Рамеш Балсекар - Подобно огромному неподвижному камню
Я абсолютно уверен в том, что это переживание ТОГО является окончательным, что никакого возврата быть не может. Это произошло неожиданно, само по себе, без малейшего усилия с моей стороны, без посредства какой-либо техники или медитации. ЭТО всегда было здесь, но я не осознавал этого. Когда ЭТО произошло, оно проникло в мое осознание; или, точнее, ЭТО обрело осознание самого себя.
Это состояние, в котором я нахожусь, не имеет никакого отношения к отходу от реальности или к полету фантазии, ибо в нем человек сохраняет полную бдительность, нет никаких грез и сентиментальности. Весь день присутствует ощущение — или, вернее, знание — того, что все является совершенным, все есть идеальным выражением и частью единого целого, и что все находится на своем месте.
Я должен сделать еще один перерыв. Мне утомительно писать, поскольку мне приходится пользоваться словарем, чтобы находить подходящие слова. Я только что посмотрел на часы и понял, как медленно идет дело. Мне потребовалось три часа, чтобы написать полстранички, и в то же время это все происходит абсолютно спонтанно.
* * *Тун, 6.1 (8:00)
Дорогой Фрэнк, мое сердце переполнено желанием поделиться с вами и Рамешем последними событиями и тем, что продолжает происходить. Я ловлю себя на том, что говорю сам с собой, с Рамешем и с вами неслышными словами. Как бы я хотел поделиться всем этим с вами и Рамешем.
С глубокой любовью, Марк.
* * *Тун, 10.1.1994 г.
Дорогой Гуруджи! Я должен сообщить, что Марк мертв. Он умер первого января 1994 года. Той сущности, которая отождествлялась с человеком по имени Марк, с этим механизмом тела-ума, больше не существует.
Осталась лишь пустая оболочка, простая шелуха. Нет больше никаких переживаний по поводу Марка и его будущего, будущего других людей, мира в целом и Учения. Все страхи и волнения, беспокойства по какому бы то ни было поводу исчезли. Сознание больше не отождествляется с этим психо-соматическим аппаратом. Марк рассматривается в точности также, как все другие организмы тела-ума. Присутствует понимание — основанное на глубочайшей убежденности — того, что все, что есть, является ТЕМ, Богом, Абсолютом. Весь мир и все, что в нем проявлено, представляет собой не что иное, как иллюзию, видимость в Сознании. Это все на самом деле является Сознанием, отражающим Себя на Себя, чудесным шоу. И в этом феноменальном, относительном мире, происходят самые прекрасные и самые ужасные вещи. Однако воистину ничего никогда не происходило, и никогда не произойдет. Это лишь сновидение в Сознании, снящееся Сознанию для его собственного удовольствия, для него Самого. Какой же легкой становится жизнь, если воспринимать ее таким образом, во всей ее полноте света, любви и сострадания.
Я не знаю, да мне это и безразлично, является то, что происходит с этим человеком по имени Марк, переживанием «Я Есть», просветлением или освобождением, либо же вообще ничем. Меня это не интересует. Нет никого, кто бы мог этим интересоваться. Ум больше не находится в ловушке желаний, жадности, печали, страха, возбуждения, отчаяния, надежды или разочарования. Все исчезло. Нет никакого волнения. Различного рода планирование, одержимость собственной персоной, обусловленность — ничего этого больше нет. Ум не вмешивается больше в восприятие и в происходящие действия. Он работает только тогда, когда это необходимо, чувства же приходят и уходят, не подвергаясь оценке или подавлению, иногда оказываясь выраженными внешне, иногда — нет. Все это происходит естественно и спонтанно, подобно возникновению ряби на воде.
Я никогда думал, что это может произойти с Марком, с его сложной психологической структурой, глубоко въевшейся обусловленностью, невписанностью в социальную жизнь и 11-летним стажем безработного. У него всегда было мало друзей, не было профессии, он жил как отшельник, как монах — по падший! — подверженный сексуальной одержимости, обладающий скрытым пламенным темпераментом и страдающий сильным заиканием.
И все же, спустя десять лет, это все еще здесь, без каких-либо признаков ослабления. В самые первые дни я ощущал удивление, когда, просыпаясь, обнаруживал, что это не исчезло.
Это было в полной мере неожиданным. Я уже давно прекратил поиски просветления или освобождения. Я знал, что все попытки достичь его бесполезны. И, прекрасно осознавая свою психологическую структуру, я считал, что это вряд ли может произойти в моем случае. Я отбросил все ожидания и надежды подобного рода. И все же на мирском плане я время от времени продолжал поиски партнера, друга, любви, секса или профессии, того, что привнесло бы в мою жизнь смысл. Множество раз я начинал борьбу за усовершенствование себя. И всегда глубоко в моем сердце сохранялась устремленность к Богу. Сколько лет, сколько дней и ночей я плакал и звал Бога, иногда в глубоком отчаянии, иногда воспаряя на крыльях любви.
