X. Леммерман - Учебник риторики. Тренировка речи с упражнениями
Анекдоты не должны только смешить, а одновременно иметь меткий прицел относительно темы, аналогично «небольшим происшествиям». Выбирайте анекдоты, которые Вы можете считать малоизвестными или неизвестными вовсе. Так можно украсить и остроумно начать почти любую речь, кроме надгробной. Последующая серьезность оратора часто выразительно подчеркивается веселым вступлением. Так, употребленный в речи анекдот с помощью «перемены сути» вводит веселым и тем не менее умным способом в самый центр проблематики. Во время Венского конгресса в 1815 г. царь Александр I возмущался поведением саксонского короля. Он бушевал: «Этот король – презреннейший изменник, и ничего больше!» «Сир, – возразил Талейран и намекнул на Тильзит, где Александр I прекрасно договорился с Наполеоном, – измена – это только вопрос даты».
• Неожиданный вопрос. Речь можно начать и с неожиданного вопроса к одному из слушателей. Доклад о княжестве Лихтенштейн* начинался так: «Уважаемые дамы и господа, Вам известно, что Пруссия**, вела самую продолжительную в истории войну с маленьким Лихтенштейном? Состояние войны продолжается с 1866 г., в сущности, по сей день…» (Для пояснения: «войско» Лихтенштейна, силою в половину роты, направлялось на помощь Австрии, но до конца войны не прошло через ближайший альпийский перевал и вернулось с поля битвы в родной Вадуц еще более сильным, став в этом отношении, возможно, единственной армией в мире. Столь любящие порядок пруссаки напрочь забыли заключить с Лихтенштейном мирный договор…). Двум способам – «подмоге» и «поводу» предоставляю самое видное место из имеющихся инструментов формирования введения, но предостерегаю от их неоправданного применения. Если не приходят на ум хорошая «подмога» или «повод», то лучше довольствоваться менее искусными приемами, наподобие двух следующих, которых я коснусь вкратце.
Техника возбуждения размышления
В начале речи можно использовать прием возбуждения размышления, особенно для подготовленных слушателей. Это когда называют проблему или пакет проблем и задают слушателям вопросы, которые затем рассматривают в главной части.
Ставший позднее федеральным канцлером Кизингер начал свой доклад с «прогнозов графа Алексиса де Токуэ-виля, сделанных в начале индустриального века»(Карлс-руэ 3 декабря 1960 г.). Цепь вопросов и заключительное утверждение оратора возбудило внимание слушателей и тем самым способствовало размышлению: «Где мы находимся? Куда идет наш мир? Что можем и должны делать, чтобы придать развитию такое направление, какое должны желать людям, человечности, человечеству? Такие вопросы, почти до отвращения известные нашему поколению, впервые были поставлены с пылкой настойчивостью сто двадцать лет назад графом Алексисом де Токуэвилем, и ответы даны им с ошеломляющей нас актуальностью».
¦ Эта техника, активирующая мышление, побуждает слушателя к сотрудничеству, к совместному размышлению. Открыто поставленные вопросы или даже представленная точка зрения, которая затем будет опровергнута, - все возбуждает у слушателя напряженную работу мысли, в которой он следует за оратором.
Прямая техника
Четвертой возможностью формирования введения является прямая техника. Мы сразу же переходим in medias res: к сути дела, без всяких ухищрений. Мы отказываемся от любого настоящего введения. Мы вкратце говорим о причине нашего выступления, быстро переходим от общего к частному и начинаем с темы. Эта техника рациональна, холодна, прямолинейна и свойственна тысячам небольших деловых сообщений, которые звучат опять и опять, если время отмерено скупо: как перед начальником, так и перед сотрудниками.
В политической речи также можно выступить без промедления с открытым вызовом на дуэль. Объявляется твердая, определенная, убежденная позиция. Мы «производим фурор», увлекаем друзей и нейтралов, но в то же время проявляем уважение к противнику.
У нас много возможностей сделать выступление хорошим. Перед тем, как на что-то решиться, рекомендуем обдумать следующее:
• Вступление не должно быть длинным. Если стол на-крыт, аппетит растет, но он проходит, если стол на-крывают слишком долго.
