Андрей Курпатов - 21 правдивый ответ. Как изменить отношение к жизни
Здесь присоединялся второй компонент ее женской иллюзии счастья. Хотелось Яне, измученной непостоянством, нестабильностью и неопределенностью, «простого семейного счастья». А раз цель поставлена — собираемся, и к бою! Дважды ей удавалось довести своих «роковых» избранников до «алтаря» во дворце бракосочетания. Но если для Яны сам этот факт значил все, что он вообще может значить для влюбленной женщины, то для ее ненадежных, непостоянных и безответственных мужчин он не значил ничего, кроме разве одного-единственного — теперь у них появилась уникальная возможность проявить все свои указанные выше природные качества во всей их красе.
Ее мужья чуть ли не с первого дня начинали пропадать — то с друзьями, то бог знает где и с кем. Являлись они домой, когда им того хотелось, и уходили при первой возможности. То, что на жизнь необходимо зарабатывать деньги, было для них непостижимым откровением, так что Яна была вынуждена во исполнение своих «супружеских обязанностей» зарабатывать на молодую семью. А ее мужья, видимо, считали своим «супружеским долгом» этим деньги тратить. Надо ли объяснять, что муки Яны были нестерпимыми, но так бы, верно, все и продолжалось, если бы эти ее мужья не терялись бы в какой-то момент где-нибудь окончательно и бесповоротно.
И чем богаче был Янин жизненный опыт, тем больше ей хотелось «большой и чистой любви», тем более «роковым» должен был быть, по задумке, ее избранник, тем сильнее нуждалась она в «семейном счастье» с любящим, заботливым и надежным мужчиной. Что ж, представить себе воплощение подобного фантазма в жизнь может, наверное, только сумасшедший и еще, как явствует из этой жизненной истории, человек, пораженный иллюзией счастья.
Вот, собственно, разрешением этого парадокса мы и занялись. Яне необходимо было осознать несовместность двух составляющих ее иллюзии: с одной стороны, страсти по страстному мужчине, с другой стороны, тоски по семейной идиллии. Разумеется, подобная процедура была болезненной, ведь хочется всего и сразу. Однако же, разделив две эти позиции, перестав требовать исполнения этого несбыточного «комплексного» желания, можно получить возможность душевного благополучия.
На самом деле увлеченность Яны «роковыми» мужчинами бьш патологической, поэтому подобное разделение только на первый взгляд казалось большой утратой. Когда же мы проделали все процедуры и дошли до фактических результатов, выяснилось, что Яна могла быть вполне счастлива именно в тех отношениях, которые раньше ничуть ее не прельщали. И так бывает достаточно часто. Яна установила отношения с человеком, который ее по-настоящему любил, и хотя не был «роковым», но, по свидетельству Яны, оказался «настоящим мужчиной». Вот жизнь и наладилась, а не происходило этого до сих пор только благодаря этой, во всех смыслах несчастливой иллюзии счастья.
Всегда мало, всегда недостаточно
И вот он, наконец, пятый тезис: мы постоянно движемся в своей жизни из состояния недостатка.
А потому вместо того, чтобы обретать даруемое нам этой жизнью, мы постоянно словно бы выплачиваем долги, латаем, так сказать, дыры. То, что мы уже имеем, — мы уже имеем, а потому оно нам не интересно, нам интересно то, чего у нас еще нет. Странно ли, что как бы хорошо и благополучно мы ни жили, нам всегда кажется, что «для полного счастья» чего-то постоянно не хватает?
Иными словами, мы находимся в состоянии хронического недостатка, точнее говоря, в ощущении того, что нам регулярно чего-то недостает. Оправданно ли это ощущение? С другой стороны, возможно ли такое состояние, когда мы насыщаемся, удовлетворяя без остатка все свои потребности, а в какой-то момент удовлетворяемся окончательно и далее ничего более не хотим, причем навсегда? Ну разумеется, это невозможно. Следовательно, мы постоянно будем испытывать чувство неудовлетворенности, как бы хорошо нам ни жилось. А это по крайней мере обидно! Ради чего тогда все, если это все все равно не приведет нас к желаемому результату?!
Надежда, в ее глубинном и сильнейшем смысле, — это не просто радость от того, что дела идут хорошо; это способность трудиться ради какой-то цели лишь потому, что эта цель добра и прекрасна, а не потому, что она дает шансы на успех.
Вацлав ГавелПочему мы не умеем быть счастливыми даже тогда (и особенно тогда!), когда в нашей жизни все благополучно? Почему мы спохватываемся, лишь когда поезд нашего счастья уже ушел? Видимо, вся беда в нашей природной ненасытности, нам всегда мало и никогда не бывает достаточно. Мы пресыщаемся в чем-то одном, но одновременно начинаем испытывать голод в какой-то другой части своего жизненного пространства. Все хорошо на работе — значит, дома мы отыскиваем проблемы. Все хорошо дома — значит, со здоровьем сплошное невезение. Со здоровьем все в порядке — значит, не видим смысла в жизни.
