Боб Боденхамер - Полный курс НЛП
Остановимся и еще раз отметим пункт 6. Это высказывание предполагает наличие у компьютера ряда компонентов, в число которых может входить принтер. Однако оно не обязательно предполагает наличие принтера. Есть ли еще что-то, что предполагает данное высказывание без прямого упоминания об этом?
7. А как насчет стула?
8. А как насчет комнаты?
9. А как насчет того, что расположено «перед» комнатой?
10. А как насчет того, что расположено «позади» комнаты?
11. А как насчет того, что расположено «по сторонам» от комнаты?
12. А как насчет того, что не является комнатой?
13. А как насчет того, что у меня есть некоторые знания по тому предмету, о котором я печатаю главу?
14. А как насчет моего убеждения, что кто-то захочет прочесть эту информацию?
Некоторые вещи в рассматриваемом нами высказывании предполагаются (место), тогда как другие – нет (комната, стул). Компьютер может находиться и вне комнаты. Компьютер может стоять на высокой подставке, так что человек должен работать за ним стоя. Можно размышлять в этом направлении и дальше. Но с какой целью? Какова ценность этих рассуждений?
Распознавание невысказанных фреймов в произносимых словах и предложениях и позволяет нам распознать и вытекающие из них фреймы, которые мы задаем, а также невысказанные предположения, руководствуясь которыми мы действуем. Задавание фреймов оказывает на нас глубинный эффект и используется как направляющий язык, определяющий, куда мы ориентируем свой мозг и как создаем реактивный потенциал. Часто наибольший потенциал создается не за счет того, что мы эксплицитно упоминаем, а как раз за счет того, что мы не упоминаем.
Как мы оспариваем причинно-следственные высказывания? Некто говорит: «Ты меня выводишь из себя». И тогда вы отвечаете: «Неужели? Итак, если я правильно понял, вы полагаете, что я действительно "вывожу" вас из себя? Будьте любезны, объясните мне, что я делаю такого, что вынуждает или заставляет вас принимать решение почувствовать гнев?»
Обратите внимание на слова «вынуждает или заставляет вас принимать решение почувствовать гнев». Это высказывание не утверждает эксплицитно, что гнев является результатом вашего решения, но оно однозначно предполагает это. Это высказывание является подстройкой под жалобы человека на то, что его «выводят», «вынуждают» или «заставляют» почувствовать нечто. Оно сосредоточивает внимание человека на том, «что я делаю такого», что является причиной этого. При этом также предполагается и наличие альтернативного выбора. Ведь можно принять решение не испытывать гнев. Это посылает сообщение высшим фреймам сознания, которые, как правило, находятся за пределами осознания, и тем самым позволяет обойти сознательную часть психики. Мое высказывание неявно говорит человеку: «Это вы делаете выбор относительно того, реагировать вам чувством гнева или нет».
Таким образом, использование слов, содержащих неявные пресуппозиции, может очень тонко воздействовать на людей и обеспечить им больше ресурсов и возможностей влияния, направляя их осознание. Однако, используя подобные лингвистические пресуппозиции, мы не ожидаем, что одно слово или предложение может вызвать в человеке полную трансформацию. Мы наслаиваем. Сделав человеку тонкий намек, мы продолжаем, предлагая ему другие. Мы постепенно конструируем желаемую репрезентацию (например, принятие на себя ответственности), создавая многочисленные слои и таким образом подводя его к желаемому результату. В нашем примере мы наводим собеседника на мысль о выборе. Отсюда можно повести его дальше с помощью других высказываний, побуждая его принять на себя ответственность за свои реакции гнева, или даже побудить его принять решение реагировать не чувством гнева, а посредством какой-либо другой ментальной или эмоциональной реакции (например, вопросом, любопытством, действием).
Мы начинаем с осознания того, что каждый раз, делая некое утверждение, мы демонстрируем нашу модель мира. Каждый раз, когда я открываю рот, я сообщаю вам множество предполагаемых фреймов, составляющих мою осознаваемую или неосознаваемую модель реальности. Поэтому, прислушиваясь к «поверхностной структуре», мы можем делать довольно точные оценки того, что кроется в «глубинной структуре» (или в высшей структуре наслоения вложенных друг в друга фреймов). Поскольку язык (как репрезентативная система) может функционировать и фактически функционирует на основе пресуппозиционных структур, способность слышать и распознавать эти структуры наделяет нас способностью подстройки и ведения.
