Чарльз Рикрофт - Тревога и неврозы
Процесс конверсии определяет враждебность, с которой к истерику, вопреки Фрейду, нередко относятся как их близкие, так и их врачи. Те и другие чувствуют, что симптомы являются не тем, чем кажутся, а больной хочет не того, о чем просит; врач к тому же ощущает, что должен работать с симптомом, представляющим собой карикатуру или симуляцию тех нарушений, которые он умеет лечить. Поэтому окружающие чувствуют себя в ложном положении людей, которых просят помочь кому-то, кто не может или не хочет сказать, в чем же дело, и склонны реагировать на это раздражением. Со своей стороны, истерики оказываются объектом осознаваемого или бессознательного шарлатанства со стороны терапевтов, готовых признать соматический характер их расстройств. Истерик, добравшийся до кушетки аналитика, почти всегда рассказывает историю о своем лечении у представителей околомедицинских практик самого разного профиля – например, остеопатов, акупунктурщиков или сциентистов.
Данное положение дополнительно осложняется тем, что большинство истерических пациентов, как правило, составляют женщины, а большинство врачей, как правило, – мужчины. Вследствие этого требование внимания и драматическая, актерская манера предъявления симптомов создает у лечащего истерическую женщину врача ощущение общего эмоционального давления, имеющего, как он часто подозревает (и по большей части, справедливо) сексуальный характер. Ж. Брейер (J.Breuer), соавтор «Исследований истерии» (Te Studies on Hysteria), переориентировавших Фрейда с нейрологии на психоанализ, ушел со сцены, когда осознал, до какой степени истерия является сексуальным расстройством.
Идея о том, что истерия – это сексуальное расстройство, имплицитно присутствует в самом названии, происходящем от hysteron, греческого обозначения матки. До конца восемнадцатого века истерические симптомы обычно объяснялись как возникающие вследствие каких-то нарушений в матке. Согласно одной из теорий, матка является подвижным органом, – иные авторы даже считали ее животным, – который может перемещаться по телу, сдавливая другие органы и повреждая их. Согласно другой, истерия является следствием сексуального воздержания, из-за которого животные духи, освобождаемые при половом контакте, скапливаются, и это приводит к «удушью матки». Полагали также, что эти духи или «пары» распространяются от матки к другим органам, оказывая вредное воздействие, порождая параличи, ощущение удушья и судороги. С утомительной регулярностью литература указывает на бόльшую склонность к истерии девственниц и вдов по сравнению с замужними женщинами, и у женщин из хорошего общества по сравнению с простыми крестьянскими и рабочими девушками. Согласно Ильзе Вейт (I. Veith), из работы которой «Истерия: история болезни» (Te History of a Disease) я почерпнул эти донаучные и доаналитические теории истерии, сфера действия истерии изменилась в наше время в связи с социальной динамикой; она утверждает, что это расстройство наблюдается только у «необразованных из низшего социального слоя», и объясняет это распространением психоаналитических идей. Несмотря на это, истерия является обычным объектом частной психоаналитической практики.
Одним из достижений медицины девятнадцатого столетия, и в частности Фрейда, было спасение пациентов с конверсионным симптомом от этой смеси суеверных бессмыслиц и от порождаемых ими нелепых и часто бесчеловечных способов лечения, а также придание истерии статуса предмета научных исследований. Психологи и неврологи продемонстрировали, что маточные теории истерии были фантастическими, а Фрейд показал, что истерия – и психологическое, и непсихологическое нарушение. Он также выявил, что истерические симптомы могут наблюдаться у мужчин, хотя здесь он имел предшественника. В. Сиденхам (V.Sydenham) – врач шестнадцатого столетия, которого часто называют отцом английской медицины, открыл, что истерические симптомы могут быть у мужчин, и обошел сложности словоупотребления, связанные с диагностированием у них этого расстройства, предлагая называть мужскую истерию ипохондрией.
Хотя конверсионные симптомы являются главенствующим признаком истерии, существует еще ряд других состояний, традиционно обозначаемых как истерические. Среди них: потеря памяти (истерическая амнезия), псевдодеменция (при которой пациент ведет себя в соответствии с тем, как он представляет себе поведение ненормального), лунатизм, реакция бегства (при которой пациент может блуждать, забывая, где он и кто он), а также двойная или множественная личность (когда пациент переключается с одной личности на другую, забывая о действиях, которые он совершал, будучи другой личностью, подобно выдуманным доктору С. Джекиллу (S. Jekyll) и мистеру Б. Хайду (B. Hyde)).
