Владимир Долохов - Сам себе волшебник
Выходя из офиса, я решила применить пробный шаг: если слева от подъезда стоит темно-зеленая машина, а справа — белая, то нужно дать рекламу по кабельному телевидению. Не знаю, почему я так подумала — мы считаем, что телереклама дорога и малоэффективна. На улице слева от подъезда я сразу увидела темно-зеленую «десятку», но белой машины нигде не было. И тут боковым зрением я увидела белую «шестерку», которую от меня загораживала правая створка двери.
Утром я поехала давать рекламу на кабельное телевидение. Когда я расплатилась, мне на пейджер пришло сообщение: «Клиент хочет посмотреть квартиру Маргариты». Через двадцать минут я встретилась с парочкой, состоящей из довольно мрачного мужчины и кокетливо одетой женщины. Вскоре дверь нам открыла взволнованная Маргарита. Мужчина, которого звали Дмитрием, так и остался стоять в прихожей, а женщина мельком все оглядела секунд за сорок, и на этом смотрины закончились.
Маргарита пришла в отчаяние:
— Это не клиенты! Так квартиры не смотрят! Я не могу так больше жить — мне все надоело. У меня мигрень, и сердце заболело.
Я с видом заговорщика тихим голосом произнесла:
— Вы очень хотите продать квартиру?
— Да, — переходя на шепот, ответила она.
— Тогда без истерик. Вам нужно постоянно повторять: «Я та, которая обучает жирафа испанской грамоте».
— А что это такое?
— Я ничего объяснять не буду, но если вы будете повторять эту фразу, то квартиру продадите.
Тут Маргарита предложила мне чашку кофе, а когда минут через десять я собралась уходить, она радостно сообщила:
— А у меня голова прошла, и сердце отпустило.
Дома муж написал стихотворение:
Я тот, что в ней любви не чает,
И я зовусь «угодник дамский»,
Я тот, который обучает
Жирафа грамоте испанской.
Оно мне очень понравилось и крутилось в голове весь вечер.
На следующий день ровно в 9.00 позвонил Дмитрий и сказал:
— Я квартиру покупаю и готов дать задаток.
Сделка была оформлена в кратчайшие сроки.
ЧУКЧА
Я живу у своего парня Мишки в одной квартире с его матушкой Тамарой Степановной. Она абсолютно не понимает сына и не принимает стиль его жизни. Когда она советует ему «сделать, как лучше», то ее «разумные доводы и благие намерения» воспринимаются Мишкой, как «маразм». По всей видимости, это у них началось довольно давно, так как Тамара Степановна уже махнула рукой на сына.
После моего переезда она решила влиять на сына через меня. Но тут матушка обнаружила, что новая Мишкина подружка (то есть я) совершенно не горит желанием сблизиться с его родственниками.
У неутомимой Тамары Степановны оставался еще один выход: ругать Мишку, обращаясь при этом ко мне. Видимо, предполагалось, что я впечатлюсь и начну наставлять его на путь истинный. Как события должны были развиваться дальше (то ли Мишка изменится, то ли мы с ним поссоримся и разбежимся), я не узнала, потому что ругать Мишку мне совсем не хотелось. Наоборот, я была очень довольна, что наконец-то рядом со мной человек, который меня не напрягает, с похожими взглядами на жизнь. В итоге Тамара Степановна поняла, что Мишка и я — одна сатана. С тех пор матушка махнула рукой и на меня. Но изредка она еще пытается совершать диверсионные действия.
У Тамары Степановны есть собака по кличке Чукча, которая просекла ситуацию в доме и начала использовать ее в своих гнусных целях. Официально псина живет в прихожей и матушкиной комнате. Но Чукча стала наведываться и в другие части квартиры, особенно, когда там был Мишка или я. Она стояла и победоносно смотрела на кого-нибудь из нас. При попытке выпроводить ее, даже мирным путем, собака начинала агрессивно лаять. Прибегала Тамара Степановна защищать «свою девочку» (Чукчу), обвиняла «обидчиков» в ненависти к животным, бессердечии и садизме. Собака пребывала от этого в восторге.
Когда ей было скучно или не хватало внимания, Чукча становилась режиссером спектаклей, в которых манипулировала нами. Например, она могла отчаянно завизжать, когда я причесывалась перед зеркалом в прихожей. У Тамары Степановны реакция была предсказуемая… Такой расклад мне абсолютно не нравился, и я написала якательный перевод, взяв за основу не самый драматичный случай.
* * *— Однажды готовлю я на кухне ужин, вдруг слышу — я лапками по паркету:
«Тюк-тюк-тюк…» Прибежала на кухню и смотрю, что это я делаю. А надо сказать, что я терпеть не могу на себя смотреть. Думаю: как бы себя обратно в коридор выгнать? Я бы себя, конечно, водворила на место, но ведь я сама не своя!
