Клаудио Наранхо - Революция, которую мы ждали
Второе направление заключается в восстановлении связей с теми, кого мы любим. Я говорил о родителях как о главном, потому что, как говорит четвертая заповедь[22], «Почитай отца твоего и мать твою» — это хороший закон, чтобы жить на планете Земля. Если мы хотим восстановить связи, а у большинства из нас есть незавершённые отношения, законсервированные, забытые, нам придется вновь вскрыть старые раны, поворошить прошлое и увидеть, что произошло с отцом и матерью. Если мы хотим развиваться, сделать более глубоким наше сердце, расширить способность любить, нам придется обратить взор на эти незавершенные связи.
Третье направление — развитие поклонения. Я считаю, что это очень важная часть жизни: мы чувствуем не только сострадательную любовь, направленную на ближнего, но и восторженную любовь, направленную на небо. Но не обязательно это называть любовью к Богу, у неё может быть тысяча имен — любовь к дхарме, любовь к Дао, любовь к Пути, любовь к внутренней работе… Я считаю, что путь к развитию поклонения — это музыка. Чувство восторга в музыке гораздо ярче, чем в любом из искусств. Как музыка способна приводить в такой восторг — тайна, это связь с чем-то высшим, крипторелигия. Поэтому в SAT-IV и SAT-V акцент делается на поклонение.
Четвёртое направление — осознание характера, психологическое самопознание.
И наконец, пятое направление — глубинное самоосознание, также называемое мудростью. Наверное, звучит очень амбициозно, что школа, которая предполагает работу всего несколько дней в году, такими короткими модулями, занимается обучением мудрости, но мудрость строится на самопознании и отстранённости. Отстранённость — это что-то очень мистическое: в миру, в психотерапии нет интереса к отстранённости. Это специфически духовный феномен — отказаться от вещей, отказаться даже от самого необходимого, такого как прошлое и будущее, чтобы полноценно жить в настоящем, или отказаться от мыслей, на которых мы застреваем и не видим ничего больше. Отстраненность в жизни приходит с естественным процессом старения: говорят, что старики становятся мудрее, смотрят на жизнь издали, меньше привязываются. Но этот процесс можно приблизить благодаря медитации, отказываясь от побуждений в пользу текущего момента и предаваясь бескрайности спокойствия и ментальной тишины.
Этот разговор может увести далеко, но я даю некие ориентиры, составляющие суть всех великих духовных движений мира. Считаю, что они нам необходимы. Необходимы три вида любви: эротическая, восторженная и сострадательная. Ещё нам необходимы две крайние точки знания: психологическое самопознание и другое, более глубокое знание, которое называют мудростью, — не то ли знание рекомендовал Дельфийский оракул, вопрошая: «Кто ты? Кто ты на самом деле? Кто скрывается за твоими масками, за твоим Эго?»
Глава 8
Путь к мудрости: восстановление интуитивного разума с помощью гуманитарных наук
Человек как биологический вид именуется Homo sapiens — «человек разумный», но характеризует это скорее недостаточность нашего мышления, ибо мы с трудом могли бы назвать себя разумными, если бы в полной мере осознавали трагизм своего незнания.
Я использую здесь термин незнание в том смысле, который ему дали Будда, Сократ, святой Августин и другие, а не тот, который ему придают в наших современных образовательных институтах, обычно путая его с недостатком знаний или даже с недостатком информированности, ибо сейчас нас гораздо больше интересует грамотность, чем мудрость. Это настолько правдиво, что разговор о мудрости в кабинетах министерства образования будет воспринят как ненужная заумь, мало связанная с его основной миссией — научить нас алфавиту и таблице умножения.
Что такое Мудрость? Мудрость древних, от которой происходит слово «философ» (любитель мудрости), так мало известна в сегодняшнем мире, что люди в нашем культурном окружении её даже плохо различают. Мы с трудом понимаем, что речь идет о способе восприятия вещей, к которому был доступ у мудрецов всех времен: системе взглядов на жизнь, делающей людей естественно добродетельными.
Хотя на уровне интеллекта мы понимаем, что как Будда, так и Сократ считали, что незнание — это причина нашего страдания и нашей деструктивности, это не значит, что мы понимаем, что такое эта мудрость, чье отсутствие определяет наше невежество. Нас окружает огромное количество литературы о мудрости и, кроме этого, ещё литература, написанная с позиций мудрости, которую мы можем найти как в священных писаниях различных духовных традиций (от Ветхого Завета до махаянских сутр), так и в великой литературе и поэзии; и хотя когда-то гуманистическое образование надеялось, что изучение классики принесет нам пользу, мы уже забыли, для чего учили классиков и что классики передают мудрость, ибо мало что выносим из книг, кроме буквального и явного значения великих эпопей, трагедий или романов.