Рассмотрим следующий пример. Предположим, я говорю: «Мне нравится делиться НЛП с другими». Какие пресуппозиции, касающиеся моих убеждений, содержит это высказывание? Пресуппозиции относительно того, что представляет для меня ценность? Предполагает ли оно, что я испытываю страсть к НЛП? То, что я изучал НЛП и владею им достаточно хорошо, чтобы делиться им, или что я верю, будто могу делиться им?
Что мне нравится помогать другим людям использовать инструменты, позволяющие управлять собственным мозгом? Да, оно предполагает все это и даже намного большее. Любое языковое высказывание содержит скрытые пресуппозиции, информирующие нас о фреймах говорящего. Овладение этим аспектом НЛП позволяет нам подняться к высшему уровню мастерства НЛП.
1. Существование
Рассмотрим пресуппозиции о существовании, содержащиеся в высказывании «Джейсон ходит в колледж». Существование чего мы должны предположить, чтобы понять это высказывание?
Данное высказывание предполагает, что существует человек по имени Джейсон и что существует колледж. Но разве не можем мы также сказать, что Джейсон наделен способностью к обучению, что он окончил среднюю школу и что он был принят в колледж? Мы можем сказать, что существуют такие учреждения, как колледжи. Вот некоторые из предположений, которые мы делаем. Они не заявляются прямо, однако должны существовать для того, чтобы это предложение имело смысл. Поскольку они являются таковыми, мы можем использовать их для оказания влияния, когда хотим говорить гипнотически.
Язык имеет смысл только тогда, когда мы выводим подобные умозаключения. Некоторые описывают это как функцию «подсознательной» части психики. Это лишь стенографическая (и притом туманно стенографическая) формулировка, указывающая на признание того факта, что то, что мы фреймируем на одном уровне, должно содержать и высшие гипотетические конструкции для того, чтобы иметь смысл. «Подсознательная» – или находящаяся за пределами осознания – часть нашей психики предполагает необходимые для этого фреймы. Высшая часть нашего сознания работает, исходя из этих предположений. Вот каков тонкий механизм воздействия используемых нами терминов. Его тонкость заключается в том, что мы предполагаем.
Поэтому прислушивайтесь к предполагаемым фреймам и пониманию, содержащимся в словах, терминах и высказываниях. Даже после того как вы выявите один уровень предполагаемых представлений, прислушивайтесь дальше, к другим предполагаемым представлениям. После того как мы идентифицировали пресуппозиции, находящиеся вне и сверх первичного высказывания, и получили высказывания типа:
«Он уже совершеннолетний», «Он обладает способностью к…» и «У него присутствует мотивация к…», остается еще много других предположений.
Вот еще один пример. Используйте его для исследования заключенных в нем пресуппозиций. «Он поднялся со своей парты, вышел перед классом и написал ответ на планшете».
Какие пресуппозиции о существовании мы имеем в этом высказывании? О том, что есть доска. Что есть классное помещение, есть передняя стена этого класса, есть задняя стена, есть учащиеся, есть мальчик или мужчина, парта, задание.
Язык, как и любое предложение на данном языке, содержит многочисленные предположения. Фокусировка внимания на слове «планшет» побуждает нас представить соответствующий зрительный образ в своем сознании. Делая это, мы наделяем его существованием, по крайней мере в нашем сознании. В реальности нет никакого планшета. Говорящий, возможно, ошибся, и имел в виду грифельную или пластиковую доску. Говорящий мог сочинить эту историю. Но в своем сознании мы создаем планшет, человека и комнату и все то, что создает реальность этого сценария для нас.
Для того чтобы использовать слово «планшет», мы должны создать концептуальное пространство в своем сознании и затем заполнить это пространство планшетом. Но прежде чем заполнить ментальное пространство планшетом, мы должны освободить концептуальное пространство. У нас появляется все то, что предполагает существование планшета. И в эту наносекунду мы имеем «не-планшет», отсутствие планшета.