Люди говорили о Марке, что он добросердечный, заботливый и спонтанный малый, интересующийся тысячами вещами; иногда нахальный, но всегда готовый оказать помощь.
Мой отец умер, когда мне было два года, и потребовалось тридцать лет, чтобы понять, как мне его не хватало. В детстве я легко заводил друзей, любил природу, ухаживал за животными, собирал гербарии, камни и птичьи гнезда. У меня был собственные хирургические инструменты и я орудовал ими интуитивно, без малейшего колебания, как опытный ветеринар. Моими увлечениями в жизни были рисование, пение, игра на сцене. Но затем, в возрасте девяти или десяти лет, я стал ощущать себя чужим, изгоем, и начался уход в себя. В период полового созревания и юности мое заикание еще более усилилось. В возрасте двадцати пяти лет, после длительной и мучительной борьбы со своим речевым дефектом, я оставил учебу в университете. Это было в декабре 1976 года. Будучи не в состоянии нормально общаться с другими людьми, я изолировал себя от общества, ограничив свое жизненное пространство своей квартирой в Берне. Я испробовал все, что только мог для того, чтобы избавиться от заикания. Обладая силой воли и пылким темпераментом, я доводил все свои действия в данном направлении до крайности. Моей последней надеждой оставалась йога.
За год до этого, в 1975, я прошел свой первый курс. Я стал вегетарианцем, затем перешел на макробиотическую диету. Как-то я прожил целый месяц на кашах и большом количестве соли. Положение дел только ухудшилось. В течение пяти недель я ежедневно питался пятью сухими лепешками и половиной литра молока. Я был похож на скелет и настолько ослаб, что едва взбирался по лестнице, ведущей в мою квартиру. Я продолжал посещать лекции в унивеситете, одновременно активно занимаясь йогой и пранаямой, что существенно улучшило мое дыхание. Мой вдох длился одну минуту, выдох — также минуту, задержка дыхания достигала двух минут. И все же это оказалось напрасным; я был в глубоком отчаянии. В конце концов я отказался от своей квартиры и вступил в организацию Трансцедентальной Медитации Махариши Махеш Йоги. Таким образом я ступил на путь духовного поиска, тяжелый и болезненный.
Беззаботный и исполненный любви юноша превратился в симпатичного молодого человека. Приятный во всех отношениях и добрый, он привлекал к себе внимание людей. Внутри же он был одинок, обособлен, несчастен, на грани отчаяния.
Как и во всем, с чем мне приходилось иметь дело, я окунулся в ТМ и деятельность организации с головой. Жил я тогда в международной штаб-квартире в Селисберге, небольшой деревушке в отдаленном районе Швейцарии.
* * *Ландшафт местности с озером и горами был великолепен, в то время как люди, состоявшие в данной организации, лишь вызывали досаду. Большинство из них были эгоистичны и высокомерны, их интересовало лишь улучшение своего положения в организации или же подъем по лестнице духовного успеха. Многие желали практиковать т.н. Летающий Курс, овладеть левитацией или обрести другие полезные сиддхи, которые услаждали бы их эго. Любовь и сострадание, казалось, были для них чуждыми понятиями.
В Селисберге я работал на кухне и убирал в комнатах, где останавливались приезжие. В конечном итоге я получил должность подсобного рабочего в центре распределения продуктов. Два-три раза в день я занимался медитацией и асанами, делая это регулярно и настойчиво. Было это в марте и апреле 1997 года.
В мае я попал на армейские курсы переподготовки. Казармы стояли возле озера посреди гор. Я продолжал тайком заниматься медитацией и наслаждаться чудесными видами природы. Фруктовые деревья стояли в цвету, и я был очарован этой божественной красотой.
Тогда же произошел один забавный случай. Каждой утро, между 4:00 и 5:30, я выполнял свою практику джапы, сидя на кровати и оперевшись спиной о стену. По окончании медитации я ложился в постель и ждал, когда включат свет. Я не хотел, чтобы другие знали, чем я занимаюсь. То же самое я проделывал, когда гасили свет и все засыпали. Однажды утром один из моих товарищей встал раньше обычного и увидел меня сидящего на кровати и — как он подумал — спящего. Когда он позже поинтересовался у меня, почему я сплю в такой позе, я объяснил проблемами со спиной. Мне не хотелось рассказывать, чем я на самом деле занимался. Вскоре поползли слухи о том, что Беурет спит сидя!
