Илзе Кучера - Что же со мной такое?
Родительская семья
Отец Карлы третий из шестерых детей. Дед был участником Второй мировой войны, но о том, где и в качестве кого он воевал, ничего не известно. Он бросил семью через два года после окончания войны. Отцу Карлы было четыре года, когда дед «растаял в тумане». Больше он никогда не появлялся. Если про деда и говорили, то только как о «черном дьяволе».
Карла — старшая из трех детей, одна из ее сестер умственно отсталая.
Расстановка
Расставлены Карла и ее симптом. На роль симптома Карла выбрала женщину. Карла и симптом стоят под прямым углом друг к другу. У Карлы двойственные чувства по отношению к симптому.
Я выбираю заместителя для деда («черного дьявола») и ставлю его напротив Карлы и симптома. И Карлу, и симптом очень тянет к деду. Дед в разных позициях говорит: «Я чувствую себя жестоким и бесчувственным».
Я выбираю двух женщин и двух мужчин на роли (предполагаемых) жертв деда и прошу их лечь перед дедом на пол рядом друг с другом. Сильный страх испытывают только жертвы-женщины.
Тогда я беру еще двух заместительниц и ставлю всех жертв женского пола вокруг деда. Он выпрямляется и гордо произносит: «Я могуч».
Тем временем симптому становится все спокойнее. Карла стоит рядом с отцом и смотрит только на жертвы, стоящие вокруг деда. Рядом с отцом она чувствует себя хорошо. Отец отказывается смотреть в ту сторону.
Тогда я разрываю круг и ставлю жертв в ряд позади деда. Теперь дед стоит лицом к Карле и отцу. Я прошу деда сказать отцу и Карле: «Это моя вина! И я отвечаю за последствия».
Он произносит эти слова без каких-либо эмоций и раскаяния. Карла никак на это не реагирует. Тогда я выбираю заместителя для вины деда и ставлю ее рядом с ним. Я прошу жертв еще раз встать вокруг деда и его вины. Теперь дед плачет на плече у вины. Как только он показывает свои чувства, жертвы успокаиваются.
Я прошу отца и Карлу сделать низкий и продолжительный поклон перед кругом жертв. После того как они выпрямились, я разрываю круг и снова ставлю жертв позади деда и вины. Дед печален. Теперь он говорит: «Мне грустно». Когда дед показывает это чувство, симптом и вина чувствуют себя лишними и отходят назад. Карла обнимает своего отца и вместе с ним отворачивается.
Симптом Карлы является компенсацией за вину деда, который, по всей видимости, скрылся, чтобы не были обнаружены его деяния. Отец тоже боится смотреть на вину своего отца. Похоже, в этом заключается причина симптома Карлы. Своей паникой она бессознательно компенсирует вину по отношению к жертвам-женщинам.
Решение заключается в том, чтобы отдать должное жертвам и преступнику. Рука об руку с отцом Карла смотрит на жертв и вину деда. В признании посредством поклона содержится «оставление преступнику его вины».
В течение следующих дней семинара паника Карлы усилилась. Прошли месяцы, прежде чем ей постепенно удалось понять, что симптом был выражением ее лояльности по отношению к деду и его жертвам, и ее состояние улучшилось. В этом случае, возможно, имело смысл закончить расстановку несколько раньше, в тот момент, когда дед на плече у вины показал свои чувства. Усиление симптома можно расценить как знак того, что душа Карлы была еще не готова к решению. Берт Хеллингер в подобных случаях говорит: «Мертвые или жертвы не хотят искупления, они хотят уважения и признания. Уважение исцеляет».
ТЕРЕЗА, ПСИХОВЕГЕТАТИВНОЕ ИСТОЩЕНИЕ И ЖЕРТВЫ ОТЦА
Симптом
Синдром психовегетативного истощения.
Нынешняя семья
Терезе 58 лет, она замужем. У нее двое детей и четверо внуков.
Транс
В трансе появляется огромный ящер, который кладет передние лапы Терезе на плечи. На вопрос, чего он от нее хочет, ящер отвечает: «Я хочу, чтобы меня увидели». Это невозможно, склониться перед ящером Тереза тоже не может. Пока лапы ящера лежат на ее плечах, она не испытывает никакого страха. Напротив, она чувствует себя вполне комфортно.
Расстановка
Мы расставили Терезу и ее симптом. Они стоят друг напротив друга. Симптом произносит: «Ты мне любопытна». Тереза отступает назад. Я прошу ее подойти к симптому. Внезапно Тереза падает на колени. Это приносит ей облегчение, но симптом нисколько не трогает. Я ввожу в расстановку заместителей отца и матери. Симптом быстро находит свое место за спиной у отца. В ответ на мои вопросы Тереза сообщает, что во время войны отец получил броню и не был призван в армию. Будучи владельцем большой фабрики по производству бумаги, он использовал принудительный труд.
