Джон Масвелл Тейлор - i f7207beca9e51f7d
«Слушайте, вы! — заорал я. — Я проработал в этой компании пятнадцать лет, и я не намерен сидеть тут и... и... слушать... э... и если я хочу назвать вас... э... то я...»
И на этом я иссяк.
Секретная техника укрощения гнева
Вероника уже не смотрела ни в один из моих глаз, она уставилась прямо в точку между моими бровями, и внезапно мой запал куда-то делся — она превратила меня в косноязычного идиота, а потом вообще затормозила меня одним взглядом!
Мы оба разразились смехом, игра была окончена. Вероника вышла из-за стола, и я тепло пожал ей руку.
«Это сработало! — радостно закричала она. — Ваша секретная техника сработала! Или вы все это разыграли?»
«Нет, нет, я действительно пытался продолжать, — заверил я ее, — но просто не смог продолжать, даже играя. Когда я стал орать, и вы посмотрели мне между бровей, связь между моим мозгом и ртом оборвалась».
«Судя по тому, что вы говорили, можно было усомниться, что у вас есть мозг, — засмеялась Вероника. — С самого начала вы выглядели как маленький человечек, скрывающийся за дымовой завесой гнева. Как волшебник страны Оз!»
«Это потому, что я действовал по указке ложной личности, а вы изначально вели разговор в состоянии самовспоминания, — сказал я. — Пока вы поддерживаете связь со своими руками и ногами, пока чувствуете свои ступни на земле и находитесь вне головы, вы способны оставаться бесстрастной. Энергию, которую вы таким образом экономите, затем можно использовать, чтобы усилить ощущение присутствия вокруг вас. И вы почти сразу ощущаете уверенность, которая всегда развивается, как только вы начинаете вспоминать себя».
«Я определенно это чувствовала, — подтвердила Вероника. — Это как будто появилось из ниоткуда в ту минуту, когда вы в плохом настроении вошли в комнату. Вместо того, чтобы зажаться или испугаться вашего гнева, я просто опустилась из головы вниз, почувствовала свои руки и ноги и совершенно неожиданно оказалась как будто окруженной огромным пространством, и ничто не могло сдвинуть меня с места против воли».
«Зато это сдвинуло меня — практически вытолкнуло из комнаты», — со смехом сказал я.
«И решающий момент был, когда я посмотрела между ваших бровей в тот момент, когда вы взорвались от гнева. Вы выглядели полным идиотом, и все, что вы говорили, меня вообще не трогало».
«Это отличная техника, — заключил я, — и вы способная ученица. Все, что вам нужно, — не забывать проделывать все это и не позволять безумию других людей гипнотизировать вас, заставляя демонстрировать устаревшие реакции. Мы все несем с собой багаж автоматических реакций на социальное давление, приобретенных в давно забытых ситуациях, а некоторые из них закрепляются в пас еще в детстве; однако весьма приятно ощущать радость от обладания властью над нашим собственным бессознательным. Чем меньше вы подвержены своему собственному сумасбродству, тем меньше вероятность, что вы будете поддаваться на ахинею, которую несут другие люди».
«Я просто в восторге, — улыбнулась Вероника. — Хочу нанять вас в качестве личного тренера».
Что она и сделала, а вскоре стала одним из лучших специалистов по применению описанного метода.
Удаление бревна реактивности из наших глаз
Многие из нас боятся дать смелый отпор какому бы то ни было словесному оскорблению, отчасти потому, что мы не хотим показывать другим, что обижены недостатком уважения. Это считается унизительным — дать людям понять, что они задевают пас, поэтому мы скромно улыбаемся и пожимаем плечами в ответ на оскорбление, как будто оно ничего не значит. Но в глубине души мы знаем, что значит. Вероника научилась приводить себя в состояние нереактивности; она научилась обращаться с Джимом безлично, как хирург, вынимающий оскорбительный объект из глаза пациента. Она последовала наставлению Христа и сначала вынула бревно из собственного глаза, после чего смогла видеть достаточно ясно, чтобы удалить помеху из глаза того человека, который намеревался обидеть ее.
Это «бревно» состоит из чувствительности, реактивности, нашей собственной раздражительности и чувства досады, плюс желания ответить ударом на удар и заставить обидчика страдать. Мы имеем право устранить источник неуважения к нам из сознания обидчиков, но не должны стремиться нанести им ущерб в ходе этого процесса.
Нет лучшей области для приобретения этих навыков, чем та, в которой мы зарабатываем на жизнь. Многие люди не выносят свою работу; доведенные тоской до саморазрушения, они в большинстве своем работают на автопилоте все восемь часов в день. Чувствуя, что продали свою свободу и потенциал за деньги, некоторые товарищи
ищут развлечений, играя на чужих нервах и доставая сослуживцев, и обычная рабочая атмосфера тогда становится рассадником тайного или явного неуважения и ареной для игр.