Эти состояния характеризуют конверсивную истерию наличием раскола, диссоциации психической активности, который главная личность не осознает, и тем, что они производят на наблюдателя странное впечатление охваченности пациента какой-то посторонней для него силой. Одна из донаучных теорий истерии заключалась в том, что истеричка является невольной жертвой демона, овладевшего ею, и, таким образом, лечение должно быть сведено к изгнанию этого демона с помощью соответствующих религиозных обрядов. Иногда же она сознательно вступает в союз с дьяволом, имеет с ним половую связь и в этом случае является ведьмой. Ильза Вейт, чью работу я уже цитировал, и Дж. Зильбург (G. Zilboorg) полагают, что у большинства ведьм, подвергшихся жестоким гонениям в пятнадцатом и шестнадцатом веках, сейчас было бы диагностировано психическое заболевание и истерия.
Названные истерические состояния также похожи на конверсивную истерию тем, что допускают интерпретацию в терминах мотивации. В самом деле, в большинстве из них можно увидеть средства, с помощью которых человек, переживающий собственную беспомощность или неразрешимость ситуации, может, тем не менее, добиваться свободы. Истерическая псевдодеменция возникает, по-видимому, только у ожидающих суда заключенных; истерическая потеря памяти, как правило, сопровождает конфликтные ситуации, у которых нет – или кажется, что нет, – решений; а реакция бегства описывается в учебниках психиатрии как расстройство у мальчиков-учащихся закрытых школ, и солдат в действующей армии.
Сексуальные симптомы при неврозахХотя эта книга посвящена тревоге и неврозам, а не сексуальным расстройствам, необходимо отметить, что большинство невротиков жалуются на проблемы в сексуальных отношениях и ту или иную форму неспособности получать удовлетворение. Так как неврозы нарушают личностные отношения, тревога и защиты выражаются в сфере сексуального поведения. Это дает возможность применения той схемы, которую я обсуждаю на протяжении всей книги. Тревога сама по себе, а также четыре вида применяемых против нее защит препятствуют естественному сексуальному удовлетворению: так обсессивная защита нарушает спонтанность, шизоидная – делает невозможной эмоциональную вовлеченность, фобическая – может порождать импотенцию и фригидность, истерическая – приводит оба пола к пассивности и непостоянству, несовместимыми с сексуальной радостью. Однако, существует два возражения или ограничения такого подхода.
Во-первых, сексуальное поведение подразумевает участие двух, а не одного партнера. Хотя вполне оправданно рассматривать обсессивность или фобию как свойство личности, страдающей ими, не так просто сказать, является ли сексуальный «симптом» проявлением реальной патологии партнеров, – или же это свидетельствует о каких-то ненормальных отношениях между ними. Если мужчина жалуется на импотенцию, возможно, что у него невроз, из-за которого он не получает сексуального удовольствия при любых обстоятельствах и с любой женщиной, но также возможно, что его жена оказывает такое подавляющее воздействие, или же что отношения между ними таковы, что препятствуют даже возможности возникновения сексуального влечения. Довольно обычно для мужчин принимать обвинения в импотенции от своих жен, хотя на самом деле сами жены и расхолаживают их; или для женщин упрекать себя за фригидность, при том, что мужья не смогли разбудить их чувственность; или для обеих сторон уличать друг друга, в то время как в реальности их брак не имеет прочной основы.
Во-вторых, сексуальное поведение не определяется только функциональными возможностями, оно также связано с вопросами морали и эмоциональной близости, не подлежащих компетенции медицины. Состоящие в неудачных браках люди ищут решения своих проблем, убеждая психиатра излечить его «импотенцию» или ее «фригидность», обычно, хотя и не всегда, обманывая сами себя. Если же они обращаются к психотерапевту, они должны быть готовы потратить столько же времени на то, чтобы отрефлексировать разнообразные обманы, обиды и разочарования, которые накопились за время их брака, сколько и на обсуждение их сексуальных проблем.