О вступлении с несомненной иронией пишет в «Советах плохому оратору» Курт Тухольский: «Никогда не начинайте с начала, но всегда с расстояния в три мили от начала! Примерно так: "Дамы и господа! Прежде чем я перейду к теме сегодняшнего вечера, позвольте мне вам вкратце…" Здесь ты уже имеешь примерно все, что делает начало прекрасным: сухое обращение, начало перед началом, объявление, о чем и что ты собираешься говорить, сло-вечко "вкратце"… Так ты в одно мгновение получаешь сердца и уши слушателей». Историческое вступление зачастую слишком скуч-но. Именно мы, немцы, склонны любую проблему проследить от первобытной истории человека. В книге может это возможно, но в речи – нет. Поэтому доклад о сегодняшнем импорте зерна не обязательно начинать с аграрной политики Карла
Великого.
Вильгельм фон Гумбольдт так охарактеризовал многословие одного учителя истории: «Если слушают его историю, то хотят быть Адамом, при котором история была совсем короткой». Но эту риторическую болезнь «историзма» в открытой форме находят не только у немцев. Например, в Лиге Наций двадцатых годов Чемберлен упрекал тогдашнего литовского премьер-министра Вольде-мараса за то, что тот свои патриотические речи по-стояннно начинал «с сотворения мира и с первого литовца в раю». Язвительно, как это мог делать только Черчилль, упрекнул он своего противника Макдональда после подробной вступительной речи: «Мы знаем, что никто другой не обладает таким даром впрессовать наибольшее количество слов в наименьшее количество мыслей».
• «Он сказал это ясно и в приятной форме – что будет во-первых, во-вторых и в-третьих»(Буш). Томас Карлейль требовал вешать всех писателей, которые пишут книги без оглавления. Конечно, определенного наказания нужно требовать и для оратора, речь которого не раскрыта уведомляющими заголовками или который не делает какого-либо обзора содержания. Где-нибудь во вступлении оратор должен кратко показать структуру своей речи. Например, «Я рассмотрю следующие вопросы…» или «я раскрою мою тему в трех разделах, названных 1…, 2…, 3…,».
«Фридрих Науман настоятельно посоветовал бы вначале сказать, что ты, собственно, хочешь, чтобы собравшиеся не оказались путниками в тумане».
• У многих ораторов прямо-таки мания начинать речь, со слова «если». «Если сегодня мне будет оказана честь рассказать Вам о культе предков у эскимосов, то я не смогу это сделать без предварительного… и так далее, и так далее. *
Остерегаются как вечного «если», так и нарочито сухой и чрезмерной учтивости.
3.5.2 Заключение
Как пару тысяч лет назад, так и сегодня справедливо сказанное Сократом в беседе с Федром. Сократ: «…Что же касается заключительной части речей, то у всех, видимо, одно мнение, только одни называют ее сокращенным повторением, а другие иначе».
Федр: «Ты говоришь, что в конце речи нужно в общем виде напомнить слушателям обо всем сказанном?» Сократ: «Да, по-моему, так».
¦ Повторение в сокращенном виде важно, но заключение не только повторение. Скорее, в заключении усиливается и сгущается основная мысль речи. Мы четко формулируем заключение: скупой образ, легко понимаемая формула, точное целевое высказывание. Особой кристальной ясностью обладают фразы, выражающие главные мысли. Любому слушателю, когда он слышит заключение, должно быть понятно, что имеется в виду. Расплывчатость недопустима. В деловое сообщение заключение должно внести окончательную ясность; если речь убеждающая, целью заключения становится действие. Заключение представляет собой призыв, побуждение. Ведь убеждающая речь стремится заставить слушателя действовать определенным образом. Для достижения этой цели действие заключения особенно убедительно. Должна господствовать одна мысль, выраженная лаконично и убедительно. Все, сказанное прежде, направлено на эту цель. Из-за слабого заключения может сойти на нет действие всей речи.
Дантон в заключение своей речи вставил следующую антитезу: «Теперь настал момент для принятия великой и последней клятвы: Мы все намерены умереть или уничтожить тиранов». Еще раз процитирую ставшими историческими заключительные слова Бисмарка: «Будем работать быстро: ведь мы, так сказать, усадили Германию в седло: она может скакать!»
Многие ораторы нашего времени в заключении делают хорошую и действенную кульминацию, но они упускают из виду лаконичное и доходчивое обобщение самого существенного в их речи.
В общем мы считаем, что даже у хороших ораторов слишком много высказываний, следующих друг за другом, но не связанных друг с другом.