Механика раздражения
Чем больше времени мы проводим с кем-либо, особенно с теми, с кем у нас мало общего, тем больше они действуют нам на нервы. При этом мы обычно не осознаем, что больше всего пас в других людях раздражает их машинальное поведение, и именно этим мы сами действуем на нервы другим — своей закоренелой, автоматической, привычной манерой поведения. Чужие устоявшиеся манеры подсознательно напоминают нам о том, что мы тоже рабы своих привычек: зачастую мы сами действуем машинально, переходя от одного к другому в каком-то оцепенении, отсутствуя и в самих себе, и в ситуации, которая разворачивается перед нами. Никто не хочет показаться роботом, поэтому мы склонны избегать или презирать всех тех, кто напоминает нам, что мы иной раз ведем себя как лунатики. Однако чей-то чужой автоматизм — в речи, в поедании пищи или ходьбе, даже в дыхании — способен стать для нас источником раздражения, а если это такой человек, с которым мы добровольно и общаться бы не стали, то у нас от него просто крышу сносит.
Наши запасы терпения могут так оскудеть на работе, что к тому времени, когда мы добираемся домой, те, с кем мы живем, могут запросто снова вызвать у нас раздражение. Я очень четко понял это, когда зашел в гости к двум деловым женщинам, которые жили вместе, скорее, в силу финансовой необходимости, нежели дружбы.
Патти, Вики и ссора из-за раздражения
Когда я заехал к ним однажды вечером, Патти сидела за столом и ела салат, с громким хрустом разжевывая побеги сельдерея, орехи и чипсы. Вики развалилась на диване, где, заткнув пальцами уши, пыталась читать. Время от времени она закатывала глаза к небу, как бы умоляя Бога придать ей сил. Все это время Патти продолжала жевать в блаженном забытьи. Чего Вики не могла понять, так это того, что ее реакция на манеру своей компаньонки есть была столь же машинальной, как и жевание Патти. Патти по складу своего характера не переносила конфликтов и за два года не решилась сказать Вики, насколько ее раздражали черные царапины, которые высокие каблуки подруги оставляли на плиточном полу кухни.
В конце концов, крышку с этой кастрюли сорвало: Патти и Вики разругались в пух и прах, что на какое-то время разрядило атмосферу. Однако когда я снова зашел навестить их несколькими месяцами позже, они снова были в тисках своего раздражения, хотя на этот раз у них появились новые поводы. Старые привычки, похоже, никогда не умирают — они просто принимают новые формы. Ведь набор вариантов человеческой несовместимости весьма многообразен!
Как использовать раздражающий фактор себе на пользу
Очень легко раздражаться на других. А способность увидеть, что мы можем так же раздражать кого-то другого, требует особой честности. Большинство из нас наверняка были бы оскорблены мыслью о том, что человек, который нас раздражает, смеет считать нас самих невыносимыми!
Развитие толерантности к другим культивирует сострадание, но мы должны уметь четко разделять автоматизм раздражающих привычек и намеренную грубость. Поедание с хрустом сельдерея, как это делала Патти, и прочие ее раздражающие особенности были непреднамеренным действием механизмов привычки — разве можно пытаться сознательно задеть другого человека подобными действиями? С другой стороны, человек, отпускающий жестокие, язвительные замечания, имеет явное намерение нарушить наш покой. В первом случае требуется прощение, во втором — действие, дабы предотвратить дальнейшие проявления дурного поведения в отношении нас. Одной из проблем современного общества является то, что посредством телевидения и кинофильмов люди в массовом порядке получают инструкции по оскорблению других людей. Средства массовой информации процветают за счет мастерства насмешки и даже поощряют его, как будто это некая добродетель.
Эпоха хамства
Большинство телевизионных шоу основаны на том, что люди достают и раздражают друг друга: весь юмор обычно заключается в колких остротах, унижающих кого-либо указанием на присущие ему глупость и невыносимость. Поскольку телевидение отражает жизнь общества, и наоборот, этот вид «развлечения» представляет собой зеркальное отражение недостойного поведения людей друг с другом. Дома или на работе излишняя фамильярность становится благодатной почвой для оскорбительного поведения. Хамство превратилось в прогрессирующую болезнь общества, что характерно для эпохи повальной невоспитанности и откровенно дурных манер. Повернуть вспять этот неумолимый поток массового социального хамства — непомерно трудная задача, которая вряд ли будет выполнена в ближайшем будущем. Но это не значит, что нам с вами нужно подстраиваться под господствующие в обществе настроения, способные сбить нас с пути истинного. Обладание волей для сознательного противостояния бредовым массовым тенденциям превращает обычных мужчин и женщин в духовных гигантов.
