Джон Гриндер - Черепахи до самого низа. Предпосылки личной гениальности
Джуди: (перебивает)... Выбор времени – это все. (смех)
Джон: я хотел бы... Не могла бы ты повторить...
Джуди: (снова перебивает)... Выбор времени – это все. (смех)
Джон: Вы знаете, мелкие тираны принимают множество форм. (смех) Сегодня утром мы хотим рассказать вам одну историю и собираемся проложить себе путь к проблеме выбора времени и функций первого внимания, в том числе, и к инвентаризации. Но сначала я скажу кое-что еще. Алан, когда вы вчера танцевали с Tитосом, вы не занимались инвентаризацией.
Джуди: Вы танцевали просто здорово. Я видела, как люди целый год бились над некоторыми движениями...
Джон: ...Которые вы вчера выделывали.
Джуди: Помните, что вы сказали?
Алан: Не уверен.
Джуди: Попробуйте вспомнить, это действительно интересно...
Джеймс: И что же он сказал?
Джуди: Я вам не скажу. (смех) Пусть он сам вспомнит.
Джон: Мы всего лишь беседуем, Джеймс. Расслабьтесь. (смех)
Джуди: Он описал мне, что вошел в кибернетическую петлю с TaTитосом, и эта петля была исключительно визуально-кинестетической, визуально-кинестетической. Он сказал: «Как только я позволяю своему телу принять позу TaTитоса, я в нее перетекаю».
Джон: Так что вопрос Алана – о выборе времени... я думаю, мы оба оценили, насколько важна эта работа первого внимания, и в то же время признали, что необходимо некоторое планирование, чтобы оно сообщало о результатах своей инвентаризации в подходящее время и не прерывало бы сосредоточенности измененного состояния. Наверное, у многих из вас есть следующий опыт. Может быть, это было на мосту Золотые Ворота вчера вечером, во время вчерашнего упражнения или каких-то практик, которыми вы решили заняться в свободное время – в те восемь-девять часов, когда мы оставляем вас в покое. Я подозреваю, что многие из вас могут вспомнить ситуацию, когда вы останавливали мир, и возникало чувство абсолютной внутренней тишины и чуткости. И вдруг посреди всего этого возникал голос: «Боже мой, как тихо!», или: «Ура! Получилось!» (смех). Насколько я могу судить, самый важный навык, который нужно внести во все это – чувство юмора. И если вам это удастся, я думаю, все остальное получится само собой, как естественное следствие.
Джули: Итак, ты сказал, что когда мы шли через мост, эти разные... , со мной случилось что-то совсем другое. Мои глаза разъехались в стороны, и я обнаружила, что замедляюсь, ускоряюсь, и это было проявление второго внимания.
Джон: (повторяет)... Проявление второго внимания.
Джули: Правильно. И потом без предупреждения врывается первое внимание, и
Джон: «Комментарий, комментарий. Комментарий, комментарий. Оценка, комментарий, оценка... » Да, первое внимание делает именно так.
Джули: И мне остается только доверять тому, что я делаю, просто доверять.
Джон: Я скажу тебе то же самое, что и Алану. Мы как раз подбираемся к необходимости планирования. Вчера я прямо сказал: «Второе внимание, проснись!», и сказал: «Первое внимание, проснись!» Обычно я напрямую обучаю второе внимание и при этом просто развлекаю вас в первом внимании. На сей раз мы делаем по-другому. Мы настаиваем, чтобы оба внимания выполняли свои функции... И настаиваем на кибернетической природе отношений между ними. И прекрасно, что они оба живы и здоровы. Вопрос в том, как побудить их сотрудничать. Это – тема следующих сорока восьми часов.
Джуди: Сознание или первое внимание моделирует второе внимание, для этого оно и предназначено – выбирать, что укрепляет нашу реальность, чтобы мы знали, где находимся и как оценивать остальную часть мира.
Кэрол: У меня действительно были проблемы вчера вечером...
Джуди: О, не у вас, Кэрол. У кого угодно, только не у вас... (Смех)
Кэрол: ...я перечитывала свои заметки, чтобы понять, что должна испытывать на мосту (смех)
Джуди: И что вы испытывали?
Кэрол: Именно это я и хочу прокомментировать. Меня сопровождали два человека, которые все время объясняли, что я должна испытывать.
Джон: Мелкие тираны принимают множество форм.
