Евгений Ильин - Психология страха
Следует отметить, что боязнь воды у детей – более распространенное явление, чем у взрослых. Обнаруживают ее в возрасте четырех-пяти лет, и она может проявляться еще три-четыре года.
Наряду с самыми распространенными причинами возникновения данной фобии существует и ряд других, менее существенных причин, но их также нельзя не принимать во внимание. Для слишком эмоциональных людей, особенно в детском возрасте, причиной такого необоснованного страха могут быть фильмы-катастрофы, сюжет которых основан на огромных цунами, наводнениях и прочих стихийных бедствиях, уносящих несчетное количество человеческих жизней. В конечном итоге человек делает для себя вывод, что вода представляет собой огромное зло. Иногда аквафобу кажется, что он не просто утонет, зайдя в реку, а из глубины поднимется нечто ужасное и утащит его.
В основном аквафобия не причиняет больным особых неудобств, хотя, бесспорно, эта боязнь накладывает свой отпечаток на стиль их жизни. Люди с боязнью воды предпочитают не прогуливаться возле водоемов, и сам по себе вид озера или бассейна заставляет их нервничать. Они не только не хотят купаться, но и никогда не согласятся покататься на лодке или катере. А такие традиционные виды отдыха, как, например, рыбалка, вызывают у них отвращение. Более того, даже в жаркий летний день, проходя мимо фонтана, больные аквафобией будут стараться пройти так, чтобы случайные брызги, принесенные ветром, не задели их.
Страх воды, как и любой другой страх, лечится с помощью психотерапии. Из самостоятельных способов психологи рекомендуют метод «пойди на свой страх». Можно, например, записаться в бассейн и вначале находиться в воде под присмотром инструктора, а затем переходить к самостоятельным тренировкам. Летом преодолевать свой страх можно на открытых водоемах, вначале со спасательным жилетом, потом без него.
Можно попробовать и другие способы борьбы со страхом воды; например, практиковать визуализацию, представляя, как вы легко находитесь в воде, как плывете, как чувствуете в себе силу и уверенность.
9.2. Боязнь смерти (танатофобия)[23]
Нужно иметь большую фантазию, чтобы бояться смерти.
Марлен ДитрихСтрах (боязнь) смерти – эмоциональное состояние, сопровождающееся беспокойством и тревогой человека по поводу собственной жизни и возможности ее прекращения [176].[24] В отличие от многих других фобий, когда импульсы страха запускаются при виде конкретных провоцирующих факторов (например, при виде паука у некоторых возникает приступ арахнофобии), танатофобия может постоянно будоражить наше сознание. Недаром страху смерти уделяли большое внимание философы всех времен.
В идеалистической теории Платона основанием для признания несостоятельности страха смерти служила идея бессмертия человеческой души. В диалоге «Аксиох» Платон показал, что страх, навевая мрачные мысли, заслоняет истинные представления о жизни после смерти. Доказательство бессмертия души освобождает человека от тяжелых раздумий, а тем самым и от страха смерти. В свою очередь, Эпикур, критиковавший препятствующий атараксии страх смерти, связывал возможность преодоления этого страха с занятиями философией. Только философствующий разум способен избежать «страха перед будущим».
Эту эпикурейскую линию продолжил Тит Лукреций Кар, считавший источниками страха смерти не только неотвратимую конечность человеческой жизни и бесконечность небытия после смерти, но и социальные факторы. К их числу мыслитель относил экономическое неблагополучие, кажущееся человеку «преддверием смерти» и лишающее спокойствия. Однако этот «ложный испуг» перед небытием не создает ничего, кроме пороков – алчности, убийств, предательства, зависти и ненависти. Единственным способом избавиться отложного страха смерти является, согласно Лукрецию, познание природы вещей и их внутреннего строения: «Если же мысли у них и слова бы их были разумны, стал бы свободен их ум от великой заботы и страха». ‹…›
П. А. Гольбах пришел к мысли о том, что страх порождает всяческие фантазии – суеверия и религиозные представления. Однако религия, по его мнению, не утешает человека, но, напротив, делает естественный конец человеческой жизни – смерть, еще более горькой и страшной, чем она есть на самом деле. Человек впадает в малодушие, трусость, лишается жизненной активности и стремления к обретению своего счастья. Согласно П. А. Гольбаху, думать о смерти необходимо, чтобы научиться правильно и спокойно смотреть на предстоящую смерть. Развивая античную традицию. П. А. Гольбах подчеркивал, что разумный человек, у которого «дух просвещен разумом», должен свыкнуться с мыслью о смерти как неизбежном конце, обусловленном законами природы. Такое отношение к смерти позволяет избавиться от ложных страхов и покорно следовать велениям судьбы. ‹…›
В иррационализме, пришедшем на смену классической философии, дается новая трактовка страха смерти. С позиций волюнтаризма А. Шопенгауэр доказывал, что страх смерти есть не что иное, как обратная сторона воли к жизни. Биологически универсальный и свойственный всякому живому страх смерти заставляет организм избегать опасностей. Поэтому философ называет страх смерти величайшей эмоцией – ведь стремление избежать опасности как раз и доказывает наличие воли к жизни.
