Коллектив авторов - Консерватизм и развитие. Основы общественного согласия
Консерваторы от Четвертой республики до конца правления де Голля
Облик современного консерватизма сформировался в результате длительной эволюции, проделанной после окончания Второй мировой войны. Постановка новых задач перед обществом в послевоенный период коренным образом изменила содержание консерватизма как идейно-политического течения.
На смену революционной парадигме пришла эволюционная, в рамках которой противоборствовавшие политические силы предлагали свои модели развития и адаптации общества к процессам ускорявшегося научно-технического прогресса, европейской интеграции, глобализации, изменения баланса сил в послевоенном мире. При этом сами модели менялись в зависимости от накопленного опыта и возможностей их реализации в складывавшихся условиях. После доминирования голлистской дирижистской модели начался переход к смешанной модели, сочетавшей неоконсервативные и неолиберальные элементы, обеспечивавшей преемственность общего курса чередовавшихся у власти правых партий. Сам голлизм, сыграв ведущую роль в первые послевоенные десятилетия, к началу XXI в. перестал существовать как самостоятельное политическое течение. Сложившийся на его месте обновленный консервативный блок в настоящее время конкурирует уже не только с традиционным политическим противником – левыми, но и с набирающими силу крайне правыми, что отражает общую тенденцию поправения общественных настроений в современной Франции.
В условиях послевоенной разрухи была очевидной неприменимость старой социально-экономической модели французского консерватизма (Фадеева, 1975, с. 6). Рост влияния левых партий создавал и уникальную политическую ситуацию: «абсолютная личная власть оставалась в руках де Голля, человека крайне консервативных убеждений», однако патриотизм и реализм политического мышления сторон создавали почву для сотрудничества (Молчанов, 1980, с. 272).
Перед сформированным де Голлем Временным правительством с участием левых стояла сложная задача структурной перестройки национальной экономики и искоренения «иммобилизма». Новые правые партии – голлистское Объединение французского народа (РПФ) и Народно-республиканское движение (МРП), признав необходимость государственного вмешательства в экономику, поддержали курс на модернизацию и экономический рост. В оппозицию курсу встали «старые правые» – «Национальный центр независимых и крестьян» и радикалы, отстаивавшие традиционный либеральный принцип свободы предпринимательства и отказ от национализации.
Новый курс требовал более активной долгосрочной государственной политики. Объективным условием реализации поставленных задач было наличие крупного государственного сектора, расширенного путем второй (после проведенной Народным фронтом) национализации. Параллельно создавались инструменты регулирования госсектора на основе индикативного планирования. Демократизация законодательства в социальной сфере и расширение прав трудящихся означали большой шаг в становлении социального государства, положение о котором позже было закреплено в Конституции. Впервые в истории страны женщины получили право голоса на общенациональных выборах.
Идейное влияние правоконсервативной идеологии оказалось существенно подорванным, что снизило поддержку старых правых партий. Часть их электората перешла к созданной на конфессиональной основе партии Народно-республиканское движение (МРП), которая попыталась предложить стратегию адаптации господствующего класса к новым условиям. Однако она не смогла трансформироваться в крупную христианско-демократическую партию: причины этого виделись как в эклектичности ее программы, так и в общем снижении влияния католической церкви на политическое поведение (Чернега, 1987, с. 54).
В то же время социальная напряженность привела к появлению в 1953 г. Союза защиты торговцев и ремесленников (ЮДКА) – право-популистского движения во главе с Пьером Пужадом. Без четкой программы движение вскоре распалось, продемонстрировав тем не менее значительный потенциал правого популизма в новых исторических условиях.
Болезненный для страны вопрос колониальной войны в Алжире явился фактором национального раскола, преодоление которого стало возможным лишь с возвращением во власть генерала де Голля, причем на условиях пересмотра Конституции и установления сильной президентской власти. Принятие в конце 1958 г. новой Конституции и избрание де Голля президентом страны положило начало Пятой республике, обозначившего новый этап в развитии французского консерватизма.
Исследователи обнаруживают у голлизма немало сходства с другой консервативной традицией – бонапартизмом, прежде всего в его первом, оригинальном исполнении. В частности, отмечается, что оба феномена являются порождением кризисных ситуаций, авторитарными течениями, опирающимися в то же самое время на широкую массовую базу, патриотизм и стремление к реформам. Оба национальных лидера использовали свою личную популярность и имидж «спасителя нации», сформировавшийся в обоих случаях в условиях войны. Легитимация полученной таким образом власти была осуществлена через плебисцит, т. е. путем так называемого демократического переворота (Nick, 1998). Политические системы базировались на идее сильной исполнительной власти, стремлении ограничить роль парламента и противодействии «режиму партий».
