Ольгерта Харитонова - Женщины. Разговор не о мужчинах
Белла:
Я раньше часто думала, как это они могут так спокойно смотреть на себя в зеркало? Если я смотрюсь в зеркало и вижу, что попа выросла на пару сантиметров, мне уже дурно, хочется спрятаться. А им хорошо: ходят на пляж, фоткаются, надевают шорты. Они отлично себя чувствуют, что бы с их внешностью ни происходило. Потом я поняла: когда ты смотришь на себя в зеркало, ты видишь себя так, будто некий мужик смотрит на тебя как на телочку. Твоя главная репрезентация — это внешность, а главная репрезентация мужчины — его личность. Моя подруга как‑то раз была на свидании с не очень спортивным мужчиной. Когда он потянулся за вторым эклером, она подумала: ну как это вообще возможно, но промолчала. Однако, когда она закурила, наш любитель эклеров тотчас сообщил ей, что она будущая мать. Попробуй подойди к мужику и спроси: «Чего ты такой жирный?!» Сразу станешь ведьмой. Покусилась на святое.
Ольгерта:
Мужчинам можно выглядеть солидно — это только прибавляет им вес в обществе. А женщина должна быть худенькой, тогда ее можно и не замечать. На почве навязываемого им долженствования у женщин развивается фэтфобия.
Фэтфобия — это страх, неприятие, презрение в отношении полных людей. Это такое психическое отклонение, которое заставляет людей впадать в ужас при виде человеческого тела с жиром.
Женщина не‑худая:
Я ненавижу фэтфобию!
Я ненавижу ее всей душой. Потому что, когда я, приезжая из интересной, вдохновляющей поездки, вся такая погруженная в прекрасные воспоминания, схожу с поезда, надоедливый таксист обращается ко мне «дамочка», а к женщине, явно меня не моложе, но худой — «девушка»…
Я ненавижу фэтфобию.
Потому что я, радостно предвкушая встречу с близкой подругой, с которой два года не виделась, лечу в кафе в новом платье и даже по дороге улыбаюсь прохожим. А в итоге мы полтора часа разговариваем о том, что мне надо бы похудеть… Не потому, что «замуж не возьмут»… Это очень продвинутая, современная женщина… Она рассказывает мне о том, что в Европе тебя могут не взять на работу, если вся твоя внешность не излучает приверженность здоровому образу жизни. Спортзал и диета — это как дресс‑код, без которого в приличной фирме делать нечего… И в нашей стране скоро так будет — вопрос времени!
Она не говорит со мной о красоте, о сексе, о том, что котируется на «брачном рынке»… Она говорит, что мне нужно худеть, чтобы делать карьеру… Ведь я «такая умница»… У меня все «так хорошо получается»… Вот только жопа все портит!
А я‑то думала, в чем дело?
И это женщина, которая искренне любит меня и желает добра! (Я в этом даже не сомневаюсь…)
Катерина:
«Мужчина должен быть чуть красивей обезьяны». Что это? Очередная народная мудрость, которая витает в общественном сознании? И да, и нет. Народное? Да. Мудрость? Смотря как на это взглянуть… С точки зрения женщины, которая готова и дальше оставаться в заданной обществом системе, мужская красота — это порой приятный бонус к основным «мужским» качествам, то есть иногда плюс, а чаще — большой минус.
Женщины боятся мужской красоты. Женщины избегают этой самой красоты как соблазна и риска конкуренции. Да уж, на красивого мужчину много охотниц найдется. Лучше быть с обычным или даже некрасивым мужчиной. Чем страшнее, тем лучше. Невзрачная надежная «почти обезьяна» — тот идеал, который будто бы заложен в подсознании многих девушек. Равно как и демонизация красавчиков. Несомненно, красивый мужчина рано или поздно подведет — такая мысль популярна в женских кругах.
Но тем не менее дамы не мыслят своей жизни без красоты (с поправкой — женской красоты, не мужской). Они культивируют ее, прибегая к разным ухищрениям. Они уверены, что любому мужчине, независимо от его внешнего вида, нужна красивая девушка. Поэтому надо из кожи вон лезть, чтобы порадовать его глаз, при этом упрямо игнорировать свою потребность в мужской красоте. Так безопасней: ухаживать за собой, любоваться своим отражением в зеркале, представляя, какой ошеломительный эффект произведешь на «почти обезьяну», и сторониться подозрительно красивых мужчин.
Или все же лучше признать, что мужская красота — это не приговор «он ненадежен», а просто свойство определенного человека. В конце концов, кто сказал, что быть красивой — это сугубо женская обязанность? Распространенные СМИ, якобы мудрые психологи, родственники и подруги? Да и обязанность ли? Думаю, что нет.
