Ятка Денисова - Приданое для дочери. Всё, что ты узнаешь, когда станешь совсем взрослой…
Думай, что говоришь
О невероятном языке, на котором мы говорим
Один японец[28] разглядывал под микроскопом оттаявшую воду. Он увидел нечто такое, что заставило его отбросить все дела и всерьез заняться изучением необычных свойств воды. А именно: он понял и доказал, что вода очень тонко реагирует на произносимые в ее присутствии слова. Он говорил воде: «любовь», «спасибо», «мир», и она превращалась в красивые симметричные кристаллы. Потом говорил другие слова: «кровь», «демоны», и кристаллы рушились, превращались в уродливые обломки, похожие на руины зданий. Он говорил эти слова на разных языках, но результат получался примерно одинаковым. Мы с тобой смотрели эти фотографии в Интернете, это незабываемо.
Наше тело примерно на 60 % состоит из воды. Вода в нас самих. Давай задумаемся над тем, что мы говорим. Иногда мы сами заряжаем «свою собственную воду» ненавистью и злобой. Сами. Своим собственным языком. И друг друга не забываем «попортить», конечно. То есть, когда мы ругаемся, внутри нас плещется около 30–40 литров «разрушенной» воды. А ведь это наша среда обитания. Проводник импульсов. Неважно, кому предназначаются слова-разрушители. Их обломки остаются в нас самих. Неудивительно, что после этого мы ощущаем, мягко говоря, дискомфорт и начинаем болеть. Мы желали зла обидчику, но разрушаемся сами. В этом смысле слово – действительно мощное оружие, в первую очередь, против самого себя. Но вместе с тем и лучший врач.
Вспомни, что с тобой происходит, когда ты слышишь долгожданное «люблю». Это слово слышит все твое тело. Такое ощущение, что ты превращаешься в шампанское, и в тебе – от пяток до макушки – поднимаются вдруг миллиарды пузырьков. Они щекочут тебя мурашками изнутри. Отрывают от асфальта. И откуда-то появляются силы, чтобы перевернуть весь мир или самой перевернуться с ног на голову и походить на руках. Хотя минуту назад все валилось из рук.
Есть слова, которые угнетают нас, вызывают ужас, и мы стараемся их вообще не произносить, и даже не думать о них. В глубине души мы понимаем, что нельзя разбрасываться словами. Произнося, думая об этом, мы «кличем». Зовем к себе.
Если идея, чувство, образ – это дух, то слово, должно быть, его маска (1. Маскарадные перевоплощения). Его слышимое, фиксируемое слухом, или читаемое, написанное на бумаге, выражение. Его «Я», пропущенное сквозь конкретного человека или сообщество людей. Так же как у нас много масок, у образа может быть много одежек-слов, то есть синонимов. Явных и скрытых, герметично свернутых для праздного восприятия. Или просто ситуативных.
Мы говорим об одном и том же разными словами.
…Мы говорим «кофе», а подразумеваем – повод… (Не помню автора.)
[12:40:54] LL: Почему не берешь трубку?
[12:41:31] [email protected]: И тебе доброе утро.
Люди пишут книги, создают целые учения, раздувают философию, используют разные слова, разные понятия, но описывают одно и то же. В конце концов, выясняется, что все это об одном и том же. Учения-синонимы. И ты чувствуешь себя обманутой. Словно ты бежала за паровозом в надежде попасть в какую-нибудь иную неведомую Вселенную, но в конечном итоге всегда возвращаешься на одну и ту же станцию… всегда. Я разговаривала со многими умными, интересными, необычными людьми, которые выдвигали самые разнообразные версии жизнеустройства, и каждый из них был прав. Это просто вышибает мозги! Наверное, это и есть игра слов. Игра воображений! Великолепный танец. Тот же маскарад, не так ли? Не ради достижения какой-то истины – истина всегда с нами. А маскарад ради самого маскарада. Жажда игры. Достояние созданного всеми нами мира…
Не стоит бросаться из одной религии в другую (ну разве только ради эстетического разнообразия). Или говорить, что эти правы, а те – ошибаются. Будучи истинным сторонником любой веры – религии (2. Думай, за кем идешь), – ты все равно будешь производить энергию Любви (4. Либидо), и сама будешь купаться в Любви. Неважно, каким путем ты этого добьешься. Ты можешь просто родить ребенка, и, когда тебе положат его на плечо, в одну минуту познать всю радугу Божественных ощущений. Пишу, а мне в скайп летит текст, смешной и как раз в тему:
Буддизм: если случилась фигня, в действительности это не фигня.
Индуизм: эта фигня случалась и раньше.
