Бурлан П. - Симорон из первых рук, или Как достичь того, чего достичь невозможно
ПЯТЕРКА ГОСТЕЙ. Можно, и мы…
Если вы готовы взглянуть дальше своего носа…
ОДИН ИЗ ГОСТЕЙ. Мой симпатяга — пирожок с начинкой из дискет (натуральный пирожок)… он взгромождается на мост, где живут 374 тетраэдра (кладу его на полку с тетрадями)… после чего в каждом тюфяке поселяется по звонарю (позваниваю в карманах ключами)… и плоскогубцам вставляете по два глаза и две пары усов (плоскогубцы — пара моих ног, глаза — туфли, усы — шнурки)… которые шлют телеграмму Наталье Гончаровой: «Не чисти чешую с карпов по понедельникам» (телеграмма-салфетка)…
ДРУГОЙ ГОСТЬ. Образ: спичечный коробок-колобок раскрывается (действительно спички)… я вкладываю спичку в ухо зеленоглазой обезьяны (вонзаю в кончик огурца)… за-тем мажу маслом подметку ефрейтора Дубовенко (облизываю свою руку с тыльной стороны)… и в то же время расплетаю корзину и сплетаю конную статую бомжа Помидоркина (приделываю ноги из шариковых ручек банке с помидорами)… на котором устраиваю Машу Распутину с татуировкой на щеке: изображение крейсера «Аврора» (рисую на чьей-то щеке в газете татуировку)…
ЕЩЕ ОДИН. Напудренный аист (белая солонка)… оборачиваю его знаменем Бургундии (обматываю своим галстуком)… потом завязываю концы лимона (связываю рукава желтой кофты)… это беличьи ушки, подставляющие себя так, чтобы вплести в них елочную верхушку (вставляю в кофту морковку)… а стрекоза Белла сделана из амбарного замка (амбарный замок — кастрюля, привязываю к ее ручкам тряпочки — это крылья стрекозы)… который я подвешиваю к подбородку монголоидного апельсина (кастрюлю подвешиваю к люстре)… и совместно с мохнатым до ушей принцем Де Мроболием совершаю десант на парафиновый остров (обнимаю кошку и прыгаю вместе с нею на тахту)…
Ну что ж, вы утерли себе нос. Можете теперь смело задрать его!
Шпаргалка 8Образ, созданный в результате симпатизации, может быть по инерции законсервирован нами, превращен в симпотента. Избежать этого можно, направленно занимаясь строительством трассы. С этой целью тиражируем рисуемые единожды картины, облекая каждое их повторение в качественно новые декорации. То есть по сути — это тот же симпатяга, а по форме — нечто совершенно иное, ничего общего не имеющее со стартовым изображением.
Если сюжет самообгона представляет собой планомерную логическую вязь эпизодов, их причинное произрастание друг из друга, то фрагменты трассовой композиции абсолютно автономны и соединяются псевдологическими прокладками — союзами, предлогами и т. п.
Выращивание трассы осуществляется в режиме непрерывности — вербально либо в сочетании текста и изображения, исполняемого в рисунках, в лепке из подручной предметной массы. Задача — взять разгон, который обеспечит в дальнейшем автоматический процесс нашей безостановочной творческой самореализации.
* * *
Честно говоря, освоив то, что изложено на предыдущих страницах, можно подать заявку в книгу рекордов Гиннесса. Тебя запишут туда по многим статьям, ибо предела проявлению своих супер-возможностей, открывшихся через Симорон, ты не увидишь. В самом деле: проблем нет, голову переполняют невероятные, но вполне осуществимые идеи, душа исполнена чувств, известных разве что Пушкину или Шишкину в момент взлета…
Дальнейшие главы адресованы… извините, троечникам. Тем, кто хочет, но — отвлекается. Зевает. Устраивает частые перекуры. Плюхается на свежеокрашенные скамейки. Бросает бюллетень не в ту урну. Роняет бутерброд не той стороной. Наступает на грабли пять раз на дню…
Как вырастить из середняка хорошиста, из хорошиста отличника — наша забота. Придется затратить немного времени… совсем немного. Может, месяц. Может, год. Может, жизнь… Зато Гиннесс — гарантирован. Мы дали задаток: зарезервировали там пару чистых страниц. Одна из них — железно твоя.
Так что если у тебя вся спина белая — не переживай. Сядь поудобней. Раскрой пошире уши-глаза.
Мы — продолжаем.