Если бонапартизм являлся «историческим примирением Старого порядка с идеологией Просвещения XVIII в. и принципами Французской революции», то голлизм реализовывал «сплав либерального общества XIX в. с социалистическими принципами» (Медушевский, 2001, с. 163), стремился вписать социальные преобразования в контекст буржуазного реформаторства. Р. Ремон располагал голлизм в диапазоне между орлеанизмом и бонапартизмом (Rémond, 1982, p. 322), а Т. М. Фадеева усматривала в голлизме идеи как праволиберальные, так и правоконсервативные (Фадеева, 1975, с. 130). Основополагающими для голлизма являются примат национального единства и идея «величия Франции».
Выработка и реализация голлистской экономической доктрины проходили достаточно сложно. Идея ведущей роли государства в процессе индустриализации и модернизации, вплоть до вмешательства в дела предприятий, была неоднозначно воспринята в бизнес-среде. Старшее поколение неолибералов настаивало на преимуществах свободной конкуренции и признавало за государством лишь функцию поддержания равновесия, тогда как более молодые «авангардисты» выступали за диалог с государством (Бунин, 1978, с. 180). Результатом нового экономического курса стали быстрое укрепление национальной валюты («тяжелый франк»), рост инвестиционной привлекательности страны. Франция совершила рывок в аэрокосмической области, электронике и ядерных исследованиях, предназначенных как для гражданских, так и военных целей. Темпы роста производительности труда, всегда бывшие слабым местом национальной экономики, начали превышать средний западноевропейский показатель.
Признание необходимости «гармонизировать» положение человека в производственном процессе, повышать его заинтересованность в результатах труда и предупреждать тем самым конфликтные ситуации легло в основу социальной доктрины голлизма и стало обоснованием для реформ в сфере трудовых отношений. Но на практике политика «участия» оказалась малоэффективной и не принесла ожидаемого результата из-за незначительных масштабов применения новых практик (Savall, 1975, p. 85).
Во внешней политике идея «национального величия» воплощалась в курсе, направленном на отстаивание национальных интересов и потому прагматичном. Де Голль стоял на позициях антиамериканизма и вывел Францию из военной организации НАТО. Голлистская концепция «Европы отечеств» строилась на принципе сотрудничества государств Европы при сохранении ими национального своеобразия и включала налаживание отношений со странами восточного блока и прежде всего с Советским Союзом.
Политической опорой де Голля в первые годы Пятой республики была образованная голлистами накануне парламентских выборов 1958 г. партия Союз за новую республику (ЮНР). И хотя сам де Голль формально дистанцировался от непосредственного руководства, он продолжал оставаться ее идеологом и центральной фигурой. Первая же крупная электоральная победа ЮНР (189 мандатов) выявила новую конфигурацию консервативного лагеря и в целом – партийной системы. В правом политическом спектре появилась хорошо организованная, пользовавшаяся массовой поддержкой «партия власти».
Успехи десятилетнего реформаторства при де Голле не предотвратили накопления проблем, переплетение которых создало предпосылки для мощного «взрыва» в мае 1968 г. По мнению большинства исследователей, майский кризис был связан скорее с общим морально-психологическим состоянием общества, обусловленным новыми реалиями (Франция глазами французских социологов, 1990, с. 133–146). События «красного мая», по мнению Г. Г. Дилигенского, явились «по-французски “взрывчатым”» выражением новых социально-психологических и культурных тенденций, высветили насущность новых потребностей и «необходимость их осмысления», но не дали ответа, как реально удовлетворить эти потребности. В итоге «результаты мая… политически дезориентировали часть масс», и последовавшие за этим парламентские выборы ознаменовали «торжество консервативной Франции над лагерем сторонников перемен» (там же, с. 147). Поправение французского общества после «майского взрыва» было в полной мере использовано правящим блоком. Преобразованные в Союз демократов за республику (ЮДР) голлисты, выступив на парламентских выборах 1968 г. под лозунгом «защиты порядка» от угрозы «коммунистической диктатуры», добились крупного успеха (три четверти состава новой палаты). На этой же волне укрепили свои позиции и их союзники по коалиции – либералы во главе с Жискар д’Эстеном.