Мормоны: эта фигня еще случится.
Ислам: если фигня случилась, значит, на то была воля Аллаха.
Католицизм: фигня случилась, потому что вы были плохими.
Кальвинизм: фигня случилась от того, что мы недостаточно усердно трудились.
Православие: фигня случилась? Ну и фиг с ней.
Стоицизм: эта фигня мне только на пользу.
Кришнаизм: фигня случилась. Рама-рама.
Иудаизм: и почему эта фигня случается только с нами?
Экзистенциализм: что такое фигня в сущности?
Гедонизм: нет ничего лучше хорошо случившейся фигни.
Растафарианство: давайте забьем косяк из этой фигни!
Субъективный солипсизм: фигня – это я!
Объективный солипсизм: фигня – это ты!
Пессимизм: фигня перманентна! Она была, есть и будет.
Гештальт-подход: а какое мне дело до этой фигни?
Фрейдизм: фигня случилась в раннем детстве.
Ницше: случившаяся фигня сделала меня только сильней.
Юнг: фигня – это проявление архетипа Великой Матери.
Берн: эта фигня случилась еще с моей бабушкой.
Карнеги: случилась фигня? Улыбнись ей.
Слово «фигня» здесь выступило синонимом по отношению к авторскому первоисточнику… Вот она – ситуативность. Никуда от нее не деться.
Еще интересный пример. Два человека смотрят в окно после того, как прекратился ливень. Один думает: «Кончился дождь, слава Богу. Как бы градом цвет не побило». А у второго в голове – целое кружево слов, он их расплескивает по бумаге:
За окнами давка, толпится листва,
И палое небо с дорог не подобрано.
Все стихло. Но что это было сперва!
Теперь разговор уж не тот и по-доброму.
Сначала все опрометью, вразноряд
Ввалилось в ограду деревья развенчивать,
И попранным парком из ливня – под град,
Потом от сараев – к террасе бревенчатой.
Теперь не надышишься крепью густой.
А то, что у тополя жилы полопались, —
Так воздух садовый, как соды настой,
Шипучкой играет от горечи тополя.
Со стекол балконных, как с бедер и спин
Озябших купальщиц, – ручьями испарина.
Сверкает клубники мороженный клин,
И градинки стелются солью поваренной.
Вот луч, покатясь с паутины, залег
В крапиве, но, кажется, это ненадолго,
И миг недалек, как его уголек
B кустах разожжется и выдует радугу[29].
«Палое небо с дорог не подобрано»… Ну как это могло прийти человеку в голову?
Или, например, один человек чувствует «притяжение», его тянет к другому, и он говорит: «Я люблю». Другой на его месте скажет: «Я болен». К этому чувству у него прикручена метка обреченности, и оно выступает для него в маске палача. Это все очень индивидуально. Но от этого Любовь не меняется. Все дело – в синонимичности ее восприятия.
Сегодня мы «оживляем» все, что нас окружает, и то, что внутри нас, и мы бережнее относимся к тому, что одушевляем. Например, к микробиотическим сообществам внутри нашего тела. Уже страшновато бомбить антибиотиками куда попало – там же «живые люди»! Причем из них, «живых людей», мы практически и состоим. Оказывается, все пронизано Богом. Абсолютно все! И слова. «Каждая идея – душа с инстинктом рождения». Удивительные вещи, я никак не могу уложить все это в своей голове. Может, ты что-нибудь понимаешь… «В-след-идущие» поколения всегда более развиты, чем «пред-идущие».
Повторю: твоя речь – это ты сама, только в виде слов. Твой вербальный портрет, который не всегда узнаваем для других. Он индивидуальный, как отпечатки пальцев. Но сиюминутный. И хотя изначально мысли приходят к тебе в виде чувств, ты мгновенно наделяешь их словами (масками), превращая их в понятия. Затем передаешь эти мысли другим людям. Поэтому очень важно, чтобы у тебя было много слов на тот случай, если ты захочешь выразить словами сложную, интересную мысль. Чем богаче будет твой словарный запас, тем интереснее у тебя будут собеседники. И работа. Но и это не главное.
Я много, долго и честно учила наш язык. Кроме того, я почти наизусть знаю Гоголя и Пастернака. У меня нет никаких сомнений в том, что мы разговариваем на одном из самых сложных и таинственных языков. И уровень его сложности прямо указывает на то, что он очень-очень древний. Сейчас говорят о том, что надо повышать уровень нашего национального самосознания. И чем только не пытаются нас объединить: и пивом, и футболом, и Евровидением, и политикой. Чтобы мы сплотились и почувствовали себя сильными, гордыми за нас всех.