Куда ни кинь — всюду клин! Мы не привыкли видеть хорошее, нам оно скучно и неинтересно. Хорошо — и хорошо, чего еще? А вот если плохо — это дело, это мероприятие, есть чем себя занять, есть на что свои силы потратить, есть, что называется, за что бороться! Вот и боремся — то с ветряными мельницами, то с сотрудниками по работе, то с родителями, детьми и супругами, то, что уж и вовсе ни в какие ворота, с самими собой.
Народная мудрость гласит: что имеем — не храним, потерявши — плачем. Воистину так! По этому поводу есть даже психотерапевтический анекдот. Приходит пациент к психотерапевту и говорит: «Тяжело и мучительно стало мне жить, доктор!» «Такова жизнь, — отвечает ему врач, — полоса белая, полоса черная». Через полгода на пороге психотерапевтического кабинета снова появляется этот же пациент: «Господи, доктор, как вы были правы! Только почему вы не сказали, что та полоса была белой?!»
Вся беда в том, что человек просто не знает слова «довольно», ему всегда мало, всегда недостаточно. В какой-то момент ему, конечно, может показаться, что все желаемое уже достигнуто, но и этот миг продлится недолго. Спустя минуты или часы, а в лучшем случае — недели ему захочется чего-то еще, чего-то новенького, чего у него еще нет. Он сорвется с места и побежит, будет искать, но если и найдет, то счастье будет недолгим — эта птица всегда в перелете и никогда не засиживается.
Иллюзия счастья — это только иллюзия. Когда вы держитесь за нее, вы держитесь за иллюзию, а не за счастье. Счастье именно в этот момент и ускользает. Избавляя себя от иллюзии счастья, вы, таким образом, не обедняете, а обогащаете себя. Избавление от иллюзии счастья — это обретение, а не утрата.
Что вы будете делать, если вам повезет в лотерее и вы получите баснословные деньги, например, 100 миллионов? Вы думаете, что наступит долгожданное счастье и вы успокоитесь? Нет, на самом деле через какое то время вам захочется еще 100, а потом еще. Это бег по кругу, бег за счастьем — химерой, которой не Выглядит пессимистично, но ведь должен быть какой то выход? И он есть, и он один — нужно избавиться от иллюзии счастья.
Кажется, что данная рекомендация прозвучала еще более пессимистично, однако впечатление это ошибочно. Избавиться от иллюзии — значит избавиться от иллюзии, и не более того. Никто не просит вас избавляться от счастья — большого или малого, отнюдь! Напротив, вам предстоит в этом случае впервые, может быть, его обрести.
Свобода от иллюзии
О том, что ты был расточителен, понимаешь только в момент финансового краха. То, что ты был когда-то счастлив, осознаешь, лишь переживая тяжелые душевные потрясения. Наше счастье всегда где-то впереди, в будущем, или где-то позади, в прошлом. И днем с огнем его не сыскать в настоящем! Почему? Да просто потому, что у нас нет настоящего, мы его игнорируем. Странно ли, что оно игнорирует нас? Нет, не странно. Сейчас мне вспомнилось, как на психотерапевтической группе одна из моих пациенток раздраженного воскликнула: «Вы что, призываете нас жить одним днем?!» Что я ответил? Вот что: «Нет, я призываю вас жить всей жизнью сразу».
Мы живем, постоянно заглядывая куда-то вперед, заранее себя обнадеживаем и заранее же готовимся к поражению. В результате мы тревожимся, хотя нет еще никакой опасности, расстраиваемся и отчаиваемся, заранее накликая на себя беду. Но почему же мы постоянно смотрим в свое будущее и никогда не оглядываемся по сторонам, не замечаем собственного настоящего? Это, по крайней мере, странно и нелогично. Ведь будущее нам неизвестно, мы можем только предполагать свое будущее, а настоящее — оно реально, им уже сейчас можно воспользоваться, насладиться. А если не думать о том, что оно могло быть каким-то другим, о чем постоянно намекает иллюзия счастья, то это наслаждение будет подлинным.
Речь не идет о том, чтобы «жить одним днем», речь идет о том, чтобы ценить то, что подлинно ценно. Придуманное будущее и абстрактные фантомы счастья — это блеф, который, впрочем, может лишить нас жизни, превратив ее в точно такой же блеф или фантом. Если же мы живем, ощущая то, что имеем, то, чем уже обладаем, то, во-первых, мы уже не голодны, а во-вторых, все положительное, что будет с нами происходить, будет восприниматься нами как подарок судьбы.
