Серж Гингер - Гештальт: искусство контакта. Новый оптимистический подход к человеческим отношениям
В настоящее время эта позиция стала намного более мягкой, и особенно у тех, кто работает в Гештальте с пограничными состояниями (borderlines) или же с психотическими больными, потому что в ней происходит недооценка бессознательных механизмов. Более того, конечно же следует признать, что «хромать не значит грешить» (Люсьен Израэль), и что никто не в состоянии взвалить на себя все множество своих трудностей – именно поэтому в исключительных случаях требуется терапевтическая поддержка, искусно дозированное чередование фрустраций и вознаграждений до тех пор, пока клиент не научится аутотентично следовать за «учителем». Когда аккумулятор машины садится, вероятно, необходимо заранее подключиться к аккумулятору техпомощи, пока не найдется минимальной энергии для автономного функционирования…
12. Экспериментирование
Вместо мучительного поиска гипотетических причин трудностей в прошлом Перлз занимается экспериментальным поиском решений: не «знать почему», а «экспериментировать как», используя веер метафорических осуществлений. Осуществление, реализация в действии способствует осознаванию, awareness, с помощью ощутимого действия, «репрезентированного» и апробированного во всех «полярностях» (см. пар. 16). Осуществление противопоставляется также импульсивному и защитному «переходу к действию», изобличаемому совершенно справедливо в психоанализе, потому что такой переход, напротив, «коротит» осознавание, заменяя действие вербальным анализом.
В нормативном французском языке «активная форма» (to experiment) и «пассивная форма» (to experience) экспериментирования выражается одним словом: таким образом, можно сделать опыт или «подвергнуться опыту» (или ощутить переживаемое), как, например, в случае отказа или решения.
Опыт позволяет «испробовать на вкус прежде, чем проглотить», бороться против родительских или социальных предписаний (таких, как «надо», или «следует»…), избегая питаться интроекциями, которые парализуют нашу спонтанность и стесняют нашу оригинальность. Сюда можно, разумеется, включить интроекции новых норм, парадоксально предлагаемых самими же гештальтистами, таких, как «следует изгнать все следует», «освободите ваши эмоции», «ищите удовлетворение ваших потребностей» (эгоизм) и т. д. На самом деле каждый из нас пробует для самого себя то, что ему подходит, принимая в расчет свою историю, образование, социальное окружение и идеологические воззрения. Сам Перлз неоднократно изобличал тех, кто идентифицировал себя с ним, копируя его во всем, вплоть до изъянов и тиков – таково неизбежное искушение ревностных и старательных учеников, которые наивно воображают, что можно приблизиться к гению учителя, заимствуя его привычки, как это делали конкуренты Лакана, выставляющие напоказ галстук-бабочку и жонглирующие французской грамматикой…
Сегодня в процессе подготовки каждого будущего терапевта побуждают к тому, чтобы он искал свой специфический стиль, апробируя различные установки, сообразуя их на свой собственный лад с его подлинной сущностью. Речь идет не о том, чтобы изучать абстрактную ортодоксию с помощью «проверенных» техник (замороженные гештальты), а о том, чтобы создавать свой собственный подход с помощью длительного экспериментального поиска – принимая, конечно, во внимание, фундаментальные принципы метода. Итак, каждый гештальтист разрабатывает свой собственный стиль; вот почему, прежде чем выбрать психотерапевта, рекомендуется несколько раз с ними встретиться, чтобы почувствовать, какой из них больше всего Вам подходит.
13. Право на различия и оригинальность каждого
Итак, Гештальт подчеркивает право на различие и придает чрезвычайно большое значение специфичности каждого с экзистенциальной и нонконформистской точки зрения. Сегодня, разумеется, гештальтисты вовсе не воинствующие анархисты, какими были Перлз и Гудман, но они придерживаются культа свободной экспрессии каждого, тщательного уважения к ритмам и потребностям, различающимся у каждого клиента, признания специфических верований каждого живого существа – которое сохраняет свое пространство свободы несмотря на двойное обусловливание, историческое и географическое, со стороны своего прошлого и своей среды. Действительно:
«Важно не то, что сделали из меня, а то, что я сам сделал из того, что сделали из меня»
Жан-Поль Сартр, 1966Именно мой личный оригинальный подход к моему собственному переживанию создает мое человеческое достоинство.