Тогда я властным взглядом даю себе понять, что я здесь лишняя. Продолжая себя «гипнотизировать», замечаю, что я вся напряглась и вот-вот залаю. А это зрелище не для слабонервных. Вы думаете, что я гавкаю, как все нормальные собаки? Как бы не так! Я так неожиданно и мощно лаю, что мое маленькое, грязное длинношерстное тельце при каждом звуке кидает из стороны в сторону. При этом я, нахалка эдакая, пытаясь устоять на своих уродских лапках, произвожу ужасный шум нестриженными когтями по паркету.
Конечно же, если случится такой переполох, то я обязательно прибегу из комнаты и буду себя ругать. Мол, как же это надо над собой издеваться, что я так отчаянно лаяла! Я себя уведу из кухни, но настроение будет испорчено.
Поэтому я решаю, что там, где гипноз бессилен, поможет хитрость. Делаю вид, что выхожу из кухни и, пятясь, уступаю себе дорогу. Нет, что ни говори, а мне легко себя обмануть. Быстренько закрываю дверь и (о, счастье!) остаюсь на кухне одна. В то же время я отправляюсь на свою подстилку. Ничего, скоро в дверь позвонят, и тогда у меня появится возможность пару раз тявкнуть.
* * *Пока я писала якательный перевод, мне было очень смешно, и я себя не сдерживала. Затем я прочитала этот рассказ Мишке, и мы вместе долго хохотали. После этого Чукча перестала устраивать «спектакли», но лаять продолжала. Нет, я не против того, чтобы собаки гавкали. Просто мне не нравится, когда это происходит очень громко и долго, да еще под моей дверью. Чукча облаивала всех моих подруг, но я с этим мирилась, так как подругам Тамары Степановны тоже доставалось.
Однажды мы с Мишкой поехали на выходные в Урюпинск. Я оделась не так, как всегда: ботинки, джинсы, куртка, даже шарф, шапка и перчатки — все было другим. Когда я одевалась, собака молча лицезрела эту сцену. В Урюпинске мы чудесно отдохнули. Возвращаясь, я чувствовала в себе большие перемены.
Когда вслед за Мишкой я вошла в нашу квартиру, то была весьма озадачена оглушительным лаем и собачьими прыжками, направленными в мою сторону.
Тогда я поняла, что такое сталкинг, — собака меня просто не узнала! Я рассмеялась, а Чукча, услышав знакомый смех, стала гавкать менее решительно. На мохнатой морде отразились противоречивые эмоции. Минут через пять собака успокоилась, хотя до конца не убедилась, что я — это я.
Как только мы на симоронском семинаре прошли язык животных, я применила его к Чукче[17]. Тамары Степановны не было дома, а Чукча лежала в коридоре, свернувшись калачиком и спрятав морду. Когда я нашла для псины подходящее имя ЖИМДАРДАН и стала его пропечатывать, покачиваясь и размахивая руками, собака подняла морду и уставилась на меня.
Результаты симоронских действий, как всегда, были ошеломляющи и непредсказуемы. То ли Чукча прекратила лаять, то ли я перестала это замечать, но факт остается фактом: с моего внешнего экрана исчезла противная гавкающая собака. Более того, у меня появились к ЖИМДАРДАНУ (для меня и Мишки кличка «Чукча» ушла в небытие) спокойные теплые чувства.
Когда псина заходит на кухню, я радостно говорю: «О, ЖИМДАРДАН пришел!» И ЖИМДАРДАН может спокойно улечься в уголке, а чаще разворачивается и уходит. Собака совсем перестала навязываться.
С тех пор, как мы нашли общий язык, стало гораздо приятнее сосуществовать в одной квартире. Сейчас я примеряюсь к Тамаре Степановне. Когда пройдем четвертый ЯСный, обязательно поработаю и с ней.
ШАПКА
Мой сын сильно кашлял целый месяц. Геннадий категорически отказывался одевать шапку зимой. Сейчас он учится на четвертом курсе, и, начиная с восьмого класса, я безуспешно старалась втолковать ему, что в морозы надо носить теплую шапку.
Сразу после семинара волшебников я решила перейти от слов к делу и по дороге до метро «включала музыку верблюдам». Спустившись в подземный переход, я заметила в витрине киоска оранжевого верблюда. Обрадованная сигналом поддержки, пришла домой и, пока никого не было, сделала якательный перевод.
* * *— Я не буду шапку носить.
— Я заболею и буду кашлять.
— Я очень некрасивая в шапке.
— Мне очень идет шапочка, и я в ней стильно выгляжу.
— Все мои друзья ходят без шапки.
— Все нормальные люди ходят в шапках, остальные лежат в больнице.
— Моя прическа мнется под шапкой.
— Моя стрижка — ноль на затылке и крошечный газон спереди — там нечему мяться.
