Елена Алексеенкова - Личность в условиях психической депривации: учебное пособие
Объясняя результаты подобных опытов, Хебб пишет о том, что в обогащенной среде высокое сенсорное разнообразие дает возможность животным создать большее количество сложных по структуре нервных контуров. Однажды сформированные нервные контуры в дальнейшем используются при научении. Недостаточный сенсорный опыт в депривированной среде ограничивает количество нервных связей или вообще откладывает их формирование. Поэтому животные, выросшие в малостимулирующей среде, хуже справляются с решением поставленных перед ними задач. Результаты подобных исследований позволяют сделать аналогичный вывод о человеке: богатый сенсорный опыт ребенка на ранних этапах развития повышает уровень организации нейронных сетей и создает условия для эффективного взаимодействия с окружающей средой.
2. Сенсорная депривация у людей и ее последствия
На сегодняшний день собрано немало эмпирических данных о том, как дефицит сенсорных стимулов влияет на людей. В частности, описаны многочисленные факты изменения состояния сознания летчиков в условиях длительных полетов. Летчики воспринимают одиночество и монотонность среды как угнетающие. Ситуация усугубляется, если полет проходит над абсолютно однообразной местностью. Один пилот так описал свои ощущения от полетов внутрь Антарктиды: «Представьте, что сидите рядом с работающим двигателем в комнате и часами смотрите в хорошо побеленный потолок» [18, с. 153].
Показательными в этом плане являются результаты анализа опыта полярных исследователей, которые месяцами живут в однообразной среде снежных просторов. Зрительное восприятие ограничивается в основном белыми тонами. Звуковой фон – глубокая тишина или шум метели. Запах земли и растений там неизвестны. Врачи арктических и антарктических станций указывают на то, что с увеличением срока пребывания в экспедиционных условиях у полярников нарастает общая слабость, тревожность, замкнутость, депрессия.
Особенно тяжелое воздействие на психику оказывает полярная ночь. По данным исследований, нервно-психическая заболеваемость на Крайнем Севере на несколько порядков выше по сравнению с умеренными и южными районами России [16]. В одном из экспериментов были получены данные, показывающие, что у 41,2 % обследуемых жителей г. Норильска, живущих в условиях полярной ночи, повышена тревожность и напряженность, а у 43,2 % наблюдается снижение настроения с оттенком депрессии [18].
При изучении воздействия темноты на психическое состояние было выявлено, что у здоровых людей, работающих в затемненных помещениях на кинофабриках, в фотоателье, в полиграфической промышленности и пр., нередко развиваются невротические состояния, выражающиеся в появлении раздражительности, плаксивости, расстройств сна, страхов, депрессии и галлюцинаций [18].
Примеры тягостных ощущений, связанных с неизменностью среды, приводят также космонавты, моряки-подводники. Кабины космических кораблей и отсеки подводных лодок заполнены равномерным шумом работающих энергетических установок. В определенные периоды в субмарине или космическом корабле наступает полная тишина, нарушаемая слабым однообразным шумом работающей аппаратуры и вентиляторов [18].
Интересен тот факт, что наступающая тишина воспринимается не как лишение чего-то, а как сильно выраженное воздействие. Тишину начинают «слышать».
Б. Экспериментальные исследования сенсорной депривацииВ психологии был сделан ряд попыток имитировать сенсорную депривацию. В Университете Мак-Гилла сотрудниками Д. Хебба в 1957 г. был организован и проведен следующий эксперимент.
Группе студентов колледжа платили $20 в день за то, чтобы они ничего не делали. Им нужно было только лежать на удобной кровати с полупрозрачной повязкой на глазах, позволявшей видеть рассеянный свет, но не дававшей возможности четко различать объекты. Через наушники участники эксперимента постоянно слышали легкий шум. В комнате монотонно жужжал вентилятор. На руки испытуемых надевали хлопчатобумажные перчатки и картонные муфты, выступавшие за кончики пальцев и сводившие к минимуму тактильную стимуляцию. Уже через несколько часов пребывания в подобной изоляции затруднялось целенаправленное мышление, не удавалось ни на чем сосредоточить внимание, становилась повышенной внушаемость. Настроение колебалось от крайней раздраженности до легкого веселья. Испытуемые ощущали невероятную скуку, мечтая о любом стимуле, а получив его, чувствовали себя неспособными отреагировать, выполнить задание или не желали предпринимать для этого никаких усилий. Способность решать простые умственные задачи заметно снижалась, причем данное снижение имело место еще 12–24 часа после окончания изоляции. Хотя каждый час изоляции оплачивался, большинство студентов не смогли выдержать такие условия более 72 часов. У тех, кто оставался дольше, появлялись, как правило, яркие галлюцинации и бредовые идеи [17].
