Вайолет Оклендер - Скрытые сокровища. Путеводитель по внутреннему миру ребенка
Иногда, по мере высвобождения гневных чувств ребенка, родители начинают бояться, что я учу детей злиться и даже быть агрессивными, подбивая их на избиение подушек, размазывание глины или другие подобные действия. Поэтому чрезвычайно важно объяснять им, какова роль гнева в развитии ребенка, как вредно держать его внутри себя и какую помощь должны получать дети в процессе овладения собственным гневом. Вскоре после публикации моей первой книги «Окна в мир ребенка» я давала интервью о своей работе для новостной программы в ЛосАнджелесе. Журналисты пришли в мой офис и засняли реальную сессию с ребенком (конечно, с разрешения самого ребенка и его родителей). Одиннадцатилетний Джон рассказал, что несчастен, потому что ему не с кем поиграть ни в школе, ни дома. Его общая жизненная установка была не чем иным, как ретрофлексией. Большую часть времени он ходил кругами по комнате с опущенными плечами, скованный в движениях, печальный и жалкий. Я попросила Джона нарисовать, каково это – чувствовать, что тебе не с кем играть. У него получилось две картины, выполненные серыми и синими линиями, пересекающими лист. Мальчик объяснил: «Так я чувствую себя в школе – плохо. А так я чувствую себя дома – плохо». «А каково это чувствовать себя плохо в школе, плохо дома и всегда плохо?» Понурив голову и ссутулившись, Джон ответил: «Плохо». По моей просьбе, он нарисовал другую картину с использованием волнистых линий и выполненную в тоскливых тонах. Мы разложили рисунки, чтобы получше их рассмотреть. «Джон, посмотри на эти картины – они говорят о том, как ты себя чувствуешь все время. Что ты об этом думаешь? Как это – чувствовать себя плохо в школе, плохо дома, плохо, плохо, плохо? Тебе это нравится?» – «Нет! – последовал ответ. – Мне это не нравится». – «Ну, хорошо. Тогда нарисуй, как тебе это не нравится». Джон безразлично начал что-то рисовать, но постепенно все больше и больше увлекался заданием. На бумаге появлялись угольночерные и красные завитки, ружье с вылетающими пулями, нож с капающей с него кровью, несколько боксерских перчаток. Все это было заснято на телекамеру. Когда мальчик закончил, я попросила рассказать мне о его рисунке. Джон поднялся и прокричал: «Я настолько взбешен, что готов кого-нибудь зарезать! Я настолько зол, что готов кого-нибудь застрелить! Я настолько в ярости, что готов кого-нибудь искалечить!!» Выкрикивая эти слова, мальчик наносил жирные черные каракули на свой рисунок. Я наблюдала за этим публичным выбросом агрессивной злобы, пытаясь сообразить, что делать дальше. Но, взглянув на Джона, заметила, что он сел и сделал глубокий вздох. Его лицо светилось, на губах играла улыбка, с высоко поднятой головой и расправленными плечами мальчик выглядел счастливым и расслабленным. Я спросила: «Как ты сейчас себя чувствуешь?» «Хорошо! Мне понравилось!» – ответил Джон. На мою просьбу изобразить, как он себя чувствует в данный момент, Джон нарисовал симпатичную картинку в желто-розовых тонах с радугой и ярким, улыбающимся солнцем. Обращаясь ко мне, мальчик сказал: «Сейчас мне действительно хорошо, не так, как раньше. Почему рисование этих картинок привело меня в хорошее настроение?»
Дети нередко задают подобные вопросы, когда я помогаю им осознать свои чувства. Джона раздражало его положение, но он направил свой гнев на себя самого и в результате постоянно чувствовал себя плохо и скованно. Он был безразличен, апатичен и лишен энергии. Когда появилась возможность выплеснуть часть злости, мальчик почувствовал себя хорошо, стал энергичным, спокойным и миролюбивым. После этого он смог завести друзей. В телевизионной программе комментатор завершил демонстрацию этой сессии словами: «Если бы я не видел это собственными глазами, я бы никогда не поверил, что такое возможно!»
На протяжении этой главы я приводила примеры работы с чувством гнева на разных возрастных уровнях и с семьями. На самом деле, виды помощи детям разных возрастов в преодолении гневных эмоций различаются не столь уж сильно. Самые младшие большую часть работы выполняют на символическом уровне, тогда как старшие постепенно начинают использовать свои когнитивные и языковые навыки. В то же время маленькие дети достаточно прагматичны и способны понять и сделать намного больше, чем считают большинство людей. Несмотря на то, что в игре они передают свои гневные чувства через монстров и злобных животных, способы выражения их собственных чувств конкретны и просты. Важно помочь родителям малыша понять возрастные особенности их ребенка и вытекающие отсюда тонкости общения с ним.