Можно было бы создать проект мультикультурной антологии, которая прививала бы читателям, и особенно студентам, вкус к мудрости, приближала их к интуитивному пониманию. Но и этого было бы недостаточно, чтобы привести нас к самой мудрости, требующей намного большего, чем изучение доктрин, теологических формулировок или мистических комментариев о таких вещах, как пустота и Дао.
В своей формулировке Благородного Восьмеричного Пути буддизм говорит, что первым шагом к просветлению является правильное понимание некоторых истин, недоступных нам без эмпирического изучения, и аналогичным образом мы можем сказать, что мудрость — это форма восприятия и чувствования человека, который прошел по пути трансформации, а не просто рационального познания.
Уже самое древнее литературное произведение человечества — эпос о Гильгамеше, переданный шумерами по наследству вавилонянам, — знакомит нас с героем, который пришел к мудрости, и мы понимаем благодаря ему, что обрести мудрость означает не что иное, как пройти этот путь до конца. Но что мы, современные люди, знаем об этом пути?
Мы только признаем, что в человеческих возможностях претерпеть метаморфозу, подразумевающую как бы смерть для прошлого и возрождение с более высоким уровнем сознания. Но наша современная культура предполагает, что многим такая идея покажется обманом.
Поэтому я думаю, что высшее образование должно было бы вернуть голос религиозным гениям прошлого, которым до сегодняшнего дня затыкали кляпом рот во имя науки, и в какой-то степени следовать их зову пойти вслед за ними этим внутренним путем трансформации, предполагающим процесс развития внимания, углубление самопознания, высвобождения деструктивных эмоций (знаменитых монстров из детских сказок и мифов), а также объединения наших внутренних голосов, находящихся в конфликте, и в конце концов постижение некоторых истин, превратившихся на сегодняшний день в обычные философские суждения.
Спрашивая себя, как бы могло образование способствовать мудрости, естественно, я бы считал необходимым затронуть тему духовного образования, которая, по иронии судьбы, стала такой же спорной, как и эмоциональное образование. Но эта полемика возникла от постановки нелепой альтернативы между светским образованием, свободным от господства воззрений той или иной церкви, и религиозным, передающим людям основы их национальной культуры.
К счастью, возможно духовное обучение людей и без поддержки какой-либо религии — можно учить, заботясь о глубоком аспекте ума — собственно сознании. И когда мы становимся вне религии, подразумевающей догмы или нормы поведения, мы можем вернуться к фундаментальному началу всех религий, самому духу. Человек может добраться до сути этого познания духа ради духа, которое мы называем мудростью, через сочетание упражнений на самопознание с практиками медитации, направленными на взращивание бесстрастности и внутреннего покоя, которые могут быть описаны без ссылки на какой-либо религиозный контекст. Я позволяю себе это утверждать, потому что после сорока лет совместных поисков в психодуховной работе с группами у меня не остаётся сомнений, что большинство моих учеников добились прогресса на пути психологического познания и в то же время углубили свой созерцательный опыт — их работа была оценена сотрудниками университетов Барселоны и Лондона, хотя их признание — лишь бледная тень благодарности самих участников.
Говорят, что есть множество путей, но властвующий в нашей культуре дух не дал нам до сих пор создать общую методику саморазвития с применением интегративной медитации, которая помогла бы взращиванию педагогов, и здесь я лишь скажу, что у меня нет никаких сомнений в её эффективности, просто потому, что я предлагаю нечто подобное педагогам и терапевтам, обучающимся по моей программе из года в год. И так же, как я говорю, что не нужно использовать обычную психотерапию в школе, поскольку важно само понимание терапевтического процесса, я настаиваю, что не нужно привносить в школу ни одну из религии, которые являются лишь социально-политическими феноменами, производными мудрости патриархального мира, и как бы они ни пытались присвоить себе духовную жизнь сообщества, нам уже пора перейти к самой сути — духовному образованию, которое начиналось бы с ознакомления с мыслями мудрецов разных культур (не исключая и сказки), потом углублялось трансформирующим самопознанием и завершалось бы практикой тишины и бесстрастного покоя.