Еще одна экспериментальная ситуация, предполагающая высокую степень депривации, – «изоляционная ванна» Дж. Лилли.
Испытуемых, снаряженных дыхательным аппаратом с непрозрачной маской, полностью погружали в резервуар с теплой, медленно протекающей водой, где они находились в свободном, «невесомом» состоянии, стараясь, согласно инструкции, двигаться как можно меньше. В этих условиях уже приблизительно после 1 часа у испытуемых появлялись внутреннее напряжение и интенсивный сенсорный голод. Через 2–3 часа возникали визуальные галлюцинаторные переживания, сохранявшиеся частично и после окончания эксперимента. Наблюдались выраженные нарушения познавательной деятельности, стрессовые реакции. Многие бросали эксперимент раньше намеченного срока.
В Гарвардском университете в 1956 г. проводился эксперимент с использованием аппарата «железные легкие» – респиратора, применяемого при бульбарных полиомиелитах [18]. Здоровые добровольцы (студенты, врачи) проводили до 36 часов в данном респираторе с открытыми кранами и с включенным мотором, который издавал монотонное гудение. Из респиратора они могли видеть лишь небольшую часть потолка, цилиндрические муфты препятствовали тактильным и кинестетическим ощущениям, в двигательном отношении испытуемые были весьма ограничены. Лишь 5 человек из 17 смогли остаться в респираторе в течение 36 часов. У всех испытуемых отмечались затруднения при сосредоточении и периодические состояния тревожности, у восьми имелись затруднения при оценке реальности (от псевдосоматических бредовых идей вплоть до настоящих зрительных или слуховых галлюцинаций), четыре впали в тревожную панику и активно стремились выбраться из респиратора [17].
Все эксперименты демонстрируют в целом сходные явления, подтверждая, что потребность в сенсорной стимуляции со стороны разнообразной окружающей среды – фундаментальная потребность организма. В отсутствие такой стимуляции нарушается умственная деятельность и возникают личностные расстройства.
В. О механизмах сенсорной депривацииЕдиного объяснения механизмов сенсорной депривации в психологии нет. При их изучении обычно рассматриваются разные аспекты данного явления.
Хебб пишет о том, что, если события в жизни человека были зафиксированы на нейрофизиологическом уровне, они и в дальнейшем должны сопровождать жизнь человека. Если же обычные ранее сенсорные события больше не происходят, у человека возникает сильное и неприятное возбуждение, которое воспринимается как стресс, страх или дезориентация. Таким образом, события окружающей среды необходимы не только для возникновения определенных нервных контуров. Те же самые события в дальнейшем поддерживают эти нервные связи [42].
В контексте когнитивной теории предполагается, что ограниченное поступление стимулов затрудняет построение когнитивных моделей, посредством которых человек контактирует со средой. Если депривация возникает в детстве, то создание подобных моделей становится невозможным. В том случае, когда депривация происходит позднее, под угрозой находится их сохранение, регулирование, корректировка, что препятствует созданию адекватного образа среды.
В психоаналитически ориентированных исследованиях больше внимания уделяется эмоциональному аспекту сенсорной депривации. Ситуация изоляции обычно подразумевает темное помещение, закрытые глаза, забинтованные руки, удовлетворение потребностей только с помощью другого (экспериментатора) и т. д. Таким образом, испытуемый как бы возвращается в ситуацию младенчества; подкрепляется его потребность в зависимости, провоцируется регрессивное поведение, в том числе регрессивные фантазии.
Существуют данные о том, что рассказы испытуемых о зрительных галлюцинациях могут существенно варьироваться в зависимости от типа инструкции (например: «Опишите все, что увидите, все свои зрительные впечатления» или только: «Дайте сообщение о своих переживаниях»). Такие результаты объясняются тем, что на состояние человека влияет не только дефицит стимулов как таковой, но и внутренние (органические) раздражители, а также, возможно, и остаточные внешние, которые субъект отмечает под влиянием направленного внимания, вызванного инструкцией [17]. Следовательно, сами проявления сенсорной депривации (и их описания) могут быть весьма различными в зависимости от целого ряда неявных на первый взгляд факторов.