Так как большинство детей, особенно младшего возраста, чувствуют себя маленькими и бесправными, многие из них в отчаянии вступают в борьбу за влияние. Всплески гнева не всегда нужно расценивать как проявления злобы, часто это просто признак бесправия. Как только дети начинают чувствовать свою силу и возможность в установленных пределах управлять событиями своей жизни, они становятся спокойнее и проще в общении. Иногда во время наших занятий маленькие дети тратят все свое время на то, чтобы руководить и управлять моими действиями, получая от этого огромное удовольствие. Поэтому я часто рекомендую родителям и дома предоставлять детям такую возможность, отводя на это какое-то фиксированное время.
Подростки похожи на маленьких детей в их стремлении к сепарации и власти. Как и малыши, они сражаются за утверждение своего «Я». Когда молодой человек может проявить настойчивость, четко понимает, что ему нравится, а что – нет, осознает свои желания и потребности, принимает и уважает свой гнев, то процесс его индивидуации протекает намного легче. Родителей подростка нужно лучше информировать и убеждать спокойнее относиться к борьбе их ребенка за утверждение своего «Я». По моим наблюдениям, многие подростки необыкновенно мудры. Они очень внимательно относятся к моим объяснениям о ходе терапевтического процесса, с энтузиазмом участвуют в занятиях и хорошо откликаются на нашу совместную работу. Эти дети получают огромное удовольствие от использования описанных здесь проективных техник для выявления скрытых эмоций. Подробнее о работе с подростками мы поговорим в следующей главе.
Нередко я использую проективные техники на семейных сессиях, чтобы проследить динамику взаимоотношений внутри семьи и помочь ее членам поделиться друг с другом своими чувствами. На таких занятиях я разъясняю все фазы работы с гневом: беседа о том, что такое гнев, предоставление возможности для прямого и символического выражения гнева и поиск путей, чтобы помочь семьям осознать и выразить скрытый гнев. Дополнительный аспект семейной работы – это влияние опыта и переживаний каждого индивида на всю семью в целом. Сюда включаются и собственные детские воспоминания родителей, касающиеся гнева. Я могу попросить всех членов семьи нарисовать что-то, что вызывает их гнев, рекомендуя взрослым изобразить что-нибудь из их собственного детства. Всех детей, независимо от возраста, приводят в восторг воспоминания родителей о том, что их бесило в детстве.
Работа с гневом напоминает спираль. По мере того как ребенок в процессе упражнений на развитие и укрепление чувственности, телесности и самости начинает ощущать в себе внутреннюю уверенности и силу, он обретает и способность выражать свой гнев. Сопротивление же наступает тогда, когда ребенок уже не может терпеть свою нарастающую агрессивность. Мы продолжаем работу, еще больше укрепляя внутренние силы, и это позволяет вырываться на свет новым эмоциям. Этот процесс длится до тех пор, пока ребенок не становится достаточно целостным и сильным, чтобы поддерживать и переносить более высокие уровни эмоциональной экспрессивности. Спираль уходит все выше и выше, пока организм ребенка не возвращается на свой естественный путь развития и не обретает способность к здоровой саморегуляции.
Глава 6
Работа с подростками
Подросток отнюдь не относится к некоему особому, загадочному подвиду людей, как это склонны думать многие. Он лишь проходит определенные стадии развития, естественные и необходимые. И все мы были такими. Пообщавшись с сотнями подростков, я знаю, насколько отзывчивы они на моих занятиях. Они разумны, проницательны, веселы и страстно стремятся разобраться в себе. И конечно, каждый подросток является индивидуумом со своими особыми потребностями.
Свои учебные семинары я часто называю «Работа с сопротивляющимся подростком». Подобный заголовок привлекает внимание психотерапевтов, так как слово «сопротивление» ассоциируется чаще всего именно с этой возрастной группой. Действительно, большинство подростков по своей природе склонны к сопротивлению. Просто одни честнее других и проявляют его более открыто. Если подросток покладист и с самого начала готов к полноценному сотрудничеству, то, скорее всего, он стремится представить себя в более выгодном свете. Сопротивление – замечательная вещь. Для меня она означает уважение к собственному «Я». «Почему я должен доверять этой женщине, если мне ничего о ней не известно?» «Почему я должен раскрываться и демонстрировать ей свои самые сокровенные чувства?» «Кто она такая, в конце концов?»