Кэрол: Это точно. И когда я вернулась, произошло кое-что интересное. Хотя они все время пытались объяснить мне это самыми разными способами, и я все время пыталась их понять, иногда я испытывала что-то, чего не переживала прежде. И когда мы позже обсуждали все это, я не могла об этом говорить, хотя это было самым важным. Теперь я понимаю, что эти переживания стали возможными благодаря вашим инструкциям. Новый опыт, который не был связан с...
Джон: ...Первым вниманием в любой знакомой форме. Здесь есть фаны Кастанеды? Они наверняка помнят – в одной из последних книг он описывает, как внезапно обнаруживает, что провел с Хуаном и Хенаро вдвое больше времени...
Джуди: ...Чем сознательно помнит.
Джон: И он не помнит тех ситуаций, когда был во втором внимании, а первое внимание при этом не занималось моделированием.
Джуди: Одна из причин, почему мы выбрали учение дона Хуана в качестве «описания», возможного описания – дон Хуан шел прямиком во второе внимание. В то же время, Бейтсон предлагает другое описание, но есть много общего в том, куда они направляются...
Джон: Определенно разными путями.
Джуди: Да, разными путями.
Джон: Двойное описание.
Мумтаз: Я прошел по мосту метафорически, и у меня было много переживаний в этом состоянии «аптайма». Никакого внутреннего диалога. Но потом ветер начал качать мост, у меня закружилась голова, и я не смог продолжать идти. И, кажется, я спросил свое бессознательное: «Могу ли я закончить эту задачу без ветра?» И я это сделал! (смех)
Джон: Головокружение. В детстве, если вы помните, это был очень ценный опыт. Отец брал меня на руки, подбрасывал в воздух, и я чувствовал себя невесомым. Или мы катались на карусели в парке, и чем быстрее мы кружились, и чем больше теряли ориентацию, тем было веселее.
Женщина: Это точно.
Джон: А как насчет взрослых, которые утратили радость отдаваться чему-то в этом смысле? Но теперь у вас есть способ получить свой пирог, по крайней мере, его кусочек, и съесть этот кусочек – только будьте при этом осторожны. Обратите внимание, чувство головокружения может возникнуть только в том случае, когда воспринимающий движется относительно окружения. И один из способов управлять степенью головокружения, пока для вас еще не безопасно отдаться ему полностью – установить страховку, обозначить свой контекст так, чтобы вы могли одновременно сохранять ориентацию и продолжать вращаться. И когда голова начинает кружиться, вы можете это контролировать, можете позволить себе небольшую дезориентацию, можете продолжать вращаться. А если дезориентация становится слишком сильной, вы можете плавно замедлить вращение. Вы можете контролировать свое движение относительно контекста точно так же так же, как переключатель скоростей в машине.
Джуди: В балете есть сцена. Сцена не устраняет головокружения, но помогает поддерживать ориентацию. И чтобы крутить фуэтэ, мне нужна только тренировка. Чем больше я тренируюсь, тем дольше и лучше могу крутить фуэтэ. Но если я долго верчусь в одном направлении, потом мне нужно вертеться в противоположном, чтобы размотаться. (смех)
Джон: Равновесие. Равновесие.
Джон: Например, элемент мастерства хорошего спортсмена – это знать, что игнорировать, а на что обращать внимание, правда же? Сортировка. И второе. Независимо от того настолько страстно и тотально любое ваше состояние, должен быть набор программ выживания, которые имеют полное право его прервать. Вы должны сохранять достаточный уровень восприятия окружения за рамками той текущей задачи, в которую тотально погружены. И если возникнут какие-то сигналы, что ваше физическое выживание находится под угрозой, эти программы тут же прервут ваше сосредоточенное состояние. Так, если вы идете по мосту Золотые Ворота и сталкиваетесь с кем-то, кто не совсем спокоен, и в руке у него – кусок металла, заточенного с одной стороны, его еще называют ножом, но вы можете и не знать об этом в своем измененном состоянии... Тут лучше всего прервать любое состояние, чтобы эффективно справиться с данной ситуацией. И то же самое верно, если вы прыгаете с шестом, и какой-то болельщик выскочит на дорожку для разбега. Не имеет значения, это может случиться в любом окружении, где есть другие живые существа. Это – смысл, в котором я считаю неуместным полностью отгораживаться от мира. Вы можете создать безупречный опыт полной, страстной погруженности, и в то же время другие ваши части должны контролировать окружение, как «нянька». Термин взят из разведки... Если вы идете на явку, и там может быть засада, у вас всегда есть нянька, которая вас «пасет». Я хочу, чтобы у всех вас были собственные няньки.