На основании этой информации я ставлю вокруг отца заместителей жертв. Отец и симптом стоят в центре круга. Ни отца, ни симптом это не трогает, отца интересует только Тереза. Так как отец не выказывает никаких эмоций, я прошу жертвы, симптом и отца лечь на пол. Симптом и отец ложатся рядом. Я выбираю заместителя для вины и кладу его по другую сторону от отца. Симптом чувствует себя лишним и уходит. Заместитель вины испытывает беспокойство по отношению к отцу и чувствует свою тесную связь с жертвами.
Я прошу Терезу склониться перед лежащими, но решения это не приносит. Я прошу вину встать, и ставлю ее за лежащими. Теперь жертвы чувствуют себя хорошо, отцу по-прежнему неспокойно. Терезе немного грустно. Тогда я меняю заместительницу на саму Терезу и предлагаю ей встать на колени перед лежащими. Вина спонтанно произносит: «Жест правильный. Но чувство не соответствует». На этом я заканчиваю расстановку.
Симптом «психовегетативное истощение» является выражением перенятой вины отца. Об этом свидетельствует реакция симптома на вину. Когда рядом с отцом положили заместителя вины, симптом почувствовал себя лишним и смог уйти. Для Терезы оказалось невозможным увидеть вину отца и тем самым отдать должное его жертвам. Поэтому в расстановке решения не было. В этот момент отчетливо проявилось основное переплетение. Поэтому было необходимо прервать расстановку, чтобы дать подействовать тому, чего удалось достичь. Прошло еще два года, прежде чем Тереза смогла признать вину отца и отдать должное его жертвам. Самой трудной частью работы для клиентки явилось высвобождение из переплетения с «перенятой виной».
В предыдущем случае Карла видела решение и чувствовала исходящую от него силу. Но потом она снова «впала» в старое переплетение и симптом вернулся с новой силой. Тереза же из лояльности к отцу была не способна воспринять его вину. Если бы Тереза увидела вину, ей пришлось бы отказаться от бессознательной лояльности по отношению к отцу и бессознательной компенсации (психовегетативное истощение) за эту вину. В подобных ситуациях у клиентов всегда появляется страх потерять любовь того человека, за которого они что-то компенсируют. В основе этого страха лежит тот феномен, что только безусловная лояльность гарантирует принадлежность и вместе с тем любовь.
Тереза была недостаточно уверена в отцовской любви, чтобы на нее положиться. Как и во многих других случаях, для души ребенка невообразимо, что любимый отец может быть в чем-то виновен. Ребенок всегда хочет иметь совершенного отца. Взросление состоит в том числе и в том, чтобы перестать идеализировать отца и увидеть его таким, какой он есть (в данном случае с лежащей на нем виной). Для Терезы решение могло бы заключаться в том, чтобы поблагодарить отца за подаренную ей жизнь и за все, что он сделал, и оставить его вину ему.
Заместители преступников (виновников) почти всегда принимают разрешающую фразу «Твою вину я оставляю тебе!» В ответ они испытывают облегчение и успокоение. Часто они говорят: «Теперь я обрел покой». Я интерпретирую эту реакцию так, что виновный испытывает облегчение, когда, наконец, может сам отвечать за свою вину.
АНКЕ, НАВЯЗЧИВОЕ МЫТЬЕ И ВИНА ОТЦА
Симптом
Навязчивое мытье и навязчивое контролирование.
Нынешняя семья
Анке 47 лет, она в разводе. Развод произошел по ее желанию. У нее трое детей, которые после развода остались с бывшим мужем. Контакт и с ним, и с детьми всегда оставался хорошим. По словам Анке, муж по-прежнему ее любит.
С десяти лет, с тех пор как умерла бабушка (мать отца), Анке страдает разного рода навязчивостями: навязчивым мытьем, навязчивым контролированием и навязчивым отказом от еды. Она трижды пыталась покончить с собой. В течение последних тридцати лет она ежегодно проходит курс психиатрического лечения.
Родительская семья
Отцу сейчас 74 года. Он живет со второй женой. Мать умерла в возрасте 55 лет. Анке тогда был 31 год, на тот момент у нее было уже двое детей.
Процесс
Во время первого круга Анке говорит: «Чтобы выжить, я каждый день борюсь со своими симптомами». Я спонтанно отвечаю: «Пока ты с ними борешься, ты от них не избавишься. Первый шаг такой: дай своим симптомам пространство. Они являются выражением твоей любви к кому-то из членов твоей системы». Анке растеряна, она явно не знает, как реагировать на мои слова. Что касается родительской системы, то она не может назвать ничего особенного из прошлого своего отца. Она только сказала: «Я не могу освободиться от отца».
