Николай Козлов - Философские сказки для обдумывающих житье или веселая книга о свободе и нравственности
Моя гипотеза: это современная форма языческих жертвоприношений. Только вместо скотины уничтожается флора.
Цветов, кстати, должно быть обязательно нечетное количество.
Это в России. В Соединенных Штатах, напротив, четное.
В России четное количество цветов дарят только покойникам.
И еще мужчинам. А вы не знаете?
Но, возвращаясь: по ритуальному обряду, цветы должны дариться именно 8 марта, день в день: свежие трупики цветов, купленные мужем жене днями раньше, в счет праздника не идут. С точки зрения разума цветы лучше покупать после 8 марта (без очередей, подешевле, а деньги в семье никогда не лишние), тогда же можно в удобное время устроить свой, а не общенародный праздник… Но жена обидится: разум – разумом, а абсурд – ритуалом.
По сути, это требование в заданное время и в заданной форме выкинуть деньги и время, сопроводив приличными случаю действиями и словами.
В конце концов, человек для ритуала или ритуал для человека? – Как известно, аналогичный вопрос Христос решил в пользу человека. Как этот вопрос решим мы?
Неприличный эпизод
Се n'est pas comme il faut!
Призыв к расправеНедавно наблюдал один очень неприличный эпизод: шли прохожие, негромко играл уличный оркестр, и вдруг один молодой человек обернулся к своей спутнице, взял ее за талию – и закружил под мелодию вальса.
Конечно, это был я.
Но к нам никто не присоединился. И не потому, что больше никто не умел танцевать вальс: просто на улице танцевать не принято. Неприлично. И целоваться всласть просто так (без повода, просто для удовольствия) – тоже неприлично. И нести свою даму на руках (не через лужи, а просто потому что хочется) неприлично. И вообще любить друг друга на людях – не-при-лич-но. То есть нельзя.
Общественность называет это «интимным», а я никак не разберусь: это то, что некоторые люди не хотят показывать или на что кому-то неприятно смотреть?
Без обычаев не может жить никакое общество, но почему же у нас такие странные обычаи? Разговаривать злыми голосами у нас принято (включите телевизор и послушайте), а вести, например, здоровый образ жизни (никого не задевая, но и не скрываясь), – как правило, нет.
Сижу я в библиотеке, сижу долго, голова утомилась, а попа[4] устала. Рядом с читальным – зал каталогов, много свободного места. Там можно поделать зарядку? Уверен – хотели бы многие, но не делают. Почему? – «Не принято». Вы в Библиотеке, в роли Читателя, а в роли Читателя человек должен только или читать, или смиренно прохаживаться.
«Клуб кинопутешественников» показал нам Китай: там, оказывается, принято утром всем желающим на улицах и площадях заниматься гимнастикой. Как жалко, что мы не в Китае: попробовали бы вы у своего подъезда утром заняться китайской гимнастикой «тай-ци-цзюань»… А на остановке, когда вы ждете транспорт и все равно делать вам нечего? Вы же не решитесь даже на жалкие примитивные приседания!
Летом, у речки. Кто-то растекается пузом по пляжу, кто-то режется в карты: в общем, ведут себя прилично. А я «выделываюсь» – стою в разных стойках и делаю разные упражнения. Народ, несмотря на это, относится ко мне терпимо и даже делает вид, что не замечает. Но в памяти надолго останется фраза, долетевшая до меня от группы ребят младшего школьного возраста: «Ну пусть он делает зарядку. Это же не стыдно!»
И уж как-то совсем в голову не приходит самое естественное – здесь же, на пляже, сбросить с себя все и загорать и купаться обнаженным.
Игорь, ворчливо: «А если и придет, обязательно найдется или добрый дядя милиционер, или внушительных размеров тетенька, которая поставит тебя на место. Еще бы, ведь ЭТО НЕПРИЛИЧНО!»
Природа обнажена – вся. И ничего. Даже, по-моему, прекрасна. А мы всегда одеты, потому что у нас есть «Се n'est pas comme il faut!» У нас есть правила приличия. Вы не объясните мне понятно, что это такое?
Странный эпизод
Если ты хочешь подойти ко мне и заговорить со мной – почему бы тебе не подойти ко мне и не заговорить со мной?
Уолт УитменНесмотря на все высмеивания, продолжает как ни в чем не бывало жить строгий Ритуал Знакомств. Да, на танцах – можно, а отошел сто метров, на улице – уже нельзя. Почему – непонятно, но все равно нельзя. Нельзя знакомиться женщине первой, даже когда это больше нужно ей, – не принято, и вот хоть извернись, но сделай так, чтобы это сделал он. На улице знакомиться прямо и открыто нельзя, обоим надо делать вид, что происходит что-то совсем другое.