Именно я приписываю смысл каждому акту моей жизни и, если я желаю что-то изменить, то я сам должен это сделать, иначе говоря, я сам, и никто другой кроме меня самого: в этом состоит знаменитая «парадоксальная теория изменения» гештальтиста Арнольда Бейссера (1970). Такая «навигация в текущих смыслах» проповедуется Гештальтом, который например, допускает, в исключительных случаях амплификацию симптома, а не его немедленное усмирение. Так, например, психосоматические манифестации тревоги можно усилить для того, чтобы «предоставить слово телесному бессознательному» и – таким образом – лучше его понять или даже увидеть с помощью эффекта петли. В данном случае речь идет о том, чтобы комбинировать катарсический эффект эмоциональной экспрессии и появление следов личностных ассоциаций, избегая любой ценой навешивания интерпретаций, предлагаемых извне терапевтом. Такое уважительное отношение к подлинности психического функционирования каждого человека – один из краеугольных камней гештальтистского подхода. То же самое мы видим при работе со сновидениями, где исключается всякая догматическая отсылка на общий мархетипический символизм (что-то вроде «сонника»).
14. Установка симпатии
Гештальт-терапевт является внимательным аккомпаниатором, который разделяет со своим клиентом неуверенность и радость открытий, полученных в отважной экспедиции на оригинальной и еще неизвестной «территории» каждого нового клиента. Это не эксперт, заранее знающий все карты психических регионов каждого.
Гештальт-терапевт не прячется за установкой нейтрального, пусть даже благожелательного ухода (Фрейд), он не подвизается сопровождать своего клиента повсюду в «безусловном приятии» (Роджерс) его излишеств, или наоборот, его повторяющихся избеганий. Он – компаньон экспериментального путешествия, активно участвующий в продвижениях клиента вовнутрь. Он выражает в случае необходимости свои собственные чувства и впечатления, свои удивления, свои нетерпения, удовлетворенность, при этом оставаясь внимательным к эффекту, порождаемому таким его поведением в данный момент. Это установка, называемая «сим-патия», которую Перлз противопоставляет – несколько утрированно – психоаналитической «а-патии» и роджерианской «эм-патии». Терапевт тут лицом к лицу со мной: он не где-то в другом месте, в мире теоретических знаний, но он и не на моем месте, т. е. не узурпирует мои собственные эмоции: он остается самим собой, находясь в отношении со мной, в обмене лицом к лицу, в аутентичном диалоге двух людей, в «Я/ТЫ отношении» (Бубер, 1923). Именно постоянный анализ того, что происходит сейчас между нами двумя на границе-контакт между клиентом и терапевтом составляет самую сердцевину терапии.
Частое сообщение личных чувств практика-гештальтиста, произвольное использование переживаемого им контрпереноса, в резонанс с тем, что говорит или делает клиент, является мощным орудием, достаточно специфичным для психотерапии Гештальта. Перлз обычно это использовал несколько «диким» способом – путем очень непосредственной мобилизующей провокации. Большинство современных терапевтов, осознающих очевидный риск всякой чрезмерной спонтанности, такой как агрессивность и аффективность, добавили слишком много воды в кислое вино Перлза; они тщательно отфильтровывают выражения своего контрпереноса (достаточно подробно обсуждаемого во время их сеансов супервизии). Итак, терапевт не говорит и не показывает всего, что он чувствует, однако же он это максимально использует и делится тем, что ему кажется полезным для продвижения терапии.
15. Холистический подход к человеку
Постоянный диалог клиент-терапевт-клиент использует все доступные языки: слова, но также позы, все жесты и полусознательные микрожесты, явные и скрытые эмоции. «Фундаментальное правило» психоанализа «все говорить» было распространено не на дикое и бесконтрольное «все делать», а на «все выражать» посредством разных каналов: движением тела, даже обычным телесным контактом (достаточно исключительный в индивидуальной терапии, но распространенном в групповой терапии), эмоциональной экспрессией (слезы, крики, ярость), художественным языком (рисунки, лепка и т. д.), использованием окружающей обстановки (метафорическое использование различных объектов)…