Ольгерта:
По сути, бодипозитив пытается вернуть женщине ее собственное тело, которое у нее крадут индустрия красоты и инквизиторские стандарты, навязанные обществом. Общество считает, что женщины должны всем свои тела: должны родить государству солдата, должны выглядеть хорошо, чтобы мужчинам было приятно на них смотреть, должны взять на себя бесплатную заботу о стариках, детях, инвалидах. Женские тела им не принадлежат. И в этом самая страшная установка мифа о красоте.
Лолита:
Бодипозитивное отношение к собственному телу невыгодно капитализму: императив красоты заставляет женщину включаться в своеобразную гонку вооружений, устанавливая прямое соперничество между женщинами, которое ведет, в свою очередь, к соперничеству между мужчинами за «победившую» женщину, так как обладание красивой женщиной престижно, а быть успешно обладаемой — это апофеоз женской судьбы. Кто более красива, та более «богата» — в своем женском эквиваленте деньгам. У той, следовательно, больше возможностей через мужчину пробраться к главенствующему Капиталу. Если красота перестанет работать таким образом, то отказ от гонки вооружений станет одной из причин женской солидарности. И можно будет забыть известную байку о том, что женской дружбы нет, ведь всякая женщина — враждебна другой, ведь она — соперница, способная на любое предательство ради мужчины.
— Это платье ужасно на тебе сидит, — говорит бабушка.
— А мне нравится. Мы с девчонками выбирали, они тоже довольны, — отвечаю.
— Твои девчонки специально тебе так говорят!
Если каждая осознает, что она красива по‑своему, что она красива без хирургических модификаций, зовущихся «эстетической помощью», что ей не нужно красить губы так, чтобы те казались более полными, не нужно отказываться от коротких юбок, потому что ее ноги считаются кривыми благодаря распространению «идеальных» образов в СМИ, к подобию которых нужно стремиться, что она вот так, так, как есть, так, как и мужчина, хороша и без всего этого, без шуток, без лести хороша — индустрия будет разрушена. Миллиарды, производимые на неуверенности в себе, на бесконечных комплексах превратятся в тыкву, на которой счастливые и, без сомнения, уродливые феминистки, возлюбившие себя настоящими и солидаризировавшиеся между собой, въедут в дивный новый мир, говоря: «Мое тело — мое дело» и «Выбери женщину».
Ольгерта:
Женщине не принадлежит не только ее тело, но и она сама как личность. Потому что личности у нее быть не должно. Мир, в котором мы живем — это «мужской мир»: им управляют мужчины, его строят мужчины и он поддерживает мужчин. Этот мир создали мужчины по образу и подобию своему. Женщине в нем отводится место Любимой прислуги. Она должна поддерживать дом, который построил мужчина, воспитывать его детей, ждать его с охоты в социальных джунглях, помогать старикам и нуждающимся. Женщина должна быть полностью подконтрольна мужчине и зависеть от его благорасположения. За это он обещает ее любить. Вот только под «любовью» все понимают разное.
Романтическая любовь превозносится повсеместно как вершина любовных отношений. Те, кто не испытал ее ни разу в жизни, считают себя обделенными судьбой. Эти представления пронизывают всю нашу жизнь и не ограничиваются одним Днем святого Валентина. Самым кассовым жанром в кинематографе является романтическая комедия. Нас ослепляет не любовь, льющаяся с экрана, а собственное преувеличенное представление о романтической любви — любви, ведущей к алтарю.
Романтическая любовь это культурное изобретение, а не естественное явление, это выученное чувство, это отношения, культивирующиеся с XIX века в высшем обществе и постепенно распространившиеся на другие слои населения.
Раньше мужчине для того, чтобы жениться и завести семью, любить женщину было необязательно, вполне достаточно, чтобы она подходила ему по статусу и по состоянию ее отца. А уж женщины до эпохи романтизма о любви и не мечтали: не до жиру, быть бы живу — без мужчины (отца, брата, дяди, мужа) женщина просто не смогла бы выжить. В русском языке слово «любовь» долгое время не относилось к супружеским отношениям, мужья жен в лучшем случае «жалели». Постепенно женщины стали обретать экономическую самостоятельность. И тогда, чтобы загнать их в ловушку семьи, были придуманы «романтические отношения». Девушек не учат, как заработать свой первый миллион, их учат, как увлечь «принца с миллионом». И убеждают в том, что без «романтической любви» их жизнь будет бледной и несостоятельной. Однако принцип «купли‑продажи», который действовал веками при заключении семейных союзов: «У вас товар, у нас купец» — остался прежним.