Вздох от Игоря: «И не то что знакомиться, даже когда уже давно знакомы, первой звонить тоже нельзя, особенно когда поссорились. Юля поссорилась с любимым, не разговаривают вот уже несколько месяцев. Позвонить самой? Да как же так, ведь она ДЕВУШКА, а ДЕВУШКЕ не принято первой звонить. А вдруг он откажется со мной разговаривать, а вдруг… А страдать лучше? Или это такой вид кайфа – СТРАДАНИЕ?»
Детям проще: если маленькому мальчику понравится другой мальчик, он подходит к нему и предлагает играть вместе. И они будут играть вместе. Так же он подойдет и к девочке.
Дети еще душевно здоровы и знают, что знакомиться – хорошо и естественно, а быть букой и не знакомиться – ненормально и неестественно.
Зачем забывают это взрослые?
Эпизод о свободе
Свобода – это возлюбленная жизнь.
Олег ГенисаретскийЗа городом, на территории одного дома отдыха, я шел от столовой к своему корпусу. Солнышко, высокое голубое небо – а навстречу мне симпатичная девушка. Я посмотрел на нее, раскинул руки и пошел ей навстречу. Она посмотрела на меня, раскинула руки навстречу мне – и мы шли, любуясь друг другом. Мы встретились, я сказал ей: «Ты похожа на удивительно красивый цветок!» (и это была правда), мы обнялись. Из репродуктора звучала музыка, мы потанцевали. Я чувствовал ее тело. Я спросил: «Как тебя зовут?» Она ответила. Когда музыка кончилась, мы тепло попрощались друг с другом и пошли дальше каждый по своим делам.
Это было, правда, на семинаре психологов. А мне кажется – так и должно быть всегда, если люди доверяют друг другу и любят людей.
А вы – любите людей?
Приятного аппетита!
Мамы, я всех вас люблю, но детей – жалко.
Это извинениеКажется, ничто так не пропитано Ритуалами, как приготовление пищи и, конечно, сам процесс еды. Тут все привычно – но далеко не так безобидно, как хотелось бы. Особенно страдают дети.
Вначале мама готовит заведомо больше, чем дети съесть могут, – по ритуалу Заботливой Хозяйки, потом в растерянности наблюдает, что дети всего действительно не съедают (это Ритуалом не обговорено, и тут поведение мам немного сбивчиво), но тут на помощь приходит Ритуал Заботливого Кормления, и мама мягко-настойчиво (заметьте: всегда одними и теми же фразами) упрашивает детей все-таки все доесть. Дети отбиваются, но с переменным успехом.
Все это делается на таком автоматизме, что за десятки минут, а то и часы готовки и съедания приготовленного разум у мам не включается, кажется, ни разу.
Ребенок больше не хочет есть и говорит об этом. «Ты плохо поел!» – этой фразой пользуются, совершенно не задумываясь над ее смыслом. Что значит ПЛОХО? Мало? Но мало (тем более «мало» на взгляд тревожной мамы) совершенно не значит «плохо».
Если ребенок много и с удовольствием двигается, успешно занимается спортом – и мало ест, значит, он просто все хорошо перерабатывает. Радоваться надо.
Но мама настойчиво, три раза в день приучает ребенка к перееданию, и через несколько лет «вся королевская конница, вся королевская рать не смогут его от еды оторвать». Он будет есть хорошо – много. Он будет болеть и раньше умрет – спасибо маминым заботам.
Люди умирают все. Но кто-то угасает в глубокой старости, а кто-то скоропостижно разваливается от кучи болезней.
«Хлеб ешь с маслом и колбасой, чтобы посытнее, а бутерброд надо запивать!»
С первого до последнего слова это обосновано так же глубоко, как использование настоя сушеных черных жаб против любовной привязанности.
По ритуалу, и это не обсуждается, в еду надо добавлять соль и сахар.
Если все-таки попробовать расшифровать ритуальный смысл, это делается только для того, чтобы обмануть организм, вызвать в нем искусственное желание есть еще и впихнуть в него еды побольше.
Дети садятся за стол. «Мам, дай сначала попить!» – «Нет, сначала картошка!» Почему? Отказ не мотивирован – действует просто ритуал, по которому КОМПОТ ВСЕГДА НА ТРЕТЬЕ. «Не будет после компота есть картошку?» – Ну и слава Богу, компотные фрукты полезнее.
Возможен, правда, расчет на то, что картошку он съест, потому что голодный, а компот – потому что компот вкусный. И тогда ребенок съест больше. То есть мама снова решает задачу, как бы ребенка поплотнее набить едой. Очередной – скрытый – вариант пищевого насилия.
