидным синдромом оказалась наиболее «аналитичной», группа больных с галлюцинаторным синдромом – наиболее «синтетичной», тогда как группа здоровых испытуемых заняла промежуточное положение на стилевой оси (Яничев, Богданова, 1986). Учитывая эффект крайних значений, следует, по-видимому, говорить не о выраженности того или иного стилевого полюса, а о степени сформированности механизмов регуляции стилевого поведения.
Есть основания предполагать, что рассмотренные три аспекта стилевого поведения связаны между собой. Так, по Уиткину, эффект мобильности (сдвига) стилевой характеристики обнаруживают только ПНЗ лица, с достаточной легкостью переходя при необходимости на полезависимый способ функционирования. Представители же ПЗ стиля к подобному перемещению по стилевой оси не способны. Рефлективные испытуемые демонстрируют более гибкие, варьирующие стратегии интеллектуальной деятельности, что также может рассматриваться в качестве косвенного свидетельства присущего им эффекта мобильности стилевого поведения. Естественно, возникает вопрос, почему эффект мобильности преимущественно обнаруживают представители именно того стилевого полюса, который характеризуется более высокими показателями интеллектуальной продуктивности.
Далее, если стилевые показатели находятся на экстремальных позициях на стилевой оси (т. е. имеют крайние полярные значения), то в этих случаях наблюдается снижение показателей интеллектуальной продуктивности и проявлений мобильности соответствующего стиля. Опять же возникает вопрос, почему экстремальные значения стилевых параметров исключают возможность перемещения испытуемых по стилевой оси. И не являются ли крайние значения стилевых свойств свидетельством дефицита интеллектуальных ресурсов субъекта?
Таким образом, можно сделать некоторые предварительные выводы: 1) когнитивные стили имеют отношение к механизмам, лежащим в основе продуктивного интеллектуального функционирования; 2) когнитивные стили, будучи чувствительными к субъективным и ситуативным факторам, могут варьировать, адаптируя познавательные возможности человека к требованиям его актуального окружения; 3) когнитивные стили не являются линейным (биполярным) измерением.
