Владимир Дружинин - Варианты жизни. Очерки экзистенциальной психологии
Наблюдается пойкилотермное состояние, характерное для низших позвоночных. В ходе эволюции фаза «медленного» сна животных увеличивается, а фаза «быстрого» сна сокращается. Исходя из этого многие исследователи приходят в выводу, что эволюция сна направлена от «быстрого» к «медленному» по мере развития и усложнения головного мозга, в первую очередь – его больших полушарий. У человека среди всех высших животных наиболее выражен «медленный» сон и особенно самая глубокая его составляющая – так называемый дельта-сон. Чем более интенсивным умственным и физическим нагрузкам подвергается человек при бодрствовании, тем более продолжительным является глубокий дельта-сон. Существует гипотеза, что в фазу «медленного» сна организм накапливает энергию (происходит увеличение синтеза АТФ – основного источника энергии клеток), а в фазу «быстрого» сна восстанавливается активность мозга (увеличивается синтез белков и РНК – ответственной за процессы памяти).
Эта гипотеза основана на результатах множества биохимических исследований. В фазу «быстрого» сна подавляется активность норадренергических нейронов, а именно они принимают важнейшее участие в процессах восприятия, памяти, внимания и мышления. Они как бы отдыхают и восстанавливают свои возможности. Недостаток «быстрого» сна пагубно влияет на общее состояние: если человека будить в тот момент, когда у него начинается «быстрый» сон (это легко определить по изменению ЭЭГ), то утром он просыпается совершенно разбитым. Но если его будить в фазу «медленного» сна, никаких существенных изменений его состояния по сравнению с обычным не произойдет.
И, самое главное, обнаружено: если человек активно решает возникшие проблемы, осуществляет поисковое поведение, устраняет возникшие трудности и препятствия, то относительная продолжительность фазы «быстрого» сна сокращается. Если же индивид отказывается от активных действий, то длительность фазы «быстрого» сна увеличивается. Поскольку во время этой фазы происходят сновидения, очевидна связь между неудовлетворенностью потребностей и ролью «быстрого» сна как адаптивного процесса. «Быстрый» сон выполняет важную компенсирующую роль.
Человек в трудной, неразрешимой ситуации предпочитает «уснуть и видеть сны», т. е. выбирает «быстрый» сон, который, по мнению многих исследователей, является «первичным, примитивным бодрствованием». Любая умственная нагрузка увеличивает фазу «медленного» сна.
Какую часть занимает сон в жизни человека? С возрастом человек меньше нуждается в продолжительном сне: доля людей с малой продолжительностью сна (менее 6 часов) возрастает с 12% (18–25 лет) до 61% (46–60 лет). Число же долго спящих людей незначительно меняется с возрастом.
Человек, для которого сон – единственно естественное и желанное состояние, рассматривает обычное время как промежуток между двумя периодами сна. Он склонен грезить наяву и «отлетать» в определенные моменты от реальности, погружаясь в мир своих фантазий, которые не всегда красочны и зачастую однообразны, но всегда – желанны.
Уход в мир иллюзий (сегодня сказали бы – в виртуальный мир) – не так уж редко встречающийся вариант бытия. Термин «жизнь как сон», предложенный мной, следовало бы заменить более точным: «жизнь как грезы» или «жизнь как видение». Сон можно расценивать как обычное измененное состояние сознания, но склонность к переживанию состояний измененного сознания выходит за пределы желания «впасть в сон». Подростки-наркоманы характеризуют эти стремления как желание «улететь», а эффект – как «улет».
Действительно, суть в том, что «улететь» – значит оторваться от реальности и погрузиться в жизнь иную, запредельную, не связанную с ощущением себя, существующего здесь и теперь.
Итак, человек страдающий, беспомощный в решении жизненных проблем или потерпевший неудачу при их решении, стремится вырваться из этой реальности путем изменения состояния сознания и выбирает вариант «жизнь-грезы». Для «окончательного решения» этого вопроса он прибегает к внешним средствам. Самым доступным является алкоголь.