Волюнтаризм шопенгауэровской интерпретации страха сочетается с элементами эпикуреизма и индуистскими представлениями о перерождении. Следуя эпикурейской традиции, А. Шопенгауэр стремился доказать, что смерть не есть зло, ибо она «нисколько нас не касается». Против страха смерти А. Шопенгауэр приводил следующие аргументы: во-первых, если бы человека в смерти пугала мысль о небытии, то он должен был бы испытывать то же при мысли о том времени, когда его еще не было, ведь небытие смерти ничем не отличается от небытия до рождения; во-вторых, страх смерти не может возникать и от того, что человек испытывает «жажду бытия», обусловленную желанностью этого мира, поскольку идея бессмертия души связана с представлениями о лучшей жизни. Эти доводы против страха смерти служили А. Шопенгауэру рациональными аргументами и против иррациональной воли, аргументами разума, «не подкупленного волей». Философ был убежден, что иррациональная слепая воля к жизни преодолевается знанием, открывающим человеку ничтожность и кратковременность его существования, бессмысленность желания уцепиться за мгновения жизни. Иррациональное начало, составляющее, по А. Шопенгауэру, сущность живого существа, противопоставлено рациональному побеждающему страх смерти.
Таким образом, истинное знание о жизни, о сущности человеческого бытия и всего живого является средством освобождения человека от страха смерти. Как это ни парадоксально, но знание, рациональность необходимы, чтобы, освободившись от страха, постичь иррациональную сущность жизни.
Баринов Д. Н.[66]И. И. Мечников [192] в своей работе «Биология и медицина» отмечал, что страх смерти – один из главных признаков, отличающих человека от животных. «Все животные инстинктивно избегают смерти, но не осознают этого. Ребенок, избегающий ее подобным образом, также не имеет никакого представления о неизбежности смерти. Сознание этого приобретается только позднее, благодаря необыкновенному умственному развитию человека». Мечников утверждал, что во все времена страх смерти составлял одну из величайших забот человека, и осознание неизбежности своего конца не дает в полной мере наслаждаться жизнью многим людям. Решение проблемы он искал в науке, которая могла бы, с одной стороны, удлинить срок жизни человека, а с другой – помочь ему осознать естественность и закономерность умирания, тогда этот процесс перестает вызывать ужас и отчаяние. В конце своей жизни он создал учение об ортобиозе – такой жизни человека, когда на смену активной деятельности приходит спокойная старость, страх смерти исчезает, уступая место чувству пресыщения жизнью и желанию смерти.[25]
Как пишет С. Белоусов [32], знание смерти – тяжелая, подчас невыносимая ноша. Умом человек понимает, что когда-нибудь умрет, но в то же время… не хочет знать этого, не хочет напоминаний о ней. Знание о том, что человек умрет, оттесняется далеко на периферию сознания, а иногда – в область бессознательного. Так происходит потому, что включаются механизмы психологической защиты. Цивилизация тоже помогает ему в этом. Разговоры о смерти неприличны. Существует стремление скрыть смерть от детей, изолировать смерть в стенах больниц и моргов, расположить места упокоения усопших подальше от городов. В некоторых кантонах Швейцарии похоронным автобусам запрещено появляться на улицах в дневные часы, чтобы мысли о смерти не смущали граждан.
Есть и другая крайность – десакрализация смерти. Особенно ярко это видно на примере так называемого черного юмора, сюда же относятся выражения типа «перекинулся», «дал дуба». Но здесь за натужными остротами, пишет С. Белоусов, проступает леденящий страх. Применяется и другой образ защиты, выработан набор приличествующих случаю фраз: «Бог дал, Бог взял» или «Все там будем».