Мы — начинаем…
Утки и документы
Жил некогда по соседству с нами дед Василь. Несмотря на не юные годы, был крепок и подрабатывал грузчиком в гастрономе. Возвращаясь под вечер на шатких от трудового героизма ногах, натыкался на нас, хватал за рукав или ворот и приступал к исповеди. Она затягивалась, как правило, на час-другой и состояла из лаконичных, пропитанных букетом «политура + денатурат + тройной одеколон», заявлений:
1. О!..
(Пауза минут в тридцать, напряженное обдумывание следующего сообщения.)
2. УТКИ!..
(Такая же по длительности пауза, сопровождаемая разноскоростным шевелением складок на лбу.)
3. А ДОКУМЕНТЫ?…
(Снова полчаса умственных страданий.)
4. О!..
Так как этот сценарий ежедневно повторялся один к одному, вскоре мы постигли его глубинную суть: в магазин прибыла партия мороженых уток, сопроводительные документы при них сомнительны, что не может не вызвать у истинного общепитовского патриота душевных мук и решимости пригвоздить названных уток к столбу.
С течением времени гастрономически-этический аспект этих событий для нас поблек, но в памяти осталась безупречная ментальность дед-васильевских тирад, применимая практически к любым исканиям Homo sapiens'а. Все они укладываются в лаконичную модель, безвозмездно подаренную собратьям дедом, пламенеющим от многоградусного гамлетизма:
1. О!
(Мы заметили некое явление.…)
2. УТКИ!
(Рассмотрели, что оно собой представляет,…)
3. А ДОКУМЕНТЫ?
(Обнаружили некондиционность этого явления…)
4. О!
(Вознамерились его кондиционировать.)
То, что ты услышишь сейчас, читатель, стопроцентно вписывается сюда же. Посуди сам…
1. Исходный постулат традиционных человеческих отношений со средой обитания: среда эта изначально представляет собой внешнее, потусторонние по отношению к нам явление.
2. Все наши желания, замыслы, поступки вызваны ориентацией на нее, зависят от нее, являются следствием соприкосновения с ней. Боремся ли мы с обстоятельствами или уступаем им, пытаемся понять их суть или доказать что-то свое, — но только таким способом, в связи с ними, мы можем самопроявиться, только в этом находим смысл своего существования. Иными словами: мы — вторичны, мы — производное от среды.
3. Осознание этой обреченности приводит к созданию психо-философских доктрин, направленных исключительно на поиски эффективных методов выживания в материальной или духовной сфере.
Лучшими среди них считаются те, которые ориентируют на сравнительно быстрое и малотрудоемкое достижение поставленных целей, не подвергая сомнению сами эти цели. Тем не менее зримый конечный результат таких действий — всегда один: уход из жизни под неумолимым давлением обстоятельств. Вопрос: что делать?
4. Ответ: МЫ ПОЙДЕМ ДРУГИМ ПУТЕМ!
Каким? Ну как же, отвечает себе искатель, будем изобретать еще более оригинальные концепции, более лихие способы состязания с утками… Словом, разрабатывать очередной развлекательный сценарий в этом безысходном турне по действительности.
Безысходном — если опираться на сформулированную только что парадигму: «Я — и мир, от которого я зависим». Но — соответствует ли данная парадигма подлинному положению вещей? Не перекручено ли здесь все вверх ногами? Трезвый, не заслоненный предубеждениями взгляд выявил бы такую картину…
– Ванная. Плотно закрыта дверь, звукоизоляция — как в бункере для вождей. Выключен свет. Температура воды — 36,6. Повторяя опыт известных исследователей, погружаюсь по уши. Через час-другой меня уже нет — нет ощущений, чувств, мыслей…
– Вдруг — внутренний толчок, импульс… Выскакиваю из ванны и сколком мыла (другой канцелярии под рукой нет) записываю на стене: «На погруженное в жидкость тело действует выталкивающая сила…» Или что-то другое записываю, не менее важное. Не заимствованное, не подсказанное никем и ничем. Поскольку никого-ничего на пушечный выстрел…
– Конечно, событие это может произойти и не в ванной — на кухне, у магазинного прилавка, в шахте или самолете, на лесной полянке в промежутке между поцелуями и объятиями… Пробуждение. Пробуждение к жизни как таковой. Самооткрытие.
– Вот где, оказывается, зарыта собака по имени Я!
– А как же внешний мир? Это — лишь холст, на котором названная «собака» рисует то, что рождается от полноты душевной. И что в силу этого не может выглядеть ущербно, разрушительно…