Но алкоголь не усиливает активность сновидений, которые, как уже обсуждалось выше, компенсируют реальность. Любые дозы алкоголя приводят к углублению дельта-сна (в фазе «медленного» сна) и подавлению фазы «быстрого» сна. Резко снижаются активационные показатели (спонтанные движения, спонтанные пробуждения). Физиологи склонны полагать, что алкоголь подавляет деятельность восходящих активирующих систем мозга и усиливает деятельность синхронизирующих систем. Они же отмечают, что в принципе любые нагрузки сказываются только на фазе «медленного» сна, за исключением эмоционального стресса, который подавляет дельта-сон.
«Снятие стресса» (бытовое выражение) приемом большей или меньшей дозы алкоголя – вполне разумное и эффективное действие. Но это же означает, что человеку, стремящемуся «жить, как во сне», алкоголь явно не подходит, ибо действие его прямо противоположно желаемому: просыпаясь, человек опять остается со своими проблемами.
Одно дело – как действует алкоголь на психическое состояние, другое дело – каким психическим состоянием характеризуются люди, склонные к принятию алкоголя и, более того, – к алкогольной зависимости. Оказывается, крысы, которые склонны к алкоголю, отличаются от мало употребляющих алкоголь низкой активностью поведения в стрессовой ситуации и большей продолжительностью фазы «быстрого» сна. Они предпочитают «видеть сны» (если крысы видят сны!), а не действовать.
Исследования поведения людей также показали, что устойчивость к алкоголю связана с меньшей длительностью «быстрого» сна и относительно большей долей «медленного» сна. Таким образом, склонные к употреблению спиртного люди чаще видят сны, которые играют роль психологической защиты, ослабляют внутренний психологический конфликт и восстанавливают новый поиск выхода из создавшейся ситуации. Во сне у людей происходит перестройка прошлого опыта, мозг «забывает то, что он знал» и реорганизует прошлый опыт.
Люди, склонные к приему спиртного, чаще всего отличаются робостью, замкнутостью, эмоциональной чувствительностью, обостренным восприятием окружающего. Они очень легко ранимы. Большинство из них тяжело переносят двусмысленные ситуации, потери и разочарования. Таков портрет потенциального пьяницы, по данным большинства психологических исследований.
Исследования подростков, склонных к потреблению алкоголя и наркотиков, дали аналогичную картину. Факторами риска оказались: низкая устойчивость к эмоциональным нагрузкам, высокая тревожность, импульсивность, склонность к рискованному поведению, недостаточная социальная адаптивность, невротичность, подверженность внушению и групповому влиянию, отрицательное отношение к обучению, социальная пассивность, узкий круг и неустойчивость интересов, отсутствие увлечений, неопределенность профессионального выбора, несформированность установки на трудовую деятельность, утрата «перспективы жизни», уход от ответственных решений, дефицит мотивации достижений и отсутствие видения путей развития своей личности[35].
Кроме того, важнейшим фактором риска является раннее начало самостоятельной жизни (12–13 лет) и преждевременное освобождение от опеки и контроля родителей.
Ранимая личность, попадая в жесткий социальный мир, стремится из него в «мир внутренний» – грез и сновидений. Но ни алкоголь, ни барбитураты (сильнодействующие снотворные) не позволяют уйти в «жизнь-грезу»: сны исчезают, остается лишь глубокое забытье, а после него – нарастающий психологический и физический распад.
Лишь один психоделик усиливает психическую активность и удлиняет фазу «быстрого» сна – всем известная «кислота» – ЛСД (действие аналогично внушению, длительной изоляции в комнате-одиночке и сенсорной депривации). Но следствия приема ЛСД столь же трагичны для личности.
Эта книга – не пособие по профилактике алкоголизма и наркомании. Я рассматриваю и то и другое как попытку человека бежать из реальной «внешней жизни» в мир своего измененного сознания.
Такие люди хотят жить, их поведение нельзя расценивать как «отсроченный суицид», «парасуицид». Только для внешнего наблюдателя их жизнь – медленное самоубийство. Для них желанна жизнь-гомеостаз, в которой нет эмоциональных травм и напряжений, а мир кажется простым, дружественным и понятным.
Психологи, изучавшие изменение смысловых образований индивида после приема алкоголя, обнаружили, что у так называемых «когнитивно простых» личностей (с коэффициентом интеллекта ниже среднего) субъективный мир становится более разнообразным, красочным, динамичным.
Наоборот, субъективная реальность у «когнитивно сложных» после выпивки упрощалась: мир выглядел более простым и понятным. Таким образом, на первых порах каждый получает свое – приемлемую субъективную картину реальности.
